Царица лукоморская
Шрифт:
– Ежели беда какая к Ирию подбирается, так мне же знать надобно, к чему готовиться?
– К головомойке и гневу родительскому. Ещё к молниям Рода старого, – отмахнулась от него супруга, возвращаясь к своим чугункам и сковородкам.
– Вот ты, Ладушка, вроде как посочувствовала, – заёрзал на троне Сварог, – а мнится мне, что в голосе твоём полно ядовитого оптимизьму, щедро сдобренного злобной иронией? Уж не томи мою душеньку, скажи!
– Так и быть, скажу, – жена рассмеялась, легко, радостно. Сварогу показалось, будто бубенцы хрустальные запели, так лёгок и благозвучен был её смех. – Слушай, что дальше снилось: яйца те собранные вы в кучу сложили, сами бы сверху взгромоздились, и ну высиживать. А вот кого высидели, то не успела увидать, проснувшись раньше времени.
– Да что ж ты, Ладушка, не досмотрела? Сон–то вещий, и просыпаться, не дождавшись окончания, вредительство натуральное!
– Храпеть в ухо, аки стадо кабанов хрюкающих – вот что вредительство натуральное. Иди, мойся, потом можешь позавтракать, – смилостивилась Лада.
– Оладушками?
– Обойдёшься, – отрезала супруга. – Молочка из речки попьёшь да киселька на бережку похлебаешь, тем и перетопчешься утро. Да и не до еды тебе будет.
– Это почему?
– Сказала же – жди гостей, – ответила Лада и, демонстрируя недовольство, загремела посудой. – Так ты уже ушёл?
– Ушёл, – обиженно буркнул Сварог, закрутившись огненным веретеном.
Через миг опустился он у ворот Ирия, рядом с источником, в котором все души, прежде чем на просторы райские попасть, омывались. Постоял Сварог на бережку, посмотрел – свежо, в воду лезть неохота. Нагнувшись, почерпнул в горсть, плеснул в лицо, утёрся рукавом и посчитал дело сделанным.
– Вот ведь души здесь омываются, от тела оторвавшись, а я с телом расставаться не собираюсь, поскольку бессмертием наделён. Да что ж мне, богу великому, простым смертным уподобляться, в источник лезть? – Сам себя успокоил Сварог и уже собрался к молочной реке направиться, как в ворота Ирия заколотили.
– Открывайтеся, отворяйтеся, для гостей столы накрывайтеся!!! – Зычно потребовали с той стороны.
– Обломитеся, оближитеся, да домой назад воротитеся!!! – В тон наглецам ответил Сварог и уж совсем собрался уходить, да гости оказались на диво настырными.
– Добром не пустите, силой напросимся! – крикнули хором за воротами, и райский управитель подивился: хор получался приличный, во всём Ирие такого не собрать.
– Никого нет дома! – использовал последний аргумент хозяин Ирия.
– А мы не гордые, подождём. Чего ж из–за такой мелочи хозяев радости лишать?
– Велика радость! – Закричал в ответ Сварог. – Да незваный гость хуже… – райский управитель хотел сказать «татарина», да вспомнил, что до татарского ига ещё лет триста, если не все пятьсот, и передумал. – Незваный гость хуже козла душного! – переиначил он, на что с той стороны тут же ответили:
– А за козла ответишь! Начинай, Марс!
– Так бы сразу и сказали, что родня многоюродная на огонёк заглянула, – пошёл на попятную Сварог, да поздно было – ворота разлетелись в щепки, не выдержав удара. Мощный таран влетел в Ирий и по инерции понёсся вниз, в аккурат к терему вечно отсутствующих Ярилы и Услада. Те в силу холостяцкой привычки к разгульной жизни всё больше у родичей столовались и ночевали, соответственно, там, где напиться случалось. А сейчас и вовсе ушли в земли Латынские, да и сгинули.
– И–эх! Да что ж вы изверги делаете! – посетовал Сварог, глядя, как из–под обрушившейся крыши выползают сатиры. – Где ж я вас расселять буду? Вы ж поди с ночевой собирались, а теперь смотрю, не задержитесь?!
Отодвинув ногой обломки ворот, в Ирий вошёл статный муж в длинном хитоне. Встал, повёл головой, откидывая со лба кудри, и, свысока глянув на Сварога, успокоил его:
– Не надо страданий излишних, брат мой божественный Сварог, хотя забота твоя приятна моему сердцу! Вот он я, Зевс, собственной персоной, с женой, сыновьями и дочерьми, братьями и сёстрами, племянниками и племянницами. И прочей родни несчитано со мной прибыло, а так же челяди мелкой на все случаи жизни. Ты за терем свой не переживай, брат мой возлюбленный многоюродный, мы на этом месте новый дом построим, – гость принюхался, сморщился брезгливо и, прикрыв нос кусочком ткани – белой, по краю геометрическим узором украшенной – добавил:
– Помнится по бывшему недоразумению, какое у коровника произошло, крупнорогатый скот у тебя в хозяйстве имелся, но ответь мне, любезный мой родич: ты ещё и мелкий рогатый скот завёл?
– С чего ты взял? Я тут другого мелкорогатого не наблюдаю, кроме твоих вон, – он кивнул на сатиров, – подмастерий или кто они тебе?
– Ароматы у тебя тут такие, будто стадо козлов мимо ворот прошло, только вот на сатиров ты зря грешишь – от них только винные ароматы исходят и никаких других. – Зевс подошёл ближе, принюхался и, свысока глянув на Сварога, молвил:
– А пока гостим, культуру у вас поправим, гигиене научим. Вот здесь, возле источника, бани поставим, а там, чуть дальше, прачечную организуем. Заноси стройматериалы, прибыли наконец! – Зычно провозгласил он, отступая с дороги.
В Ирий, одна за другой, въехали колесницы. Сначала огненные кони ввезли Гелиоса, потом влетела Ника, богиня победы, после неё Афина Паллада, следом ещё колесницы, ещё, и ещё. Не соврал Зевс: на многих, помимо скарба, ещё и доски были навалены, и камень обтёсанный, и много чего другого, необходимого в строительстве.
Сварог сначала пытался считать, сколько гостей в Ирий въехало, потом плюнул. Закрутившись огненным веретеном, полетел за сыновьями – кому–то надо ворота сорванные навесить. Тут Белобог с Чернобогом на отцовские глаза попались, их и озадачил. Через час прилетел проверить – хорошо сработали, теперь отдыхают неподалёку, как всегда мордобоем занимаются. Сварог мешать сыновьям не стал, к воротам подошёл, толкнул раз, другой – крепко держатся! Сильнее толкнул райский управитель – створки лишь раз–другой качнулись и снова встали на место.
– Не знал, что у вас принято гостей раскачивать на воротах, как будто на качелях, – вкрадчиво сказал кто–то и рассмеялся – мелко, будто горох по блюду рассыпался.
Сварог голову задрал и, увидев на створке двери Локки, хотел плюнуть с досады, да вовремя опомнился.
– И правильно, – снова засмеялся Локки, – в небо плевать неудобно: в кого бы не метился, а всё равно к тебе вернётся!
– Зато примета добрая, – огрызнулся Сварог, недобро посмотрев на гостя: сидит, ногу согнул, о колено локтём опёрся, спиной к створке ворот прислонился, будто в кресле удобном отдыхает. А рядом жерди торчат, меж собой на манер лестницы связанные, как раз две верёвочные ступеньки над воротами видны. – Не знал, что у вас принято в гости нахрапом лезть, особливо, когда ворота заперты!