Царь девяти драконов
Шрифт:
— Бо! — воскликнул один из стрелков. — Осталось совсем немного! Колчаны почти пусты!
Лаоху обернулся. Воин, посланный наверх, уже почти добрался до входа в зал приемов.
«Пора…».
— Добивайте и уходите! — приказал ван.
Однако лучники не успели выполнить приказ. Отвлекшись на разговоры, они не заметили, как очередная струя пронзила воздух и превратила их в ледяные изваяния.
Ван остался один.
Словно предвкушая скорую победу, Башэ вновь приблизился к пламени. Глаза существа полыхнули холодным торжеством.
Не
Добравшись до вершины, сильно запыхавшись, Лаоху осознал, что до сих пор сжимает в руке меч. Секунду посмотрев на металл, он отбросил его в сторону. Все равно тот ему больше не нужен. С тихим стуком клинок упал на несколько ступенек вниз. Шипение позади усилилось. Не оборачиваясь, ван толкнул створки в зал приемов, зашел в помещение, окутанное сумраком. Мороз покрыл инеем стены. Воздух буквально трещал от холода. Развернувшись, Повелитель увидел, как к нему приближается огромная голова с зубастой пастью и ледяными глазами. Выждав миг, Лаоху захлопнул двери прямо перед ее носом.
Лучники истратили весь свой запас. Они молча смотрели на демона, нависшего над ними. И воины Лаоху не посрамили память предков. Когда лед сковал тела, ни один мускул не дрогнул на их лицах.
Ван гордо прошагал через весь зал. К стене, на которой был изображен лик рычащего тигра. Поднялся на возвышение и сел на трон. Обхватил пальцами подлокотники. Лаоху был бледным, но взгляд оставался полным решимости встретить свою судьбу. Грудь высоко поднималась под доспехом. Повелитель видел, как стремительно покрываются инеем двери зала приемов. Как трещит дерево под натиском мороза. Пар клубами валил изо рта…
— Поджигай, — гордо и властно велел он последнему стражнику, и тот бросил факел в заранее заготовленный костер.
Дворец содрогнулся. Крыша разломилась пополам, и ван вновь увидел ледяной взгляд. Увидел, как в пасти зарождается струя. Но Лаоху не двинулся с места. Лишь крепче ухватил руками подлокотники трона. Поднял голову и бесстрашно посмотрел Башэ прямо в глаза. Он так и остался сидеть. На месте, приобретенном им по праву силы. Даже тогда, когда мороз превратил его в безжизненное изваяние. И лик тигра, покрытый инеем, взирал со стены позади.
***
Страшный грохот заставил Шанкара остановиться, когда он пробирался сквозь обломки одного из знатных домов. Охотник посмотрел туда, откуда исходил звук. Дворца вана больше не было, а на его месте, в последних лучах уходящего дня, высилось нечто… жуткое… неописуемое… оглушительный рев содрогнул руины Хучена. Едва не повалил с ног. В воздухе рядом с огромной мордой летали искры и остатки от пламени огня. В их свете было видно, как зубастая пасть словно плавится от горячего жара. Стекает вниз, подобно топленому молоку. А из тела торчат горящие обломки…
Шанкар прикрыл уши руками и зажмурился. А когда рискнул поднять веки, в той стороне уже никого не было. Через миг ему почудилось, что он слышит треск. Напоминающий то, если бы кто-то разом разбил тысячу глиняных кувшинов. Затем все стихло. Мертвые руины стали окутывать сумрак и тишина. Плотным одеялом непроглядной ночи. Лишь слабые предсмертные стоны разрывали сгустившуюся мглу…
«Снова… я снова среди мертвого города…».
Тяжело дыша, Шанкар продолжил путь. Ноги дрожали, сердце билось, как бешеное. Охотник еще не оправился от того, что увидел перед восточными воротами. Скорбь и чувство вины, словно голодный червь, грызли душу изнутри. Он не оправился…, но уже боялся, что не найдет Абхе. Или обнаружит ее остывающий труп. И тогда… он поклялся… тогда он просто перережет себе горло.
Вот снова впереди показался знакомый сад. Только теперь он не встречал терпким запахом лотоса и сладким ароматом сливы. Оттуда пахло смертью, гарью и разрушением. Поравнявшись с круглым проходом, Шанкар бросил мимолетный взгляд внутрь. Дерево, под которым сидела Сюин, сломалось пополам. Самой девушки не было видно. Крышу дома сорвало, а обломки разметало по округе. Трава и руины стояли, опаленные огнем. Но пламя больше не поднималось к темнеющему небу. Его словно затушило неведомой силой.
«Разрушения и смерть… как в прошлом… как в том видении… все повторяется… разрушения и смерть».
Охотник хотел пойти поискать свою бывшую спасительницу, вдруг она еще жива, но в последний миг передумал. Да, это было подло и низко. Но Абхе оказалась дороже всего на свете. Он не может потерять и ее. А если потеряет… ничто уже не станет держать его на бренной земле.
Спустя секундную заминку, он двинулся дальше. Тишина, такая неестественная и звенящая после оглушительного грохота и воплей, давила на душу и сознание. Безмолвие было полным. Стихли стоны и плач. Только руины да мертвецы на улицах. А сам Шанкар — словно неупокоенный призрак…
«Неупокоенный… надо предать Карана земле… и Кали… я обещал…».
Впереди показался заветный проулок. Охотник прищурился и в полутьме сумел разглядеть Абхе. Она сидела на том же месте, прислонившись к остаткам стены и обхватив больную ногу руками. Глаза девушки были закрыты. Отсюда Шанкару показалось, что она не дышит.
«Нет… нет-нет-нет-нет!».
Он ускорил шаг. Дыхание снова стало хриплым. Пар больше не срывался с уст, но охотник этого даже не заметил. Когда до цели оставалось всего несколько шагов, он не выдержал и сипло позвал.