Царская свара
Шрифт:
Никритин испытывал жуткое желание начать реформаторство именно с этой отрасли — сделать стальное перо и ручку с флаконом для чернил, раз не вышло из него полководца. Устройство вроде несложное, но все упиралось в отсутствие стекла и пластмассы. Походив немного по каменному полу Государевой башни, он хлопнул себя ладонью по лбу. Мысль, только что пришедшая, показалась ему здравой.
— А почему все сам и сам, когда есть рационализаторы и изобретатели, что блоху подкуют. Товарищ Кулибин на что? Даром во всех учебниках про него пишут, да и в делах у автора того романа он до хрена чего сотворил. Поставлю задачу, выделю
Отдав себе распоряжение, Иван Антонович уселся за стол, пододвинул подсвечник с горевшими свечами. Пламя колыхнулось, хотя часть бойниц были закрыты изнутри и установлена ширма — сквозняки ходили те еще, хорошо хоть лето на дворе. Через четверть часа воодушевление схлынуло — список самого нужного и важнейшего был отображен на листе с двух сторон убористым почерком.
— Да, не будет с тебя великого государя, если не придумаешь между кем всю эту прорву работ распределить. Но даже если удастся сделать что-либо путное, нет промышленных мощностей для серийного производства — нынешние мануфактуры просто не потянут. К тому же нужно провести их ревизию, узнать, на что способен нынешний ВПК. Да и определиться, что мы можем модернизировать из его отраслей.
От мыслей вслух Иван Антонович загрустил. Да, он историк, занимался именно этой эпохой. Но не знает реального положения вещей, и, судя по полученному практическому опыту, оно весьма отличается от того, что написано в монографиях, причем в худшую сторону. Страна нуждается в образованных людях — но только один университет, и тот в Москве. Нужны технические специалисты и квалифицированные рабочие — а взять их неоткуда, половина крестьян крепостные, полная и безусловная собственность дворян. И так после того злополучного манифеста, где он пообещал взять «под себя» владельческих крестьян своих супротивников, Миних попытался устроить ему знатную выволочку.
Не получилось, аргументы нашлись!
Старый фельдмаршал под приведенными им доводами смирился — отписывать в казну земли, собственность, усадьбы с крестьянами мятежников и заговорщиков вполне обыденное дело в нынешних реалиях. Так что есть возможность значительно поправить баланс и пополнить казну — слишком многие получили от Екатерины «милости» — растащили изрядную часть церковных крестьян «подарками», а теперь придется либо возвращать их или принимать условия игры. А царь-батюшка не причем, пусть церковь обратно вышибает всеми способами, а он сам как-нибудь с иерархами договорится о «благодарности» и о пользе государству.
«Жеребячье сословие», как ехидно отзывалась русская интеллигенция, в нынешних реалиях грамотное сословие, имеющие определенные привилегии. Так пусть их и отрабатывают — открыть сеть церковно-приходских школ, пусть обеспечивают их кадрами. В семинариях ввести учительские курсы, лет за десять вполне можно кадры приготовить.
А там…
«Эко занесло тебя в дебри высоких планов пятилетки, братец. Выкини из головы все реформаторские бредни — сейчас задача проста как табуретка. Победить Екатерину Алексеевну, спихнуть даму с насиженного трона и самому на него седалище взгромоздить, и при этом ухитрится остаться в живых. Умирать чего-то не хочется!»
— Ваше императорское величество! Посланец от фельдмаршала Миниха на баркасе приплыл, — в башню поднялся Мирович, — в тумане заплутал, чудом до крепости добрался.
— Так, давай его сюда, — волнение стало охватывать Ивана Антоновича — видимо случилось что-то весьма неприятное, раз фельдмаршал утра не дождался, пока туман рассеиваться будет.
На площадку поднялся офицер Смоленского полка — Никритин узнал его, вспомнив представление командного состава, который устроил для него бригадир Римский-Корсаков. Вот только мундир на вошедшем посланце был мокрехонек, хоть выжимай — вода стекала на пол, оставляя огромную лужу. Видно было, что адъютант Миниха заметно дрожит.
— Мирович, дай ему хлебного вина немедленно. Затем поручика в баню пусть отведут, водкой растереть! Доложи, почему так спешно тебя отправили, не дождавшись утра? Есть у тебя послание от фельдмаршала?
— Тут оно, но боюсь, текст там расплылся, — дрожащим голосом произнес офицер. — Волна лодку перевернула… Думал, не выплыву. Но крепостную башню в тумане разглядел. Слава Богу, повезло…
Офицер всхлипнул, видимо за эту ночь ему не раз приходилось расстаться с жизнью. Но быстро пришел в себя, когда Мирович сунул ему кружку — запах сивухи Никритин с табуретки почувствовал, мысленно добавив к списку обязательных новшеств самогонный аппарат.
Хлебное вино, признаться, отвратного качества, полагавшееся гарнизону, было выпито чуть ли не залпом. Вообще то это не привычная современному человеку сорокаградусная жидкость, а настойка, причем по крепости значительно слабее. Но кружка была полностью опорожнена в несколько глотков, а лейб-кампанец накинул на посланца епанчу.
Иван Антонович не торопил офицера с докладом, дав тому время отдышаться. В это время посмотрел футляр — письмо фельдмаршала было фактически погублено и к чтению не могло быть использовано — сплошной синий разлив в белопенном море, а не листок когда — то твердой бумаги. Так что лучше было спокойно дождаться, пока молодой офицер потихоньку отойдет от пережитого ужаса.
— Ваше императорское величество! Фельдмаршал приказал оставить позиции и отходить дальше на восход вдоль канала. Неприятельская кавалерия и Преображенский полк заняли оставленный форштадт. Туда подошли и корабли, уже за полночь. Я их видел, когда на баркасе отчалили — туман быстро все закрывать начал.
«Как интересно получается! Фельдмаршал отошел без боя, а мои караульные проморгали. Впрочем, стрельбы не было, оттого и не вглядывались — а проклятый туман все скрыл», — Никритин посмотрел на офицера.
— Знаешь, почему приказано было отвести войска?
— Да, государь. Отряд барона Корфа отсекли — преображенцы высадились на берег далее, бригаду стиснули два полка лейб-гвардии. После боя генерал начал отход на восток, бросив пушки. Отправил драгун с докладом, что выйдет к каналу верст через тридцать к вечеру. Фельдмаршал приказал немедленно выступать на соединение и дожидаться прибытия из Новгорода сикурса. Вам, государь, вчера там присягнули пехотный и драгунский полки. Пехота барками отправится к Новой Ладоге, а там по каналу утром, а конница двинется ближе к полудню маршем. На соединение всех войск фельдмаршал отвел трое суток, считая нынешние.