Царь Успения
Шрифт:
Лариса пока ничего не знает о гибели своего дорогого братца. Она уже по-испански не так плохо говорит. В целом, мы тут устроились не плохо. Правда, мы уже не врачи, а коммерсанты. А название страны «Аргентина» переводится, как «Серебряная». «То-то вы там, видно, в серебре ходите, и на золоте едите,– проворчала старуха, прочитав письмо.– Если вы уж родной стране не нужны, то там и подавно…». Потом, немного, поразмыслив, спросила вслух сама себя:
– Перед кем это они оправдываются в писульке своей? Передо мной? Но ведь мать-то Валерки ни я, а только она, непутёвая, Валька».
Вот так синекура и выпала на долю Вороньего Глаза. Он это оценил, почти пить перестал, отмылся,
Умудрился Шура Бриков найти себе работу, пусть за «миску борща», но без паспорта и трудовой книжки. Старуха Рогалева, добрая душа, поставила перед собой задачу – сделать из Шуры человека, привести в порядок все его документы и прописать на своей жилплощади, в приватизированной ей, двухкомнатной квартире, вместо погибшего внука. Видать, в этом и заключалась её «историческая миссия» – помочь выжить на Этом Свете Вороньему Глазу.
Значит, для других Миров они, оба, ещё не совсем созрели. Ей было за семьдесят лет, но она была довольно ещё крепкая для своих лет женщина, правда, рыхловатая не очень-то моложавая на вид. Но энергии и силушки и энергии и силушки у неё хватало. Любая молодая баба позавидовала бы… Не зря же Анисимовна почти всю жизнь проработала упаковщицей готовой продукции на местном кафельном заводе, пока он, что называется, не крякнул.
Простоять у конвейера даже одну ночную смену, не только простоять, а шевелить руками, действовать ими – не каждому дано. Неплохо было бы, если бы очень важные и «ответственные» господа из «оппозиционных», коммунистической и либерально-демократической, партий зарабатывали свой «авторитет» в нелёгком труде, как Анисимовна, как многие тысячи таких же… доверчивых и наивных избирателей «новых князей», типа, от оппозиции… причём, по пресловутым партийным спискам, которые народу до фонаря.
Понятно, к рулю ещё не добрались, но уже у… кормушки. А с тех, кто уже вовсю штурвалит, взятки гладки. Там компания… сплочённая подобралась. «Впрочем,– ухмыльнулся Розов, – о чём это я? Они не виноваты в том, что вынуждены поступать именно так, а не иначе. Все предписано Небесами. Без перераспределения Космической Энергии не обойтись. Вот они и… стараются по негласному приказу Эвтаназитёра. Да и написал уже об этом беспределе Салтыков-Щедрин. Ясно и просто, в сказке своей «О том, как мужик двух генералов прокормил». Ныне-то не только мужик, но и вся сырьевая база страны отдана на откуп новым хозяевам всего существующего. Если бы один работяга только двоих-то нахлебников содержал, куда ещё ни шло».
Не поленилась Луиза Анисимовна и позвонила в офис Розову и откровенно рассказала обо всём сыщику… по телефону. Женщины обожают «висеть на конце провода». Редко какая из них давала обет молчания. Старушка и сообщила, что у Шуры всё складывалась хорошо. Действительно, не знаешь, где найдёшь, а где – потеряешь. Даже, исходя из этого случая, можно, вполне, согласиться с иными политологами, что в интересное время мы живём. Выйдешь, к примеру, ранним утром собирать милостыню к главному почтамту, а к вечеру вернёшься из такого своеобразного похода в родной дом (если таковой имеется), конечно же, не автомобиле «Линкольн», но, как минимум, на «Ситроене».
А если неделю побираться, то и шикарную виллу в Анапе можно купить. Многим, даже относительно мыслящим, двуногим кажется, что это гораздо лучше, чем обитать в подвале или на чердаке, видавшего виды, панельного пятиэтажного дома. Если от перемены мест слагаемых сумма, как известно, не меняется (с учётом
Но «простой» народ гораздо гуманнее своих «сложных» господ – он обязательно даст им в руки кирки и лопаты. А это великая возможность личным трудом заработать себе на хлеб насущный. Некоторые поселения нуворишей, вполне, можно было бы опутать колючей проволокой… в районах добычи деловой древесины для нужд предприятий собственной страны, принадлежащих народу. «Впрочем, стоп! Долой крамольные мысли,– резко оборвал свои слишком уж демократичные Розов.– Каждому – своё! Это ведь было написано на воротах Освенцима? Никто и ни в чём не виноват.
На Земле (в данной её формации) идёт активная обкатка духовных субстанций самых разных Мирозданческих Существ в грубых телесных оболочках. Единственное спасение (для богатых и бедных) – это Смерть. Но ведь её нет… А есть только перераспределение энергии. Вот и старается… Эвтаназитёр. А все остальные… только выполняют его поручения. На подхвате».
Дело об убийстве Арефина частенько приводило Розова в растерянность, от того и гнездились в его мозгу странные мысли. На уровне самой страшной фантастики. Очень просто свершённое злодейство, но не мотивированное. Впрочем, скорей всего, мотив был. Причина, разумеется, имелась. Только пока следов не найти. И откуда же взялась эта казацкая сабля? Не из печной же трубы? Где-то ведь она до этого лежала. Анатолий не сомневался, что сейчас у Жуканова на руках гораздо больше козырей, чем у него.
Но Розов вдруг вспомнил, что на кожаном лоскуте, спрятанном в ручке сабли, чёрно краской была написана не только его фамилия, но и название его детективного агентства – «Ориентир». Как и каким образом, такое могло произойти? Тут надо искать самый реальный ответ произошедшего, не опираясь на мистику и эзотерику. Всё ясно. Григорий Матвеевич – большой шутник и ловкий фокусник. Розов не понял, каким образом, Лепин, как бы, извлёк из… воздуха пачку денег, достоинством в сто тысяч рублей. Абсолютно незаметно этот энергичный старик подменил кожаный лоскут другим, похожим на тот, что находился под верхней частью эфеса сабли, с заранее заготовленной надписью.
Царь Успения мог предполагать, что Розов возьмёт лоскут, возможную улику или «зацепку», себе… не удержится. Значит, он знал, что именно там спрятан кусочек кожи, но без надписи. А если он об этом знал, то получается, что Лепин что-то знает о трагической смерти Арефина или сам является… убийцей. Но зачем? Именно, в этом и стоит разобраться. А все эти сказки, которые он рассказывал Розову, только для того, чтобы у него, Розова, «крыша поехала». Вот он настоящий и прямой убийца своего друга – Лепин!
– Балбес ты, Толя,– прочитав на расстоянии мысли Розова, вслух, по сути, сам себе сказал Эвтаназитёр.– Но ты в таком раскладе не виноват. Давит в тебе твоего Сагана-подростка жестокий, могучий и «справедливый» Фобостиянин. И отправить его в Мир Каменных Существ я пока его не могу. Не было приказаний, значит, и время не пришло.
Лепин прошёл на кухню, достал бутылку с водкой, налил себе в стакан. Выпил, закусив куском сыра. Всё человеческое ему, Великому Сагану, и на самом деле было не чуждо, ведь в данной оболочке, так называемом физическом теле, он был ещё и Человеком. Тут Земная Обитель (данная форма в определённой категории состояния) диктовала свою Волю. Лепин, как и все, по земным понятиям и «правилам» был, что называется, смертен. Кроме того, считался законопослушным гражданином, работал, не являлся бичом и бомжем.