Царь Кровь
Шрифт:
Кэролайн посмотрела вслед Дину.
– Симпатичный оболтус, – сказала она со своей лукавой усмешкой.
– Ладно, не заставляй меня ревновать, – усмехнулся я, выставляя вдоль стены рюкзаки с драгоценными яблоками.
– Рик, сколько времени его не будет?
– Не меньше часа. Слушай, ты ничего такого не думаешь, правда?
– Думаю, Рик? О чем бы это? – Она подошла ко мне, улыбаясь, и закинула руки мне за шею. – А ну-ка, скажи тете Кэролайн, о чем это она думает? – Она крепко поцеловала меня в губы.
– Она
– Подумаешь, яблоки!
– Тебе “подумаешь”, милая, а для какого-нибудь бедняги это может быть вопрос жизни и смерти.
Я говорил в шутку, но Кэролайн восприняла серьезную сторону.
– Боже, до чего мы дошли. Мешок яблок становится вопросом жизни и смерти. – Она крепко обняла меня и пристроила голову у меня под подбородком. – Мне случалось есть в лучших ресторанах мира, а теперь я ночами не сплю и мечтаю о сандвичах с яичницей. Я ими просто одержима.
– Сколько уже мы не ели хлеба?
– Не знаю... Три месяца?
– Вроде того. – Я поцеловал ее в голову. – Зато мы хотя бы друг друга не едим.
Она подняла голову, улыбнулась.
– До этой минуты. А сейчас я собираюсь начать есть тебя.
– Не может быть!
– Может, может.
– С чего начнешь?
– А как ты думаешь?
– Ой, страшно! – Я улыбнулся.
– Я обещаю не жевать.
Ее пальцы скользнули по моей ноге вверх, мимо паха, нащупывая ремень. Она расстегнула пряжку, потом пуговицу на джинсах.
В этот момент она была истинной Кэролайн. Она делала то, к чему я уже привык. Она улыбалась чувственной улыбкой, сводившей меня с ума. Глаза ее сверкали эротической проказливостью. Опытные руки шарили по моему телу, мягко сжимая, гладя, нежа. Я вдохнул полные легкие ее дивного аромата.
Вдруг она остановилась. Внезапно, как от острой боли.
Я удивленно взглянул на нее.
– Кэролайн, что случилось?
Она только глубоко дышала и вздрагивала. Я всерьез обеспокоился.
– Кэролайн?
– Ничего, все хорошо. Ничего.
Она вдруг порывисто обняла меня. Вцепилась, будто боялась, что меня выдернут из ее рук.
– Рик, я так рада, что нашла тебя. Я бы не протянула столько, если бы ты меня не любил.
Я обнял ее, удивляясь этой внезапной дрожи. Она подняла на меня глаза, блестящие слезами.
– Ведь ты меня любишь?
– Конечно.
– Скажи, Рик... прошу тебя.
– Люблю тебя. Я люблю тебя.
Я целовал ее, и у меня сердце колотилось, но не так, как обычно. Я за нее боялся. Я не видел, чтобы она так пугалась.
– Рик, как я люблю, когда ты меня так крепко держишь!
– Вот так?
– Ммм... да, вот так. – Она зарылась лицом мне в грудь и продолжала говорить, хотя ее было слышно не отчетливо. – Ты не жалеешь, что со мной связался?
– Связался? Ты говоришь так, будто ты – обуза.
– А разве нет?
– Нет.
– Ты мог бы найти себе кого-нибудь помоложе.
– Кэролайн, я люблю тебя. Тебя.
– Кейт Робинсон. – Ее голос прозвучал озабоченно, с нервным возбуждением. – Кейт...
– Кейт меня не интересует. Она...
– Может быть, но ты ее интересуешь.
– А меня интересуешь ты. Ты, Кэролайн.
– Но она хорошая девушка. Если со мной что-нибудь случится...
Она вдруг замолчала и только крепче прижалась лицом к моей груди, обняв меня с неожиданной силой. Я целовал ее гладил ее волосы.
Наверное, в этот момент у Кэролайн было предчувствие того, что скоро с ней произойдет.
Это было в 16.15. В 17.10 моя жизнь снова стала другой.
55
Мы отдались друг другу. Время было 16.20.
Мы лежали голые на спальном мешке, и Кэролайн обнимала меня. Я глядел на нее сверху вниз. Ее груди дрожали при каждом моем толчке, и глаза ее расширялись в том же ритме. Она выдыхала мое имя, снова и снова повторяла, что любит меня, говорила, как я ей дорог.
И снова я ощутил ее предчувствие, что эта часть нашей жизни кончается. Хотя она была красива со своими пышными волосами, с розовеющей шеей, и я вкапывался в нее глубоко, в воздухе чувствовался страх. Он висел густо, почти ощутимый на ощупь. Страх, холодный как лед. Он давил.
Я драл ее все сильнее.
– Нежнее, милый, – простонала Кэролайн. Я целовал ее шею, грудь, пытаясь отгородиться от страха, повисшего над нами черным нетопырем.
– Кусай! – выдохнула она. – Кусай... кусай! Мне не будет больно, не бойся... Да, вот так! Ой, дери меня, дери, не останавливайся.
– Как ты красива...
– Держи меня крепче, любимый, держи меня...
Она извивалась подо мной.
– Господи, как я люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя, – повторял я как заклинание, как защитную мантру. Но этот страх, невыносимый непонятный страх, опускался на нас. Пронизывал.
Я заразился этим страхом от Кэролайн. Он был в ее глазах.
Время было 16.29.
– Держи крепче... да, и пальцами, пальцами, – говорила она прерывисто. – Заставь меня кончить, заставь, да, да, да, так. Я – аааах!
Вбей в нее свое тело. Сильно вбей, как следует. Держи ее крепко, целуй крепко, вбей ей крепко, вбей сильнее, —скакали мысли у меня в голове.
Потому что я хотел сдержать этот нависший страх. Не знаю почему... Не могу объяснить, откуда было это чувство. Пусть кожа ее горела жарко рядом с моей, я ощущал этот ползучий страх, исходящий из нее, изнутри, обращая ее в лед где-то в самой глубине ее существа.