Бывший лучший друг
Шрифт:
Отвлекаюсь от двигающегося рта Влада. Минут пять уже не разбирала, что он говорит. Пробегаю взглядом по сторонам, но вокруг столько людей, что невозможно понять, где находится виновник торжества.
— Пашку ищешь? — тихо шепчет Маша, перегибаясь через стол. Она не изменилась за полтора года. Милая улыбка, голубые глаза, добродушное лицо, под личиной которого скрывается большой вопрос о её истинном добродушии.
— Нет, хочу к бару сходить, — я не шепчу, а говорю так, чтобы Влад меня слышал. У меня нет секретов с Машей, поэтому и перешептываться не собираюсь.
— Бар там, — указывает
Тело реагирует быстрее, чем мозг. Меня буквально разворачивает в том направлении, куда она указала.
Вип-зона в дальнем углу, большой стол, окантованный кожаными диванами, и огромная компания разношёрстных гостей. Даже несколько репортёров замечаю. Внимание приковывает статный мужчина средних лет, он восседает во главе стола. Степанов, должно быть? Я его видела раньше в "Валхале". Мой взгляд торопливо исследует остальных собравшихся, но Пашки я не вижу.
— Мы с ним поздоровались, — сообщает нам Маша, — и вряд ли он ещё на нас время сегодня выделит. А вы идите, уважьте друга, — последнее слово звучит с явным подтекстом. Руслан многозначительно смотрит на свою девушку, но ничего не говорит.
— Пойдём, Милл? — Влад хочет встать, но я его останавливаю.
— Давай позже, время ещё есть.
Он кивает в знак согласия, недолго изучает моё подавленное лицо, но потом отвлекается, продолжая разговор с Русом.
Так проходит ещё полчаса. Я сижу словно сгорбленная статуя, не способная отвести взгляд от собственных рук, которые покоятся в теплых ладонях Влада. На Машу смотреть не хочу, на ту компанию — боюсь. Меня душит собственное состояние и тесное платье.
— Я схожу к бару, — не выдерживаю. Поднимаюсь. Из напитков официанты разносят только спиртное, а мне нужно воды.
— Давай я? — Владик поднимается вслед за мной.
— Нет, не надо. Я сейчас вернусь, — отказываюсь только потому, что не хочу оставаться с Машей и Русланом наедине.
Долго пробираюсь к бару, получаю несколько ударов в плечо, морщусь, но наконец достигаю цели. Очередь к вниманию бармена кажется бесконечной, и меня начинает злить весь этот хаос. Наконец у бара происходит рокировка, и все присутствующие, утолив жажду, разбредаются по сторонам.
— Бутылку воды без газа, пожалуйста, — громко озвучиваю бармену. Он закатывает глаза, чем совершенно сбивает меня с толку, но исполняет просьбу. Девушка по соседству смотрит на меня, как на умалишенную.
— Вода? Ты серьёзно? — она решает заговорить со мной. — Сегодня всё на халяву, а ты берешь воду?!
Откручиваю крышку, игнорирую девушку. Она фыркает и убегает от бара, а заодно и от меня. Как только место справа становится пустым, на периферии зрения возникает знакомый силуэт. Этот силуэт мелькает в самом конце длинной барной стойки. Этот силуэт красив, как греческая статуя, и огромен, как титан. Этот силуэт с серо-зелеными глазами, в глубинах которых много раз тонула без возможности на спасение. Пашка не смотрит на меня, и никуда вообще. Его взгляд направлен перед собой, будто смотрит в пустоту. Мне надо уйти, пока он не видит. Надо исчезнуть, пока он меня не заметил. Но я не могу. Жадно поглощаю взглядом каждый сантиметр
Пашка выходит из ступора. Слегка мотает головой, будто разгоняя дурман, и бросает взгляд в сторону. Пробегает по мне незаинтересованно, пока я быстро опускаю глаза в пол. Он не заметил меня. Судорожно выдыхаю. Разворачиваюсь, чтобы уйти, но в последний момент возвращаю взгляд туда, куда секунду назад с трепетом взирала.
Серо-зеленые глаза захватывают меня врасплох. Они смотрят с неверием. А я не могу сделать шаг прочь.
Ни шагу вперёд, ни тысячу шагов назад. Ничего.
«Милла», — он говорит одними губами. Встаёт, не разрывая зрительного контакта. Между нами расстояние в добрых семь метров. Этого достаточно, чтобы убежать, прежде чем он настигнет меня.
— ПАШКА, — громкий ликующий возглас. На него набрасывается какая-то девчонка с длинными белыми волосами. Не сразу я узнаю в ней Лику, так она изменилась. Блондинка неистово припадает к его губам, а руками держит, словно в капкане. Он застыл, я застыла, но зрительный контакт потерян.
Я ухожу…
Паша
«Милла», — шепчу одними губами. Не верю своим глазам, но это она. Её не должно здесь быть. Да какая разница? Она здесь.
Ноги сами ведут меня к ней. Скольжу вдоль барной стойки. Шаг, ещё шаг, зрительный контакт установлен. Буквально сгораю под её взглядом, а сердце выпрыгивает из груди.
— ПАШКА, — собственное имя больно бьёт по ушам. Поворачиваю голову на звук, и в мои губы неистово впиваются. От неожиданности воздух вылетает из лёгких, мой рот открывается, и его тут же заполняет язык. Лика, черт бы её побрал. Отталкиваю девушку, бросаю взгляд в сторону, туда, где секунду назад была моя мечта, но секунда — это слишком долго. Её там нет.
— Ты что, не рад мне? — Лика вновь обвивает мне шею.
— Рад, рад, — отталкиваю, но уже не так грубо, как в первый раз. Вижу, что к нам идёт Степанов.
— А ты какого черта здесь делаешь? — не здороваясь, спрашивает у дочери.
— Да, мне тоже интересно, — подливаю масло в огонь, пусть эти двое выясняют отношения, а мне нужно найти Миллу.
— Так, — Лика надувает губы, — никто мне здесь не рад.
— Ты что, сбежала? — большой босс пропускает её обиды мимо ушей.
— Меня отпустили, — врёт, но очень правдоподобно.
— Мне нужно отлучиться, — отступаю на пару шагов. Лика хочет меня остановить, но отец быстро овладевает её вниманием.
Последнее, что вижу, прежде чем сбежать из этой семейной драмы, это как Степанов зажимает переносицу двумя пальцами, будто у него дико разболелась голова. А потом его рот открывается, а глаза словно вылезают из орбит. Он начинает орать.
Смешиваюсь с толпой, бегло здороваюсь с теми, кто встаёт на моём пути, требуя внимания. Я многих знаю, многие знают меня… Но сегодня я предпочитаю видеть лишь одного человека, но её нигде нет. Небольшая паника учащает мой пульс.