Царь Алексей Михайлович
Шрифт:
Послание Алексея Михайловича от 21 ноября 1653 года совершенно не напоминает обращение хозяина к своему слуге; это — слово доброго пастыря, утешающего раненую горем душу своего чада. Царь рассказывает воеводе историю «огненной болезни» [41] Михаила, очевидцем которой он был, продолжавшейся «три недели без двух дней». Самодержец посещал поместье Одоевских в подмосковном селе Вешняки, и передавал отцу в послании, как он с его сыном проводил время, что тот говорил до болезни и во время нее. Он рассказывал и о симптомах болезни Михаила; как она начиналась, как протекала, а затем как Михаила Одоевского причащали и как он преставился. Смерть его оказалась «тихой», юноша «как уснул»; не было «ни рыданий, ни терзаний».
41
Горячка, лихорадка.
Далее Царь увещевает
42
Московия и Европа. М., 2000. С. 507–509.
Одно непременное качество христианской натуры второго Царя из Династии Романовых — почитание старших. Он не только благоговел перед родителями и безропотно слушал их наставления и принимал к исполнению, но и почитал тех, кто по должностному праву находился рядом. В их числе на первом месте пребывал боярин Борис Морозов, которого Цесаревич видел куда чаще, чем родного отца.
После восшествия на Престол в июле 1645 года, Алексей Михайлович имел от роду всего полных шестнадцать лет. Мать его скончалась всего через несколько недель после смерти отца [43] , и юный Царь оказался один на один с огромным и мало знакомым миром — Московским Царством, которым ему теперь надлежало самодержавно управлять. Самой близкой, «родной душой» стала для него старшая сестра Ирина Михайловна (1627–1679), которую он и после воцарения называл «матерью».
43
Царица Евдокия преставилась 18 августа 1645 года.
В делах государственных юный Царь доверился своему дядьке-наставнику Борису Ивановичу Морозову, которому были фактически переданы главные рычаги управления государством. Умный, образованный, чрезвычайно хваткий, он страдал существенными нравственными изъянами — самомнением и корыстолюбием.
Морозов фактически возглавил правительство Руси. Три года, с 1645 по 1648 год, можно назвать временем полного торжества этого боярского временщика, ставшего в этот период самым богатым человеком на Руси, сумевшим даже породниться с Царем. Взяточничество и казнокрадство приобрели невиданные до того размеры. Как писал известный немецкий путешественник и ученый Адам Олеарий [44] , «кто больше всего приносил подарков Борису Ивановичу Морозову, тот с милостивой грамотой, веселый возвращался домой» [45] .
44
Олеарий Адам (1599–1671) — секретарь и затем советник голштинского посольства в 1633–1635 и 1635–1639 годах, посетил Москву и Пруссию ради установления торговых сношений. В 1643 году ездил один в Москву. Олеарий описал свои путешествия; это очень интересный документ по истории России середины XVII века.
45
Олеарий Адам. Описание путешествия в Московию // Россия XVII века: воспоминания иностранцев. Смоленск, 2003. С. 412.
Но все его благополучие было сокрушено вмиг народным восстанием в Москве в начале июня 1648 года. Это восстание получило название «Соляного бунта» и было вызвано широким недовольством своекорыстной политикой правящей верхушки во главе с Морозовым. Общественное недовольство накапливалось несколько лет.
Описывая тридцатилетнего Царя Алексея, англичанин Самуэль Коллинс, служивший в 1659–1667 годах лекарем при Царском дворе, написал: «Наружность Императора красива; он двумя месяцами старее Короля Карла II-го [46] и здоров сложением; волосы его светло-русые, он не бреет бороды, высок ростом и толст; его осанка величественна; он жесток во гневе, но обыкновенно добр, благодетелен, целомудрен, очень привязан к сестрам и детям, одарен обширной памятью, точен в исполнении церковных обрядов, большой покровитель веры; и если бы не окружало его густое облако доносчиков
46
Карл II (1630–1685) — Король Англии и Шотландии с 1660 года, старший сын Короля Карла I и Генриетты Французской.
47
Утверждение Династии. М., 1997. С. 14.
Англичанин был прав в том отношении, что «ближние бояре», особенно первой поры царствования, творили немало недобрых дел, тень от которых неизбежно падала и на Самодержца. И здесь особо неприглядное место принадлежало боярину Борису Морозову.
Вскоре по вступлении на престол Алексея Михайловича, в марте 1646 года, введен был повышенный налог на соль. Этой пошлиной хотели заменить разные старые мелкие поборы: проезжие мыты, стрелецкие и ямские деньги и т. п. Новую пошлину следовало собирать на местах добывания соли «гостям и торговым людям», которые туда приезжали за ней, а потом уже этим гостям и вообще всем торговым людям можно было торговать по всему государству солью беспошлинно.
Мера эта, упрощая сборы, должна была служить облегчением; но вышло совсем иначе. Народу пришлось платить за необходимый жизненный предмет двумя гривнами [48] на пуд более, чем он платил в прежние годы, что вызывало повсеместное недовольство. По причине дороговизны соли, рыбные торговцы стали недосаливать рыбу, а так как соленая рыба составляла тогда главнейшую пищу русских, то, с одной стороны, потребители не стали покупать дурной рыбы, а с другой — у торговцев попортился товар, и они несли большие убытки: соленая рыба чрезмерно поднялась в цене.
48
В разные исторические времена термин «гривна» использовался при обозначении медной монеты в две с половиной копейки, затем — в три, и, наконец, название «гривенник» получила в народе серебряная монета стоимостью 10 копеек.
Одновременно с введением пошлины на соль разрешено было употребление табака, что, по православной традиции, считалось делом «нечистым». Склонность боярина Морозова к иноземным обычаям сильно раздражала благочестивых людей, которые составили уже себе понятие об этом растении, как о «богомерзкой траве». В 1634 году указом Царя Михаила Федоровича была запрещена торговля табаком, как и его употребление. Теперь же, во имя фискальных интересов, этот давний запрет был отменен.
Морозов играл важную роль и при выборе невесты для Царя Алексея Михайловича. В начале 1647 года Государь задумал жениться. Собрали до двухсот девиц; из них отобрали шесть и представили Царю. Алексей Михайлович остановил свой выбор на красавице Евфимии Федоровне Всеволожской (1630–1657), дочери касимовского помещика; она перед свадьбой была помещена в кремлевском царском тереме «на верх» (дворцовая половина Царицы).
При одевании в первый раз в царскую одежду сенные девушки так затянули волосы на голове Всеволожской, что взволнованная и без того красавица упала в обморок при женихе. Естественно, поползли слухи, что молодую, недавно цветущую здоровьем девицу, извели злые люди по дьявольскому наущению. Современник событий Григорий Котошихин, будущий известный русский эмигрант (†667) [49] написал, что царскую невесту завистники из других знатных боярских родов «опоили отравами» [50] .
49
Григорий Карпович Котошихин (он же Иван — Александр Селицкий, ум. 1667) — чиновник Посольского приказа («Министерства иностранных дел»), перебежавший в Швецию и создавший по заказу шведского правительства обширное сочинение, являющееся важным источником по истории России XVII века. Был казнен в Швеции за уголовное преступление.
50
Котошихин Г.К. О России в царствование Алексея Михайловича// Самодержавное Царство первых Романовых. М., 2004. С. 210.
Царь был потрясен, а всесильный боярин Морозов приписал обморок «падучей болезни», обвинив отца невесты в умолчании о «порченной» дочери и сослал его со всей семьей в Тюмень. После женитьбы Царя на Милославской всем Всеволожским было объявлено прощение…
Происшествие с невестою так подействовало на Царя, что он несколько дней не ел ничего и тосковал, а боярин Морозов стал развлекать его охотами. Молва, однако, приписывала несчастья Всеволожской козням этого боярина, который боялся, чтобы родня будущей Царицы не отодвинула его от рычагов управления страной, а следовательно, — и от источника имущественного благополучия.