Царица Теней: возвращение Персефоны
Шрифт:
Взгляд Аида потемнел, но голос остался так же холоден, как и до этого.
— Сейчас не время. Позже ты всё поймёшь.
Сердце Лины дрогнуло, но вместо того, чтобы успокоиться, она разозлилась ещё сильнее.
— Я хочу сейчас! Сейчас! Я устала от этих недомолвок, незнания! Я устала быть ведомой! Если это всё ты, как я могу верить тебе? Как? После всего.
Он пожал плечами.
— Никак. Просто верни скипетр и делай, что говорю, тогда у тебя будет шанс выжить.
Лина покивала своим мыслям.
— Деметра сказала мне, я погибну рядом с тобой, что я...
— Деметра! — перебил Аид и вдруг схватился за левое плечо, пошатнулся и начал оседать на пол.
Лина, не зная, как на это реагировать, просто стояла, оцепенев. Ей показалось, что он притворяется, что делает это специально, чтобы обмануть её, но лишь на мгновение, которое ушло и рассеялось как дым. Весь накопившийся гнев, вся обида, бушевавшие в груди Лины, схлынули, оставляя лишь страх, когда она поняла — не притворяется, не играет. Она сделала шаг к нему.
— Не подходи! — выдохнул он, выставив руку в предупредительном жесте. — Слияние не завершено...
Лина и не подумала его слушать.
— Ну, уж нет, — проворчала она, — я пришла сюда не для того, чтобы увидеть, как ты умираешь!
— Не... трогай! — прохрипел он, пытаясь отстраниться. — Сущность... Кроноса... не... подходи...
Лина поджала губы и упрямо схватила его за плечо, собираясь помочь, но не успела — он повалился на пол, глаза закатились, тело сковала судорога.
— Нет! — Лина упала на колени рядом с ним. — Нет, ты меня больше не бросишь! Наплевать на твои мотивы, умереть тебе я не позволю! — она выхватила скипетр из воздуха и вложила в его содрогающуюся от спазмов руку. Их пальцы одновременно сомкнулись на рукояти.
Кровь пульсировала в висках, позволяя страху проникнуть в каждый уголок сознания Лины. Скипетр не подействовал. Тело Аида дёрнулось последний раз и затихло, сердце перестало биться.
— Аид! — Лина коснулась его лица свободной рукой, склонилась к груди. Ни дыхания, ни сердцебиения. Она ещё не хотела верить, она отказывалась верить, глядя на размётанные по полу белые волосы, на закрытые глаза. Лина не могла его потерять, не сейчас. — Ты так просто от меня не отделаешься! — воскликнула она и с силой ударила Аида по лицу. — Не смей меня бросать!
Тут-то всё и случилось.
Их руки, сжимающие рукоять скипетра, вспыхнули божественным светом, и мир замер, а затем, словно потревоженный волной невиданной силы, всколыхнулся, заключив их в спираль лазурного огня. Лина попыталась отпустить скипетр, но это оказалось невозможно. Их тела — её и Аида — подцепила божественная сила, и они взмыли ввысь, под самый свод божественной защиты, и зависли там, разгоняя оставшихся медуз. К лазурному огню примешалась зелёная энергия, сплелась с ним, следом божественные лианы, лепестки, лёд и тёмный туман слились воедино, прошли всю спираль снизу доверху, и разлетелись в разные стороны, врываясь в тела Лины и Аида, наполняя их новой, незнакомой им силой.
Аид полностью пришёл в себя, когда от скипетра отделилась божественная трость Персефоны, и оба оружия сменили форму. Скипетр опутали чёрные лианы, а лепестки на цветах трости вспыхнули лазурным огнём. Воздух пошёл рябью и за мгновение до того, как взгляды Аида и Лины встретились, всё прекратилось. Они ещё на долю секунды зависли над полом, а затем рухнули вниз.
— Что ты сделала? — ошеломлённо прошептал Аид.
Лина не ответила. Силы было слишком много, она бурлила в венах, готовая разорвать её на части, готовая прямо сейчас обратить её в чистый божественный свет. Слова Макарии, словно бы сама она стояла рядом с ними, прошили память белыми морозными узорами. «Время поглощает всё, и только смерть может поглотить время, только смерть устоит перед беспощадным его течением... и любовь. Царица, я поняла. Я всё поняла! Вы должны пойти к нему, быть рядом и разделить с ним и силу титана, и битву, и её последствия. Вы очень нужны друг другу, вы должны пройти через это вместе».
Лина попыталась подняться, взглянула на Аида, но так ничего и не сделала — что-то снова подкинуло их и отбросило в разные стороны, разделяя стеной из непрозрачного льда. Платформу накрыло тягостное чувство подавления силы, а затем перед ледяной стеной появился тот, кого Лина ждала и кого так сильно ненавидела.
— Воссоединение сердец, как это мило, — сказал Арес, театрально хлопая в ладоши, — пусть и несколько рановато для моего плана. Ну что ж, у нас будет время поговорить.
_________________________________________________
*Буквально значение её имени. Персефона — приносящая разрушение.
Глава 44. Возмездие
Ещё мгновение назад Макс стоял на Совете богов, обсуждал решения и соглашался с приказами. Ещё мгновение назад лично помогал Клесс и Гефесту приковывать в подводной тюрьме Артемиду, Афину и Аполлона, временно лишённых сил. Ещё мгновение назад видел, как Посейдон возвращает океан в прежнее состояние, скрывая поднятую вверх сушу, как приказывает воинам убирать палатки, заметать следы своего пребывания и готовиться к новому сражению. Ещё мгновение назад в сердце Макса горела надежда, но с тех пор, как полог их с Клесс палатки раскрылся перед ним, не осталось ничего. Только пустота и предчувствие чего-то неизбежного. Табличка, которую они такой ценой забрали из «Протекта», треснула, оставив символы верховных богов на трёх разных кусках. Посейдон ничего не успел рассказать им о табличке, просто попросил беречь её, но Макс чувствовал — то, что она сломалась, значило очень много.
Полог палатки приоткрылся, и Макс, отложив табличку в сторону, обернулся. У входа стояли Гефест и Клесс — отец и сын встретились взглядами.
— Что слышно о ма... об Афродите, отец? — они так ни разу нормально и не говорили о ней и о её исчезновении.
Гефест покачал головой. Весь его вид выражал глубокую боль от одной только мысли об Афродите. Максу было не легче, и он не стал настаивать на ответе, тем более что отец выглядел слишком загадочно и наверняка собирался говорить о чём-то другом. Интуиция Макса не подвела — Гефест провёл по воздуху раскрытой ладонью и поставил внутреннюю двойную защиту на палатку.
— О ней никаких новостей, — сказал он, а потом опустился на ближайший стул и помассировал колено, будто смертный, у которого разболелись суставы от непогоды, — но отсутствие новостей в такое время хорошая новость. Не волнуйся, твоя мать выживала в более суровых условиях, с ней всё будет в порядке, — последние слова прозвучали так неуверенно, что всем сразу стало ясно — Гефест уже не надеется увидеть её.
Клесс знала, как плохо Максу из-за исчезновения матери и смерти Софии, из-за потери Лины и полубогов, сложивших в прошедшем сражении свои жизни, и решила вмешаться.