Царь поневоле. Том 1
Шрифт:
— Будет исполнено мой царь.
Я стал давать ему и другие распоряжения, смотря как белеет лицо Хейры, и закончил только тогда, когда пришёл запыхавшийся Усерамон.
— Мой царь, — склонился он.
— Можем мы для бывшего вице-короля оставить ном с центром в городе Каср Ибрим? — поинтересовался я, — он станет в нём номархом.
Усерамон, с которым мы это обсуждали давно, поскольку заранее всё спланировали, остался невозмутим, полез для вида в свои бумаги, долго что-то смотрел и затем сказал с сожалением.
—
Хейра с надеждой до этого смотревшая на нас обоих, вскрикнула и залилась слезами.
— Хм, досадно, — с видимым сожалением сказал я, — что же если ничего нельзя поделать…
— Мой царь, отец готовь отдать всё золото, что у нас есть, если его поставят номархом! — запричитала девушка, руки которой затряслись от страха, что её жертва была напрасной и ничего нельзя уже изменить.
— Уверена? — равнодушно спросил я, — он же может на это золото переехать в другое место и жить спокойно дальше.
— Лишённый всех должностей, в опале?! Лучше смерть! — Хейра уронила лицо в ладони и горько заплакала. Видя её состояние, я понял, что в этот раз возможно оно и искреннее.
— Мой царь, — Усерамон обратился ко мне, — если бывший вице-король заплатит золотом, я могу попробовать поделить его между частью номархов, чтобы они согласились раздвинуть свои границы.
— Да? Думаешь получиться? — для вида засомневался я.
— Господин Усерамон! — Хейра повернула лицо к главе канцелярии, — молю, пожалуйста! Поговорите с ними!
Он повернулся ко мне.
— Если Его величество не против, я попробую переговорить сначала с ними, затем с самим Аменемнеху.
Я задумался, затем под радостный вскрик девушки, нехотя сказал, что не против.
Она тут же стала нам кланяться, благодарить, но я махнул рукой Бенермеруту.
— Пристрой её и затем загляни ко мне снова.
Тот поклонился, подошёл к Хейре и подняв её за руку, увёл девушку за собой. Когда за ними закрылась дверь, я спокойно сказал, обращаясь к Усерамону.
— Ну вот, а ты говорил придётся силой отнимать золото. Сами всё отдадут и ещё благодарны будут при этом.
Глава канцелярии тяжело вздохнул.
— Признаюсь честно мой царь, давно я не испытывал то чувство, которое посещает меня теперь каждый раз при входе в эту комнату.
— Да? — заинтересовался я, — и что же это за чувство такое?
— Страх мой царь, — поклонился он, — липкий, удушающий страх. Последние решения Его величества хоть и приносят результат, но такие жестокие, что я сам боюсь того, что делаю.
— Тебе-то чего бояться? — удивился я, — ты был всегда со мной честен, даже когда играл против меня. А ты знаешь, что я ценю честность в людях.
— Я так понял, Его величество не просто так решил её унизить? — задал он мне интересующий его вопрос, сходя с опасной темы.
— Да, на девочку у меня возникли планы, — согласился я, — с уходом госпожи Исиды не стало того, кто может присматривать за моими жёнами, кого послушает большинство. Для этого не подойдёт простая служанка.
— Тогда будет нежелательно делать её рабыней надолго, — поделился он своим мнением, — она может забыть о том, кем была.
— Я этого и не собирался делать, — я удивлённо посмотрел на него, — пару месяцев пострадает, ничего страшного не будет. Ну, а остальным об этом не обязательно знать.
Усерамон тонко улыбнулся и поклонился.
— Я нужен ещё Его величеству?
— Как идут дела в целом по Южному Египту? Ты давно не рассказывал мне.
— Лучше, чем я думал сам, — признался он, — гонцы привезли из бывшего царства Керма послания, что оставшиеся после похода Его величества города с радостью примут волю Его величества, особенно на тех условиях, что он предложил. Сейчас я планирую поездку туда вместе с войском, чтобы на месте определиться с границами номов и поговорить с теми, кого я там оставлю нашими представителями.
— Что с деревом и золотом?
— Деревом пока не занимался, только отправил разведчиков вверх по Нилу, — честно сказал он, — за золотом снарядил и послал несколько больших караванов. Чтобы разведали местность и добыли столько, сколько могли, пока там находятся.
— Хорошо, — я покивал, — оставь кого-то за себя, чтобы я мог интересоваться у него ходом дел.
— Конечно мой царь, так и планировал поступить, — склонился он.
Мы с ним попрощались и вскоре ко мне вернулся Бенермерут, которому я разъяснил подробно нынешний статус Хейры, а также свои планы на неё.
— Я понял мой царь, — улыбнулся он, — показать ей жизнь рабыни, но не слишком, чтобы она не сломалась.
— Ну и конечно, одевай её как положено, в лучшие одежды и драгоценности, всё же моя личная рабыня, — кивнул я, — только пусть и за этими вещами следит и стирает их сама.
— Я понял мой царь, теперь мне стало понятно, — поклонился он, — самому не хватает помощи госпожи Исиды, девочки бывают слишком невыносимы для меня одного.
— Ну вот учитывая то, что Хейра станет тебе помощницей для женской половины и поручай ей дела, чтобы знала, как это всё происходит.
— Конечно мой царь, я уж постараюсь.
Он довольный с поклоном вышел, а я вернулся к работе. Вечером девушка мыла мне ноги, забирала грязное бельё и с сияющими от радости глазами тихо сказала, что господин Усерамон обо всём со всеми договорился, поскольку новые только назначаемые на новые территории номархи пока находятся в Фивах, так что и её отцу вручат патент на владение номом. Они теперь договариваются с господином Усерамоном, как и когда он передаст ему всё золото. Когда она вышла из комнаты я позвал Хопи.