Цап-царап, или Оборотни для Маши
Шрифт:
Это все.
Я не хочу уходить. Хочу отправить подруг домой. Лечь в кровать. И, может, он ещё вернётся.
Ох.
Кусаю ноготь.
Наверное, нельзя так. Надеяться на повторение. Пришли девочки.
А могла вернуться Тамара.
И что бы тогда со мной было?
С ним - ничего.
Даже если она его выставит - он не пропадет. С такой машиной. И явно ему хватит на гостиницу, стоит лишь глянуть, какие суммы он за раз оставляет в супермаркете.
Да одни его часы наверняка стоят больше, чем вся наша
А у нас, между прочим, новый ремонт.
Он не пропадет, да. А вот мне на гостиницу не хватит точно. С моей стипендией разве что на пару-тройку ночей.
Тяжело вздыхаю.
И лезу из окна.
Нужно сделать вид, что ничего не было.
Да.
Так будет правильнее всего.
По кустам выбираюсь из палисадника к подъезду. У Полины в открытом рюкзаке колонка, она включает музыку, и двор оглашает грохотом заводная попсовая песня.
– С ума сошла!
– тянусь к ее рюкзаку, на минимум убавляю звук.
– Люди спят. Идём отсюда скорей.
Под жалобы Полечки, что у неё сегодня день рождения и ей можно все, выходим со двора.
– День рождения был вчера.
Я самая трезвая, и мой занудный бубнеж, естественно, никто не слушает.
Девчонки снова включают музыку. Подпевают. Меня берут под руки с обеих сторон. Предлагают угоститься шампанским, но я мотаю головой.
И так пьяная.
Надо только представить сильные руки, что трогали меня, обнимали, прижимали к себе - и ноги подкашиваются, я словно вся в его отпечатках, несмываемых светящихся метках, кошусь на подруг и кажется, что на мне написано - этой ночью в моей постели был мужчина.
Медленно светает, бутылка пустеет, редкие машины попадаются навстречу, прохожих нет совсем - все дрыхнут.
Что со мной случится этим воскресеньем.
День только начался, а у меня предчувствие - что-то обязательно будет.
Глава 12
На перекрестке расходимся с девочками. Вдвоем с Полиной сворачиваем на аллею - твердо настроена проводить ее домой, иначе она не дойдет.
Или во что-нибудь вляпается.
Так уже было однажды. Мы стояли у магазина неподалеку от ее дома. Она вышла с дня рождения мамы, а там пила вино. И к нам с интересным предложением подкатился черноглазый мужчина. С говорящим именем Армен.
Он предложил поехать к нему в гости.
А Полина сказала, мол, ты купи нам сначала в магазине коробку самых вкусных конфет.
Он согласился, пошел в магазин.
Полина, хихикнув, начала объяснять. Мы его не знаем, значит, он не местный. И скоро уедет. Решил, что нашел доступных дурочек.
Но мы-то вовсе не дуры. И сейчас он это поймет.
И вот он вышел с двумя коробками конфет. Сунул их нам. Шагнул к своей "пятерке".
И Полина дала деру.
Он оглянулся.
А я так испугалась, что припустила за ней.
Армен нас не догнал, но мог донать. И вряд ли он бы просто отобрал конфеты,
Страшно это.
И так делать нельзя.
Поэтому провожаю подругу прямо до квартиры, и, убедившись, что она зашла в дом, успокаиваюсь.
На улице дышу свежим воздухом, весна наступает. Уже наступила, она пахнет головокружительно вкусно.
Перехожу дорогу, сворачиваю в лесочек, решаю пройтись там до стадиона, и дальше до дома.
А по дороге немного помечтать, как обычно.
В школе на уроках физкультуры у нас тут были лыжные кроссы. Школа наша недалеко, вспоминаю и вздрагиваю, быть студенткой мне нравится больше.
Иду между сосен, выхожу к старой заброшенной коробке бессейна.
И едва не вскрикиваю.
На бортике сидит Савва. Причесанный, свежий, словно ночью и не был со мной, и не измял костюм в моей кровати.
Ох.
Он не один. С ним..
Моргаю, вглядываюсь в пятнистое шкурку.
Это ночная кошка. Которая меня преследовала. Кралась за мной через дорогу.
То есть не кошка, а леопард. Или ягуар. Большой. Килограмм на сто двадцать потянет.
Он потягивается. Лениво, по-кошачьи, сильный и гибкий.
Савва курит.
Прячусь за деревом.
Что за чертовщина, откуда в нашем лесу взяться ягуарам? Если бы его только содержали в каком-нибудь коттедже в вольере - так это новость бы разнеслась по округе.
Хмурюсь.
Я не так близко, но вокруг ни души и тишина, и до меня долетает хрипловатый голос Саввы.
– Я тебе уже сказал, - он стряхивает пепел в серый островок снега - остатки зимы.
– Ты и сам знаешь. В этом городе, не считая школьниц, она единственная невинная девушка. У остальных на лицах все написано. А она - другая. Она и пахнет по-другому, ты ведь тоже почувствовал. Юной женщиной. Ещё чистой, но уже созревшей.
Ягуар лежит на бревне, разбросив в стороны лапы. И будто бы так же, как и я, внимательно слушает.
Но ведь он почти кошка. И вряд ли понимает.
А Савва.
Ушел из моей спальни.
Чтобы курить в лесу и болтать с ягуаром. И это слегка странно. Какой мужчина на его месте так поступит?
Хотя...красивое животное. Очень. Ушки, хвостик, и так он лениво развалился.
Залюбовавшись им, переминаюсь с ноги на ногу. Ботинком задеваю пустую жестяную банку - кто-то бессовестно пил пиво и не донес до мусорки.
Встрепенувшись, животное вдруг поднимает голову.
Принюхивается.
Савва оборачивается.
Стою за деревом и не шевелюсь, перестаю дышать. Встречный ветер дует мне в лицо, охлаждает горящие щеки.
Уже делаю шаг, чтобы выйти из укрытия и поздороваться, эта кошка не должна ведь на меня броситься, они, кажется, миролюбиво настроены к людям.
Но тут до меня с запозданием доходит смысл слов Саввы.
Невинная девушка, которая по-другому пахнет - он это не обо мне, случайно?