Бывшие. (Не)случайная встреча

Гамаус Лиза

– Опыт? Как мило, Егор, – я постепенно оттаиваю от своего психоза, он такой же человек, как и я, он тоже чего-то боится, подкрадывается, у него есть вина, а у меня её нет. Если не считать виной полное доверие и житейскую тупость, но это в прошлом, – У меня их целая коллекция, не волнуйся.

– Зонтиков?

– Да, разных, больших и маленьких, – мне хватает сил. Я не смогу его переломить, но я смогу его остановить в атаке.

– Я рад. Нам есть о чём поговорить.

Ноги предательски подкашиваются. Неужели с этого страшного момента моя жизнь опять полетит под откос? Всё, что так

старательно строила по кирпичику, восстанавливала в голове, училась быть самостоятельной и смелой, успешной и независимой, неужели он опять вторгнется в неё, как слон в ту самую посудную лавку с моим выстраданным костяным фарфором?

Я застукала их на отдыхе. Массажистка поранила руку и не могла мне делать массаж. Я поднялась в номер раньше, чем они ждали: Алла, моя подруга ещё со школы, и мой муж, в номере дорогущего отеля с видом на море. Где был Стас, Аллин муж, я не помню. Поехал на какую-то экскурсию, скорее всего, он терпеть не мог пляжи. В один день я потеряла мужа и подругу. Но это было только началом.

– Можно и через адвоката. Устроим прокси, и я не буду трепать нервы. Мне хватило, – отвечаю самым спокойным тоном, на какой способна.

– Я могу быть хорошим, Кити. Я хочу им быть. Нам не нужны посредники. И вообще речь не о том, о чём ты подумала.

Ах! Чуть не расплакалась от восторга! Он не о том! Скажите, пожалуйста! Тигр даёт надежду антилопе Гну. А вот и не буду спрашивать, о чём ему приспичило со мной встретиться. Пройду мимо капкана. Мне от Березовского ничего не нужно. У меня зонтик.

– Я уезжаю в командировку прямо завтра. Придётся подождать. Приятного вечера!

Это была я? Только что?

– Несказанно рад был повидаться, Кити!

Улыбаюсь, разворачиваюсь и иду искать Глеба. Не останавливает меня, не идёт за мной, не цепляется. Просто так отпускает. Непохоже на Березовского. Ему точно от меня что-то нужно. Намекнул же, что дело не в том, о чём я подумала, то есть не в разводе. Пора бы уже, кстати. Лицо горит, чуть тянет внизу живота. Я хочу его. Я знаю, какой он бывает. Это безумие. Но этого и следовало ожидать.

– Ты нашлась? А то я растерялся, – разводит руками Глеб.

– Встретила знакомого, не отпускал, но я вырвалась к тебе, – шучу. Смех сквозь слёзы. Какие ещё слёзы? Глупости!

– Пошли ужинать! Вонтоны стынут! Тут именные столы.

– Надеюсь, нас не разлучили?

– Я тоже еду завтра в Хабаровск, так что пить особо не буду. Хотел, но резко расхотел.

– О, неожиданно! В смысле, что вместе летим. Познакомимся!

– Я и не подумал.

– Просто не успел.

Мы усаживаемся за большой круглый стол на десять персон. Гришин, Валентина Петровна, незнакомая пара из какой-то консалтинговой компании и четыре китайца.

Я ищу глазами Березовского, незаметно и не отвлекаясь от общего разговора. Его нет. Женщину в красном платье нашла, но за её столом Егора нет. Он не остался на ужин? Может быть, он здесь был только потому, что хотел встретиться со мной? По важному делу? Но не знает, как начать? Кто? Березовский не знает, как начать?

– Белого вина? Ты как? – спрашивает Глеб.

– Отлично. Да. Выпью, – утка, наверное, будет по-пекински. Я люблю.

– Тебе шеф говорил, что

мы поедем потом в Китай?

– Сразу? Из Хабаровска?

– Да.

– Забудь.

– Предлагаю первый тост, – громко произносит Гришин.

Как мы все этого ждали! Я и Глеб, в смысле. Этот самый момент. Переводить его ахинею.

– Не беспокойся, я переведу, – шепчет мне Глеб, – расслабься и получай удовольствие.

Как же приятно, когда о тебе заботятся! Пусть это будут вот такие мелочи, просто элементарная мужская вежливость.

– Когда-то давно, когда я был ещё студентом Московского института связи, у меня был друг из Китая… – начинает шеф.

Я делаю большой глоток из бокала.

ГЛАВА 4. В самолёте

Долго собираюсь. Встала ни свет ни заря, а всё равно не успеваю. Беру на всякий немного больше шмотья, чем того требует случай, держа в голове сто двадцать первое обещание шефа взять меня в Китай. Даже загранпаспорт кладу в сумку. Никто же не узнает. В лучшем случае Гришин разведёт руками:

– Катерина, забыл тебя предупредить, чтобы загранпаспорт взяла. Реально хотел взять тебя с собой в Шанхай. Ну, в следующий раз.

А я такая:

– Так дело только в паспорте, Фёдор Степанович? Как жаль!

– Да, совсем вылетело из головы. А то бы точно взял.

– Подождите-подождите, я, кажется, его с собой случайно прихватила.

И что он будет делать? Не, надо не спешить, всё выспросить, все подробности про командировку, а потом уже и стрельнуть. Пусть выкручивается. Меньше будет языком трепать. Надоел со своими обещаниями. Вообще дело не в Китае, а в принципах. Хотя, задарма слетать в Поднебесную мало кто откажется. Да ещё в Шанхай. Одна Набережная Вайтань чего стоит. А исторический центр там называется Пуси.

Опять в голову прилетел Егор. Он оттуда и не вылетал со вчерашнего дня, если честно. Но я делаю вид, что это не моя голова.

Опаздываю. Таксист звонит второй раз. Плачу простой. Еду наконец. Скоро аэропорт. Полёт, небо, предвкушение чего-то нового.

Если разобраться, я не особый любитель путешествовать в дальние страны. Вот кажется, ты познаешь мир, смотришь, как они справляются с жизнью, эти самые другие люди. У меня был восторг, когда я приехала впервые в Нью Йорк. Всё интересно, круто, не так, как дома. А потом понимаешь, что тебе там места нет, тебя это всё не особо касается, ты не оттуда, это просто живые картинки.

После того, как я рассталась с Егором, у меня были мысли уехать за границу. Начать всё сначала. И быть подальше от него, так далеко, чтобы не достал. Поэтому и отправилась в Америку к ещё одной однокласснице, Ире Гольдман, в Бруклин. Она меня отговорила. Показала и обрисовала всё без прикрас, с маленькой поправкой на женское чудо. Но это было последним, о чём я думала. Рассказала ей про Аллку и Березовского. Не всё, конечно, только суть. Она мне сказала, что Аллка мне всегда завидовала, и Егор ей был нужен именно по этой причине. То есть без любви. Да ещё и такой успешный мужик. Ругалась на меня, что пустила её в дом и познакомила с мужем. А в конце ещё добавила, что я слишком прекраснодушна и доверчива. Дура, одним словом.