Царь горы
Шрифт:
— Тихо!
Яна подняла руку. Наемники, привыкшие доверять обостренным чувствам гиперборейской ведьмы, мгновенно умолкли. Минута прошла в полной тишине.
— Странно.
Кортес посмотрел на девушку:
— Что ты услышала?
— Шум, помехи, обычный магический фон для человского города. Едва ощутимый, на грани восприятия.
— Ну, Рим не Москва, здесь нет Источников.
В Тайном Городе магический фон был значительно выше, чем в любом другом месте Земли.
— В какой-то момент мне показалось, что фон очень уж усреднен, — прошептала Яна. — Я
— Тебе показалось, что кто-то создает в городе искусственный магический фон?
Яна поколебалась, но кивнула:
— Да.
А это значит, что кто-то скрывает свои действия. Строятся арканы, создаются заклинания, работают артефакты, а всплески магической энергии размазываются по фону. Сверху накладывается искусственный шум, который забивает все следы.
— Догадываетесь, кто это может быть?
— Такие шутки по зубам лишь Великим Домам.
— Навы ни при чем, Сантьяга определенно сказал, что это наше задание, и он не будет нас страховать.
— Может, ситуация изменилась?
— Комиссар поставил бы нас в известность, — уверенно ответил Кортес.
— Значит, чуды или люды.
— Но что им здесь нужно?
— Они в игре?
— А навы об этом знают?
Наемники переглянулись. Неизвестность, возникшая при появлении воинов Великого Дома, таила в себе угрозу. Какова их цель? Проводится ли в Риме операция, не связанная с масанами, или готовится ловушка? Драться с гвардейцами или зелеными колдуньями наемникам не хотелось.
— Ты можешь определить, откуда ставят шум?
— Накрывают весь город. Я думаю, работают классные операторы непосредственно от Источника.
— Они прячут магические следы, но не способны скрыть свое физическое присутствие, — усмехнулся Кортес. — Попросим комиссара провести поиск по генетическому коду. Нам ведь не нужен конкретный рыцарь или дружинник. Просто вычислим, сколько их в городе и где прячутся.
— И что?
— Пусть Сантьяга решает — что.
Отель «The Westin Excelsior»
Италия, Рим
17 декабря, пятница, 20.12 (время местное)
Несмотря на то что старинный кинжал, спрятанный в простых кожаных ножнах, остался на конспиративной квартире под охраной наемников, Треми постоянно чувствовал его Зов. Его шепот, проникающий в самую душу. Мягкий, но властный приказ, повторяющийся снова и снова: «Возьми меня! Пройди Церемонию, соединись с одним из великих Амулетов, возвысься, превратись в живую легенду. Перестань быть таким, как все».
Захар знал, что справится с Амулетом. Знал, что кинжал не просто призывал его — кинжал почуял будущего хозяина. Кровь Силы Треми и Агаты Луминар породила выдающегося масана, воина, полководца, и даже Драконья Игла с трудом сдерживала нетерпение: Амулет чуял, что этот властитель сполна воспользуется своим могуществом. Что последуют великие битвы, достойные настоящих драконов, что кровь будет литься рекой, удовлетворяя вечную жажду старинного артефакта.
Кровь в обмен на власть. Кровь в обмен на могущество.
Амулет не понимал, почему медлит этот странный масан. Почему не принимает предначертанную ему судьбу. Чего ждет? Амулет шептал, Амулет требовал, Амулет обещал…
А Захар до сих пор не вынул клинок из ножен.
Амулет рассказывал, как легко и просто пройти Церемонию: «Надрежь правую руку, смешай свою кровь с кровью жертвы. Прочитай заклинание… я подскажу слова… ты не знаешь, как правильно найти и подготовить жертву? Для Церемонии подойдет любая, ведь ты только знакомишься, ты только приносишь клятву… нет, нет, конечно, не клятву. Ты ведь не раб мне, а повелитель. Это я служу тебе, а ты лишь кормишь меня… Я тоскую без хозяина… Я должен принадлежать воину. Решительному. Бесстрашному. Ты решительный, Захар Треми? Ты не испугаешься моей силы? Или испугаешься? Надрежь правую руку…»
Впереди победы. Впереди кровь. Устоять невозможно.
«Не каждый день ты оказываешься на вершине. Подумай об этом».
Захару было что сказать, но он сдерживался. Ни разу не ответил Амулету. Понимал: начнешь диалог — не остановишься, не выберешься из омута льстивых фраз и картин грандиозного будущего. Сам не заметишь, как окажешься на вершине.
Один.
«Боишься стать другим?»
Это Яна. Несколько часов назад, еще в Нью-Йорке, когда Инга ухаживала за Артемом, а Кортес уединился с Фридрихом.
«Мне много лет. Я не изменюсь».
«Ты в это веришь?»
«Нет».
«Тогда зачем сказал?»
«Чтобы ты отстала».
«Титул истинного кардинала — венец масана. Выше только звезды».
«Искушаешь?»
«Напоминаю».
Пауза.
«Мне с детства внушали, что рано или поздно я заберусь на эту вершину». Горькая усмешка. «Меня родили для этого. Иногда я думаю, что отец не так уж и любил мать. Ему нужна была сильная кровь Луминар, и он ее получил. Он бредил Амулетом».
«Он хотел для тебя великого будущего».
«До сих пор я оправдывал его ожидания».
«Титул истинного кардинала принципиально отличается от того, чего ты достиг своим умом, силой и волей. Другая лига, Захар, другая лига».
«Другой взгляд на мир?»
«В том числе».
«Другие приоритеты?»
«Это будет зависеть от тебя».
«Простые слова».
«А зачем усложнять? Ты такой, какой есть, и без твоего собственного желания никто и ничто не сможет тебя изменить. Поддашься — проиграешь. Скажешь „нет“ — заставишь всех играть по своим правилам. Борись, и тебя поддержат, меня ведь поддержали, помнишь? Тебе помогут смести преграды, помогут пройти. Но только помогут: рвать жилы никто не станет и через преисподнюю на руках не понесет. С тобой встанут рядом. Но не вместо…»