Can't help falling in love
Шрифт:
***
Что было потом? Потом начался настоящий кошмар для Средней школы Хоукинса, в которую зачислили Эл. К сожалению, она не могла учиться вместе с остальной их командой, перешедшей к тому моменту уже в старшую школу, поэтому чувствовала себя крайне неловко и неуверенно среди совершенно незнакомых ей людей. И если до занятий и после них, когда она была в объятиях любимого Майка, всё было просто замечательно, но в те моменты, когда он не мог находиться рядом, её жизнь превращалась в лютый поток насмешек и унижений. Её дразнили все одноклассники и сверстники за странную одежду, манеру речи и огромные пробелы знаний в самых элементарных вещах. А ещё она очень шугалась от каждого громкого звука или жуткой картинки. Это безмерно веселило девочек и мальчиков её возраста, которые не стеснялись устраивать ей подлянки в течение
Но она не жаловалась. Ни в коем случае. Ни Хопперу, ни теперь уже лучшей подруге Макс, ни кому-то из их команды, ни тем более Майку. Она зареклась использовать силы впредь, поэтому никак не могла наказать обидчиков или защититься от них, но она всё стойко терпела, не желая приносить неудобства другим заботящимся о ней людям.
Но как-то раз так получилось, что Майкл всё прознал. И он был чертовски, невероятно — безумно! — зол. Он тогда усадил девочку перед собой и мягко потребовал от неё рассказать ему всё, что она скрывает. И она сдалась, выплёскивая на него со слезами, всхлипами и болью всё-всё-всё. Всю правду и про издевательства, и про насмешки, и про унижения, и про грубость со стороны совершенно посторонних людей. В тот день она очень долго успокаивала неожиданно разошедшегося не на шутку Уилера; буквально вцепившись руками ему в ноги, она сидела на полу и не давала ему возможности уйти и натворить глупостей. Он обещал их всех если не поубивать, то точно горько пожалеть о том, что они сделали с ней, за то, через что они заставили её пройти. Майк взял с неё обещание всегда рассказывать ему всё, что с ней происходит, ничего не скрывать. А Эл никогда не нарушала обещаний.
Потом, некоторое время спустя, Элевен действительно стало житься куда проще и безопаснее. Мигом схлынули какие-либо поползновения или недобрые взгляды в её сторону — просто растворились как по чудесному щелчку пальцев. И её это безмерно радовало, потому что она очень не хотела врать Майклу и в то же время не хотела рассказывать ему о своих проблемах, беспокоя.
Но чего Эл не знала, так это того, что причиной неожиданного сокращения внимания стал как раз таки сам Уилер. Он лично нашёл каждого человека, которого упоминала в своём эмоциональном рассказе девочка, и превратил его жизнь в маленький ад. Он подстраивал несчастные случаи один за другим, портил оценки и делал ложные анонимные доносы директору и полиции, потому что все эти люди стали для него злейшими врагами номер один. И он нисколько не жалел их. Ни капли. Он абсолютно точно считал, что эти твари заслужили своего. И чем больше они принесли боли и вреда Эл, тем, разумеется, серьёзнее было их наказание.
Одну девушку (Майк её хорошо запомнил — Линдси Лимак), учившуюся в том же классе, что и Элевен, Майкл наказал по-особенному. По рассказам Эл, она постоянно портила её проекты и эссе, видимо, завидуя, а ещё пускала ложные слухи или обидные шутки среди одноклассников. Кажется, именно она и являлась одним из инициаторов всей этой шумихи, сложившейся вокруг странной новенькой.
И разумеется, что Уилер не мог не выделить её среди всех, когда с тщательностью подбирал каждому провинившемуся его собственное наказание. Что же он сделал? О, всего лишь медленно травил её еду в столовой ядом, тем самым вскоре вызвав у неё острую почечную недостаточность. В конце концов она была доставлена в больницу, где после и умерла, потому что врачи не смогли ей ничем помочь — слишком много токсинов уже накопилось у неё в организме.
По этому случаю было заведено уголовное дело, которое расследовал лично Хоппер, но все его ниточки вели в тупик. Единственный и самый сумасшедший, по его мнению, вариант, который он начал разрабатывать в последнюю очередь, был связан с Майклом Уилером, встречавшимся с его дочкой Джейн. Джим долго примерялся то так, то эдак, пытаясь построить стройную версию произошедшего. Но, когда он пришёл к Майку с расспросами, тот просто-напросто разрушил все его догадки и теории своими весомыми аргументами и доводами. И в конце невинно сослался на то, что все его слова может подтвердить Эл. Хоппер проверил, и Элевен действительно всё подтвердила.
Даже то, что она слышала в первый раз. Но это касалось Майка и помощи ему, и она просто не могла ответить
С тех пор любые проблемы, возникающие у Элевен с другими людьми, решал Уилер, и порой очень радикально. Когда она перешла в старшую школу, стало проще искать и наказывать обидчиков, хотя их в целом стало гораздо меньше, нежели было в средней школе. Хотя даже при таком раскладе за те четыре с небольшим года, что они встречались, от руки Майка (не считая той самой Линдси и безымянного работника ФБР) погибло ещё около пяти человек (он точно не знал, покончила ли всё-таки жизнь самоубийством та девушка, которую отправили с его непосредственной помощью в психушку). И нет, он по-прежнему абсолютно не жалел о том, что он делал. Он очень сильно поменялся как внутренне, так и внешне, когда запустил себе в душу помешанного на Эл демона. И поэтому сейчас для него самым главным является обеспечение безопасности девушки совершенно любыми способами. Он пойдёт по головам и трупам, но добьётся своего.
Потому что он Майкл Уилер, официальный парень его беззащитной и всё ещё такой маленькой и хрупкой Элевен.
***
Если честно, Майк иногда был внутренне благодарен тому факту, что он не обладает силами Эл, потому что в таком случае половина Хоукинса уже лежала бы в руинах. Но даже отсутствие телекинеза не помешало Уилеру сейчас трясти за грудки перепуганного насмерть Троя.
На самом деле, после того, как он узнал о том, кто именно был виновником всего произошедшего, Майкл даже не раздумывал над наказанием. Смерть. И только смерть. Поэтому он подкараулил через пару дней хулигана Троя, возвращавшегося вечером с тренировки по американскому футболу, и, бесшумно подкравшись к нему со спины, воровато оглядываясь по сторонам, вколол ему в шею снотворное. Тот даже не успел никак среагировать, как почти тут же медленно осел на землю, плывущим взглядом осматриваясь по сторонам. А потом и вовсе отрубился прямо на асфальте.
Майк схватил его за куртку на спине и быстро отволок в кусты, а потом, уложив на низкую садовую тележку, позаимствованную у семейства Байэрсов в сарае, через лес в сумерках отвёз его к тому самому памятному для них обоих месту у обрыва, где когда-то очень давно Трой, угрожая Дастину ножом, требовал от Уилера прыгнуть с огромной высоты в озеро. И если бы не Эл, его бы сейчас здесь не было.
Трой пришёл в себя в тот момент, когда Майк грубо перевернул тележку вперёд, заставив живой груз вывалиться прямо на голые камни. Хулиган слабо застонал от боли, пытаясь слабой рукой коснуться раскалывающейся головы. Не то, чтобы Уилер не смог бы с ним справиться, будь Трой в своём обычном состоянии, просто так действительно и шуму меньше, и возможностей доставить его сюда больше.
Майкл подошёл к нему и взялся руками за футболку на груди, грубо вытягивая вверх и встряхивая. Злость и ненависть бушевали внутри него, придавая его рукам какую-то дьявольскую мощь. Он начал оттаскивать Троя прямо к обрыву. Тот пытался слабо сопротивляться, но на самом деле он вообще даже не осознавал, что, собственно, происходит.
Когда они остановились у края, Уилер ещё раз тряхнул безвольное тело хулигана, вытягивая его за футболку вверх так, чтобы тот был в относительно вертикальном положении с подогнутыми в коленках ногами и запрокинутой головой. Майк хмурился и зловеще ухмылялся.
— Знаешь, в чём твоя основная ошибка? — спросил он очень низким и хриплым голосом. Трой тут же поёжился, делая жалостливое лицо, почти что плача.
— Нет… — пробормотал он заплетающимся языком.
— Ты заставил Элевен усомниться во мне, — процедил ему на ухо Майкл.
— Кого?.. — залепетал хулиган, но его снова грубо тряхнули, от чего его голова безвольно мотнулась туда-сюда, взрываясь вспышками зудящей боли.
Уилер оттолкнул его к самому-самому краю, удерживая от падения в озеро всего лишь за старую поношенную футболку, испачканную дорожной пылью и пропитанную потом. Он прекрасно знал о том, что удар о воду с такой высоты, к тому же плашмя, — это верная смерть. Ну, или если ему внезапно чудом повезёт удачно приземлиться, он в любом случае захлебнётся и утонет, неспособный на какие-то активные действия после введённого недавно снотворного.