Царь Кровь
Шрифт:
Они перестали стрелять.
– У меня нет оружия! – крикнула она им. – Я иду на вашу сторону!
Иисус и его компания не хотели рисковать и продолжали лежать. Я видел только стволы их оружия, торчащие из-за пригорка.
– Молодец, девочка! – донесся до меня голос Иисуса. – Я рад, что ты опомнилась. Не то что эти дураки в той дыре.
– А Рик с Кейт не собираются к нам? – спросил голос Дина.
– Я не знаю, спросите у них сами.
Ответа я не расслышал, но злорадный тон Дина сказал достаточно.
Я сказал
– Как только я встану, они меня застрелят.
– Может быть, они дадут тебе шанс сдаться.
– Черта с два. Если даже я – и Стивен – захотим это сделать, присягнуть на верность Иисусу и его племени и пройти все эти мерзкие ритуалы, они нам при первом удобном случае перережут глотки.
– Но здесь нельзя оставаться, Рик. Тронь землю. Чувствуешь?
– Вибрацию?
Она кивнула.
– Давление нарастает. А мы сидим в кратере гейзера.
– Да, попались между львом и крокодилом.
– Надо что-то делать... Но что, ради всего святого?
– Есть два выхода, – сказал я. – Остаться здесь и свариться заживо, когда вырвется пар, или пробиваться с боем. Что предпочитаешь?
– Оба пути малоперспективны. Что там с Викторией?
– Похоже, что она перешла на ту сторону. Может быть, станет женщиной Дина.
Я выглянул за край. Виктория прошла полпути до позиции Иисуса – они лежали, держа оружие наготове, за бугром. Ветер шевелил длинные волосы Виктории, трепал плотную юбку. Она была будто со старой картины – знаете, такие большие полотна, которые висят на лестничных площадках картинных галерей: красивая женщина в штормовом ветре на фоне сожженной земли и горы грозовых туч, озаряемых молниями.
Кр-р-рак!
В полукилометре взметнулся гейзер, выбросив в небо стометровый столб кипятка. Пар взревел и поплыл по равнине призраком.
– Вот оно, – сказал я угрюмо. – Тут под землей сеть камер, наполненных кипятком. И наша тоже скоро пыхнет. – Я поглядел в сторону Виктории. – Есть и третий вариант, – обратился я к Кейт.
– Какой?
– Можешь пойти за Викторией. Они тебя не убьют.
– Не убьют, но ведь ты знаешь, что они сделают?
– Может быть, и...
– Не дури сам себе голову, Рик. Сначала изнасилуют всей бандой, а потом? Рабство? Пока я не заслужу права быть женой одного из них? И ты думаешь, мне этого хочется, Рик?
Я покачал головой.
– Да, но решать надо в ближайшие пять минут. Или пробиваться, или ждать. А я уверен, что гейзер готовится к извержению.
Зеленые глаза Кейт глядели в мои.
Я сжал ее руку.
– Как решим, Кейт?
– Мы были с тобой пять недель. – Она невесело улыбнулась. – Думаю, что остаток вечности я тоже с тобой проживу. А ты?
У меня пересохло во рту. Я смог кивнуть.
– Может быть, нам будет лучше... Какого черта она делает?
И в этот момент я услышал крики. Виктория уже почти дошла до группы Иисуса, но остановилась
– Какого черта она делает? – повторил я.
– Господи, наверное, она все-таки сумасшедшая. Ты только посмотри!
– Она стоит и топает ногой, – вздохнул я. – Совсем баба спятила.
– А что они кричат?
– Кажется, говорят ей, чтобы она залегла с ними на случай, если мы будем стрелять.
Они продолжали кричать. Они орали Виктории, чтобы шла вперед. Они махали руками, но она продолжала стоять и топать. И каждый удар ноги взметал облако черного пепла. Я думал, что они выскочат и затащат ее к себе, но они не хотели рисковать. Мы с Кейт держали винтовки наготове.
Я глянул на дно воронки: из скважины стала подниматься горячая вода. Она булькала и плевалась, подпираемая давлением изнутри. В любую секунду тонны кипятка могли вырваться наружу, срывая кожу с наших тел.
Я вспомнил, что случилось с Кэролайн Лукас, и вздрогнул. А Виктория исполняла свой жуткий танец, сумасшедшую версию фламенко, все еще подняв руки над головой. На этот раз я разобрал голос Дина Скилтона:
– Давай сюда, идиотка! Считаю до трех, потом стреляю!
Виктория не обратила никакого внимания. Она кружилась, топая ногами по земле, склонив голову набок, будто прислушиваясь к звуку ударов.
Чуть отступила, по-прежнему топая и прислушиваясь. Тут я заметил, что она всего в десяти шагах от дыры, в которую я провалился.
– Господи! – выдохнул я. – Я знаю, что она делает.
– Что? – посмотрела на меня Кейт. – Она ведь...
– Виктория! – завопил я. – Нет, Виктория!
Остальные тоже это поняли. Дин поднялся на колени за пригорком, поднял свои пистолеты и выстрелил в Викторию.
Я видел, как ее ударили пули. Она покачнулась назад, но все так же держала руки вверх по сторонам головы, хотя боль от впившихся в живот пуль должна была быть невыносимой.
Потом она качнулась вперед. Я думал, она упадет, но она удержала равновесие. Голова ее взметнулась вверх, хлестнув по воздуху волной рыжих волос.
И она топнула изо всех сил.
– Боже ты мой...
Я глядел, вытаращив глаза, и сердце у меня стучало молотом.
Вся поверхность земли, от дыры, в которую я попал, до самого пригорка, стала проседать.
Она проседала одним куском, будто земля стала резиновой, и вес Виктории тянул ее вниз.
Послышались панические крики – Иисус, Дин и прочие вскочили, пытаясь уйти от того, что сейчас будет.
Но было поздно. Запекшаяся корка почвы, покрывающая подземную полость, сломалась, как лед на озере.
Из ямы взметнулся сноп искр. Кора стала трескаться, как в замедленной съемке, потом спалась, уронив в яму орущих людей, и все скрыл туман красных искр.
Викторию тоже поглотила огненная бездна. Она упала в огонь, и только в последний раз взметнулись пламенем волосы. Она не крикнула.