Бывшие. (Не)случайная встреча
Шрифт:
Ну, так вот. Я стояла в порту в белой куртке и белых штанах. Вокруг меня бегала на поводке Эльма, маленький йорк с красным бантом на лбу.
Я была новоиспечённым специалистом в технологиях транспортных процессов, и портовые разгрузки и погрузки вместе с греческой спецификой вызывали у меня неподдельный интерес. Я даже периодически делала какие-то снимки. А вообще просто выгуливала Эльму и дышала воздухом.
Альбина, хозяйка йорка, которого я привезла, была из тех, кто готов работать не покладая рук, и весь остальной мир воспринимать тихим музыкальным фоном. Художница. Я даже забеспокоилась, что она уморит собаку, и
Недалеко работало прибрежное кафе. Я повернула в его сторону, чтобы выпить кофе. Захожу, а там сидит компания мужиков и разговаривает по-русски. Бизнесмены. На вид более, чем приличные. Три штуки.
– Девушка, вы из Санкт-Петербурга? – спрашивает один с таким придыханием, как будто романс сейчас начнёт петь про хризантемы.
– Здравствуйте! – я поздоровалась.
Мне захотелось им назвать не Санкт-Петербург или свою Москву, а какой-нибудь маленький город в средней полосе, так , чтобы повеселее, Лебедянь или Козельск, но увидела Егора. Я просто его увидела. Меня пронзило чем-то. Говорят же, что амуры летают и стрелы свои пускают, как им в голову их кудрявую взбредёт. Вот тот самый случай, если что. Меня потащило к ним за столик, а дальше не помню.
Эльма была без пальто и начала дрожать, они мерзлячие, эти йорки, я испугалась, что она простудится.
Встала, чтобы попрощаться, собаку надо домой и прочее.
– А где вы живёте?
– Я тебя провожу, ты не против? – спросил Егор. Мог бы и не спрашивать, и так было понятно, что я растаяла, как мороженое на летнем пляже. Когда он поднялся, я увидела, какой он высокий, стройный и спортивный. Настоящий Аполлон.
– Пошли, конечно, спасибо.
Всю дорогу разговаривали. Он хвастался, что занимается морскими перевозками, как это хлопотно, и сколько кругом дебилов и волокиты. А я попискивала про свои скромные планы устроиться в хорошую транспортную компанию по логистике. Пазлы начали сходиться, то есть продолжали сходиться, начали они двигать навстречу ещё в кафе.
Мы встретились на следующий день, и на следующий, а потом пошли в бар, сидели там и болтали, а после бара я позвонила Альбине. Она мне пожелала доброй ночи. В своём стиле дала понять, что всё ок.
Егор снимал квартиру в Салониках с видом на море. Там был большой стеклянный балкон, на котором мы пили кофе по утрам.
То, что я потеряла голову и даже равновесие, вполне объяснимо, но он тоже. Мы упивались нежностью и друг другом. Спали и передвигались вприлипку целых четыре дня.
Лежу и вспоминаю начало своего счастья.
ГЛАВА 7.
Остров
На завтраке Глеб учтив, вежлив, гладко выбрит, пахнет хвоей. В синем костюме, голубой рубашке и полосатом галстуке – финансист с картинки. У него короткая стрижка, не знаю, как называется, когда всё под машинку, а сверху чёлка. Ему идёт, потому что красивый череп и уши.
Я ем фруктовый салат из клубники и персиков, рядом стоит рисовая каша и сметана. Вкусно. Растягиваю момент и молчу, улыбаясь и жуя. Если опять спросит про Березовского, скажу ему, что он маньяк. Ничего не останется, как нагрубить, если по-хорошему не угомонится. Но пока молчит. Но это не значит, что он поверил, он наоборот понял, что там что-то есть. Дурак не поймёт.
– Фёдор хочет филиал открывать, – отпивает глоток кофе Глеб.
– В Хабаровске?
– Вроде, да.
– Я пас. Мне в Москве хорошо.
– Добровольно-принудительно, боюсь.
– То есть боишься. Посмотрим. Думаешь, поэтому нас сюда пригнал?
– Ага. Кофе отличный. Пустячок, а приятно.
Идём в офис к Павлу Павловичу, нашему контрагенту. Погода шепчет. Тепло и ясно. Новость о филиале меня не очень всколыхнула, речь скорее идёт о Глебе. Я смотрю, как солнце отражается в воде Амура, и золотые блики заполняют всё вокруг.
Потом я прилетела опять в Грецию. На неделю. Егор повёз меня на пароме на остров Эвбея. Мы постоянно переписывались и созванивались, пока я была в Москве. Он плотно сидел в Салониках по бизнесу. Я писала ему, чем занималась, как искала работу, что читала, что смотрела, что купила. О себе он не очень много рассказывал – говорил, что ещё месяц, и вернётся.
Моя жизнь изменилась, глаза горели, как две звезды, на лице играла улыбка, есть не хотелось. Хотелось мечтать, вспоминать его прикосновения, поцелуи, сильные красивые руки, его голос, шуточки и разные истории, которые он выдумывал на ходу.
На острове работал СПА с тёплым открытым бассейном, это бил родоновый термальный источник, которому по легенде исполнилось две тысячи лет. Cтояла ещё прохладная погода, а мы купались под открытым небом в тёплой воде. Я попала к принцу в сказку, и принц делал всё, чтобы я совсем потеряла голову. Мир казался прекрасным, люди добрыми, я счастливой.
На четвёртый день позвонила соседка. Та самая, дочь Альбины, и сказала, что бабушка попала под машину, у неё сотрясение мозга и сломаны ноги и рёбра, а деда она отвезла с инфарктом в больницу, но в другую. Он тоже в реанимации. У деда пошаливало сердце и до этого. Курил папиросы до самого конца, причём, самые сильные, которые продавали в жестяных коробках.
Я даже не сразу разрыдалась.
– Что случилось, Кити? – встрепенулся Егор.
– Горе.
– Что? Какое горе?
Я сказала. Как только я это произнесла, меня заколотила истерика, полились слёзы, и всё рухнуло. Поблекли краски, упало небо, оборвалась та самая родовая связь, которая держала меня на плаву. Я почувствовала себя одинокой сиротой. Мне ничего было не нужно, только бы застать деда и бабушку живыми. Но я уже понимала, что это ничего не изменит. Это их конец.
Кое-как собрались и успели на последний паром. Сразу в аэропорт и каким-то кривым рейсом сели в самолёт. Егор поехал со мной. Вот за это я буду всегда ему благодарна, несмотря на то, что было потом. Если бы он не поехал со мной тогда, я даже не знаю, как бы я добралась до дома.
Мы прилетели под утро. Егор не отпускал меня ни на минуту. Бабушка была ещё жива, но очень тяжёлая. Меня она так и не узнала, то есть не пришла в себя. А дед уже умер. Всё случилось за несколько часов. Бабушка всего-то пошла в церковь. В этот день была память моего отца, которого я не помнила, знала его только по фотографиям.
Похороны, поминки, весь ужас этих хлопот взял на себя Егор. Место на кладбище у деда с бабушкой было.
Я медленно приходила в себя. Через три дня после похорон он уехал и взял с меня слово, что я всегда буду на связи, а он приедет, как только решит свои дела в Греции.