Царевна Софья и Петр. Драма Софии
Шрифт:
Приготовления были гораздо значительней, чем в первом походе, но налог на народ не превосходил прежнего, ибо взимаемо было, как обыкновенно, по рублю со двора.
Московские войска собрались в Сумах, новгородские — в Рыльске, казанские — в Богодухове, белгородские — в Каменке, а севские — в Калантаре. Все отряды находились под начальством прежних полководцев, исключая белгородский, который передан был Борису Петровичу Шереметеву, по причине смерти князя Михаила Андреевича Голицына.
Отряды оставались не долго по своим квартирам, так как князь Голицын приказал выступить прежде, чем растает лед на реке Мерло, что было весьма благоразумно, ибо многие реки, лежавшие на их пути, вскрываясь, сильно разливаются при наступлении половодья. Пехота стала лагерем на другом берегу реки, при входе в лес, а конница разместилась по прибрежным городам. Переждав оттепель, Голицын 1-го апреля поставил свой шатер на другом берегу реки, то же самое сделали генералы, и 6-го апреля москвитяне двинулись к Самаре, где все их полки и соединились. Гетман Мазепа также прибыл туда.
13-го все войска перешли за реку и без замедления направились
Наконец армия достигла Карачакрака, где и стала лагерем. Лошади были пущены на пастбище, так как трава была еще слишком низка, и косить ее было невозможно, солдаты же спокойно отдыхали до полуночи, когда все вдруг были испуганы сильным шумом, казавшимся, при ржании лошадей и воплях людей, ужасным. Предполагали уже внезапное нападение татар, но оказалось, что смятение это причинили вырвавшиеся и бегавшие по лагерю лошади. На другой день увидали, что около 6000 лошадей из московского отряда убежали в степь, хотя им и были связаны ноги. Вследствие этого оказалось необходимым дать каждому время на поимку его лошади, большая часть которых и приведена была обратно в лагерь.
На другой день войско двинулось и через несколько дней достигло берега Днепра, известного под именем Каирки. Здесь москвитяне захватили нескольких татар, от которых и узнали, что хана нет в Перекопе, что он в Буджаке и что он никак не подозревает, чтобы против него направлена была такая страшная армия; а напротив, сказывали ему, что хотя войско и находится в пути, но оно займется строением крепостей, как делали москвитяне в прошлом году. Далее они сообщили, что они посланы султаном-калгой для разведок.
От Каирки перешли к Каирке-Мечетной, где Голицын приказал положить на каждую телегу фашиннику, по четыре кола и взять воды, так как далее нельзя было найти уже леса. Здесь войско, оставив берега Днепра, направилось на юг, прямо на Перекоп, и шло два дня по безводной степи.
13-го мая высланные рано утром передовые известили, что приближается неприятель. Москвитяне приготовились встретить его в порядке. Обоз, прикрытый пехотой и артиллерией, расположен был на правом фланге, кавалерия же и дворянство находились на левом фланге каждого отряда. Московские войска, предводимые Голицыным, были в средине; новгородские направо, гетман налево, а еще левее его находились Шереметев и Долгорукий; отряд Неплюева составлял арьергард.
Татары напали на авангард Шеина, а от него, после небольшой стычки, внезапно свернули справа налево и напали на отряд Шереметева, который, будучи самым малочисленным, был смят и обращен в бегство. Конница смешалась; неприятель ворвался в обоз, который и был уже почти захвачен [175] , но Голицын послал Шереметеву помощь, и татары принуждены были удалиться, оставив москвитянам свободный проход до Черной долины, где войско стало лагерем, чтобы запастись здесь водой, так как это место болотистое и, находясь всего в 5 льё от Перекопа, является также лучшим пастбищем всей местности.
175
Нёвилль пользовался не только какими-то официальными записками о походе, но и рассказами ворчунов-наёмников из Немецкой слободы, вроде генерал-майора Патрика Гордона, любивших преувеличить опасность ситуации и унизить «московитов», чтобы за счёт этого возвысить себя.
Небольшой отряд татар с султаном-калгою приблизился для рекогносцировки, желая узнать силу и недостатки войска; он захватил нескольких пленных, от которых выведал все, что необходимо было узнать. Пленных отвезли к хану, который в трех милях оттуда стоял лагерем на Каланчаке, небольшой речке в двух милях от Перекопа, берущей начало в степях и впадающей в Азовское или Черное море. Едва только услышал хан, что москвитяне идут на Крым, он явился из Буджака с 4000 конницы для защиты своих владений. На Каланчак он пришел только за два дня до москвитян, перейдя Днепр под Аслан-Керменем, городом, лежащим на этой реке и принадлежащим туркам [176] .
176
Аслан-Кермень, равно как Шах-Кермень и Очаков, были построены турками в нарушение Бахчисарайского договора 1681 г., запрещающего обеим сторонам, русским и туркам, вводить войска и строить укрепления на Левобережье и в низовьях Днепра.
16-го мая армия москвитян двинулась и перешла к Зеленой долине, в одной миле от Черной долины. Здесь хан встретил москвитян со всеми своими силами, которые он успел собрать и которые простирались до 30 000–40 000 конницы, двигавшейся во множестве небольших отрядов. Москвитяне незаметно были окружены татарами и принуждены остановиться [177] .
Оба воинства наблюдали друг за другом, не предпринимая ничего, хотя и казалось, что москвитяне были за нападение. Но они были рады выжидать, находясь в безопасности за крепкими палисадами, привезенными на телегах. Пехота и артиллерия так хорошо защитили свой лагерь, что татары не могли в него ворваться. Конница же не была защищена палисадом, что и побудило три или четыре отряда татар, в 1000 лошадей каждый, напасть на нее. Но татары принуждены были отступить в беспорядке, так как большую помощь оказал коннице обоз, из-за которого москвитяне поражали татар из пушек и ружей; они положили на месте 300 или 400 неприятелей, хотя при этом поразили и многих своих соотечественников [178] .
177
Регулярная армия того времени должна была принимать специальные построения для боя и для похода, так что просто не могла передвигаться под угрозой нападения вражеской конницы. Именно так была в 1685 г. блокирована в Молдавии сильная польская рать. Но Голицын заранее принял меры по перевооружению и изменению тактики войск, обеспечив россиянам колоссальную огневую мощь и оградив пехоту не сложными построениями пикинёров, как было принято, а переносными рогатками. В результате, как с восторгом писали украинские летописцы, после этой первой остановки, хотя «орда вешталася около войска, але же войско Галичио… шло як вода, не заставляючися, тылко отстрелювалося». Подробно см.: Богданов А.П. От летописания к исследованию. Русские историки последней четверти XVII века. М., 1995. С. 401–403, 411–414.
178
15 мая 1689 г. в битве при урочище Зелёная долина Крымская орда, включая силы белгородских татар и черкесов, при поддержке турецкого корпуса, восемь часов атаковала россиян с невероятным мужеством. Пробиться сквозь огонь 350 орудий, 112 тыс. мушкетов и карабинов, разрывы ручных и бросаемых из фузей гранат противник не мог. Убедившись, что ужасная бойня обошлась почти без потерь с российской стороны, Голицын приказал армии продолжать движение.
В то же время, с другой стороны, султан-нуредин напал со своим отрядом на казаков Сумского и Ахтырского полков, бывших под начальством Емельяна Украинцева, думного дьяка или государственного секретаря. Он очень плохо знал военное дело и, как настоящий москвитянин, до того испугался, что не устоял против татар. Они ворвались в обоз, перерезали лошадей, трупы которых мешали затем отряду спасаться бегством, разграбили возы, прошли даже в средину лагеря и увлекли с собою 20 пушек, вполне снаряженных и готовых к делу [179] . Одним словом, если бы боярин Долгоруков не выдвинулся со своим отрядом, казаки были бы решительно разбиты.
179
Татарам удалось прорваться к обозу Ахтырского и Сумского казачьих полков, но и казаки, понеся серьёзные потери, «много татар побили в обозе у себя».
На Шереметева напал в то же время другой отряд татар, который и пробился было до обоза; но он сам сумел защититься лучше Емельяна и принудил татар к отступлению, выказав здесь отличную храбрость, так как он человек с великими достоинствами, но только смертельный враг Голицына, который был бы рад, если бы Шереметев потерпел поражение и погиб бы, что действительно и могло случиться, если бы к нему не подоспела быстрая помощь [180] .
Когда таким образом татары были отбиты, успев, однако же, ограбить обоз и захватить добычу, армия двинулась вперед, с целью достигнуть местности, в которой можно было бы получить воду. На другой день она двинулась к Каланчаку, и так как найдено было неудобным вести конницу отдельно от обоза, то приказано было соединить ее с последним, и все разделенное до сих пор войско соединилось в один отряд, имевший более 200 000 возов, которые составили каре. Обоз же прикрыт был артиллерией и пехотой, которая несла на плечах палисады для того, чтобы быть более подготовленной к устройству, в случае нужды, ретраншемента [181] .
180
Шереметев, как человек независимый, не был членом «партии» Голицына, но оба полководца и политика не испытывали друг к другу вражды.
181
Российские войска использовали самую передовую по тем временам тактику и лучшее в Европе оружие. Артиллерия, действующая в боевых порядках батальонов и рот, включала 350 орудий унифицированных калибров на новых подвижных лафетах. Россияне производили нарезные и казнозарядные пушки, а часть стрелков, помимо кремнёвых мушкетов новой отечественной конструкции, уже имела «винтовки» (так называли нарезные ружья). Огневую мощь усиливали ручные гранаты и изобретенные в Туле гранатомёты.
Во время, как москвитяне двигались в таком порядке, татары явились было опять, но осмотрев армию со всех сторон и видя, что конница, которую они полагали найти отделенной, присоединена к обозу, удовольствовались тем, что держали москвитян в страхе. Затем они удалились, чтобы позаботиться о защите Перекопа, который, как они полагали, должен был подвергнуться нападению этого многочисленного неприятеля.
В этот день москвитяне стали на Каланчаке и на другой — перешли вброд эту реку. Не встретив здесь татар, они ободрились, а некоторые из них, оставив обоз, взошли на холм, с вершины которого Перекоп казался им объятым дымом и пламенем, так как татары сами зажгли предместье города Ор, боясь, что москвитяне завладеют им. 16-го мая войско двинулось далее, по направлению к Перекопу, и остановилось на расстоянии пушечного выстрела, имея направо Черное море, налево же — степи. Татары не стреляли в москвитян из города, так как за большим расстоянием не могли причинить им вреда, но беспрестанно палили с башни, стоявшей на берегу Черного моря.