Бывший
Шрифт:
— Кто сидят? Че еще кого посадили? — удивился Бандера.
— Ну Земе вон восьмерку дали… — начал Толстый.
— Сереге? За что? — еще более удивленно спросил Бандера.
— Да ни за что…
— Ну, это понятно… Ни за что он уже двадцать два года отсидел. Сейчас-то че натворил?
— Не, в этот раз, в натуре, по-глупому, — стал рассказывать Толстый. — На джипе несся мимо китайского, оттуда корейцы выезжали на легковушке вчетвером, ну он в них и врезался. Всех наглушняк.
— Ох ни х… — покачал головой Виталий. Сергей Зема был его другом в начале 90-х. Но потом их дороги разошлись, и Сергей был в другой группировке. А когда Бандера начал снимать фильм, Зема со своими тоже принял в нем участие, попросил только, чтобы Виталий назвал его Михалычем.
— Может, и пьяный был, не знаю, — продолжал Толстый. — Менты говорят, что он сорвался оттуда пешком, а потом заяву написал об угоне.
— Ну дела-а. А еще у них попадал кто-нибудь?
— Не знаю. Я ж с ними так особо не общаюсь. Кто на слуху, за тех знаю. Про Зему-то все сразу узнали. Нерусские еще все сидят.
— Знаю.
— Ты про старых знаешь, недавно остальных повязали.
— Ну а наши-то все на месте?
— Ну я ж тебе звонил весной еще, говорил, кто куда уехал. Шестеро нас как осталось, так и здесь все. Я ж тебе за обедом сегодня опять все рассказывал, ты чем слушаешь?
— Да я в другом месте был, — показал Бандера пальцем на голову. Ну позвони пацанам, пусть подъедут.
Обсудим дальнейшие действия.
Подготовка и съемки проходили в привычном режиме. Собрав молодых ребят с училищ и институтов, Бандера отобрал тех, кто будет изображать их в молодости. Подобрал и двух удивительно похожих на него самого парней. Проводя с ними несколько проб, определил, кто из них более способен сыграть ответственную роль. Тренировки и репетиции продолжались недолго. Больше времени ушло на поиски первых кооператоров и изготовление партии первых варенок. Англичане, конечно же, снимали все эти процессы. Не попали они только на процесс приготовления другими бывшими кооператорами брикетов сладкого риса. Этих не видел и сам Бандера. Видимо, они были настолько запуганы еще с 88-го года, когда только начинали готовить этот некогда деликатес, что отправили ящик с приготовленными сладкими брикетами по почте. Объявление об их поиске давалось по радио, поэтому никто даже не знал, кто были эти люди и чем они теперь занимались. Британцы, конечно, расстроились, что не удалось встретиться с ними. Но Виталию это никак не повредило. Он даже удивился, что находились люди, готовые вот так инкогнито помочь ему в съемках. Правда, от вознаграждения они тоже отказались, раз не пожелали объявиться, и режиссер Пол сделал из этого какие-то свои выводы.
Очень удивились англичане и тому, как Бандера проверял будущих актеров в «деле». Он надел им радиомикрофоны и отправил на вещевой рынок «загонять торговцев под крышу». Перед этим они тщательно репетировали этот номер, и свой экзамен ребята сдали успешно. Некоторые женщины-торговки, видимо, еще хорошо помнившие настоящих рэкетиров, настолько поверили в реальность происходящего, что готовы были ежемесячно отстегивать парням, несмотря даже на рыночную охрану и плату за нее, которая входила в оплату за место.
Бандера остался доволен, а Лиана с Полом стали проявлять беспокойство, что ребятам понравятся легкие деньги, и они начнут этим заниматься всерьез. Пришлось при них втолковывать актерам, среди которых было несколько отъявленных хулиганов, все последствия данных действий вне съемочной площадки.
Для масштабных съемок арендовали один из местных рынков, постройки которого напоминали перестроечные годы. Но все продолжалось благополучно только до тех пор, пока слухи о приезде Бандеры и вновь начавшихся съемках не дошли до руководства городского ГИБДД.
Тогда гаишники, которые еще не так давно спокойно пропускали его за деньги на только что угнанных машинах, стали вылавливать его по всему городу. На утренних разводах звучала команда о задержании Банина и доставке в УВД в отдел по борьбе с угонами. Предупреждали также все наряды об используемых им машинах.
Может, они боялись, что он когда-нибудь заговорит и хотели сделать его бесправным зэком. То ли их заела совесть, и они решили реабилитироваться перед всеми пострадавшими когда-то автомобилистами, Бандера не знал. Но, когда его предупредили об утренних разводах в городском ГИБДД, стал осторожно ездить по городу, меняя каждый раз машины. Но кинопроцесс остановить было невозможно, и, когда они ехали на очередные съемки в городской театр, он все же попался.
Его остановил наряд тех самых взяточников, которые когда-то даже не спрашивали у него документы, прекрасно зная, что он в очередной раз лишен водительских прав или что техпаспортов на постоянно «меняемые» машины у него нет. Представившись по форме, они спросили документы.
— Че вы тут передо мной понты колотите? — нахмурив брови, сквозь зубы проговорил Бандера. — Документы. Доставляйте уже куда надо.
Гаишники стали вызывать по рации еще наряд. Бандера повернулся к Репе и показал на микроавтобус с англичанами, который остановился и стоял немного сзади.
— Серега, сходи к ним и скажи, что если они сейчас подойдут с камерой и не побоятся снимать, я им сенсационное интервью дам прямо на натуре, покажу на тех, кому я давал взятки и объясню за что. Только проследи, чтобы Полу перевели все правильно. Давай.
Репа, покачав головой, ушел. Но не возвращался очень долго. Гаишники, ожидая подкрепления, пока составили, на всякий случай, протокол за пересечение двойной сплошной линии. Потом, когда приехал еще наряд, провели досмотр автомобиля и составили протокол осмотра. Прошло уже больше часа, а Репа все еще не возвращался.
Когда составляли протоколы отстранения от управления транспортным средством и задержания, Репа, наконец, вернулся.
— Ну что, боятся? — спросил Бандера.
— По ходу, да. Я устал там бодаться с ними. Еще ж по-английски не врубаюсь. Че она там переводит ему, хрен его знает. Но я понял так, что им вообще без разрешения запрещено снимать ментов при деле.
— А прямо оттуда нельзя, что ли, снять?
— Да боятся. Говорят, что они иностранцы и прав им никто таких не дает.
— Тогда пусть прямо через стекло снимают из машины, как я с ними сейчас разговаривать буду. У меня же микрофон ихний висит, звук будет.
Репа ушел опять, а Бандера стал вызывать по сотовому представителей местной прессы. Но как только он позвонил, подошли гаишники и препроводили его в свою машину. Один из них сел за руль его автомобиля, и все вместе тронулись в направлении УВД.
В дороге Бандера, надеясь, что ехавшие за ним англичане в автобусе запишут хотя бы звук, пытался вывести гаишников на разговор об их «дружном прошлом». Напоминал, какое понимание царило у них раньше. Но менты, сцепив зубы, молчали, видимо, догадываясь о намерениях Бандеры записать их. А после двухчасового разговора в УВД выяснилось, что и запись у звукооператора даже слов Виталия не получилась.