Царские забавы
Шрифт:
Анна чувствовала, что Андрей полыхает к ней той страстью, какая напоминает беснующийся огонь. И с каждым днем от его присутствия становилось все жарче и жарче.
Андрей уже не довольствовался тихими прогулками к церкви, он звал девицу далеко за батюшкину околицу, где особенно красноречив июньский соловей.
Все меньше оставалось сил противиться, все заманчивее казалась нескошенная трава, которая могла упрятать с головой тайну, связавшую обоих.
А когда девицу удалось увести подалее от околицы и темень, зная тайну молодых, скрывала их от лукавого глаза, Андрей хватал Анну за все места, вырывая из потревоженного тела
— Ну, чего руки-то распустил? Батеньке пожалуюсь!
Эта угроза помогала ненадолго, и молодой князь, словно жеребец в стойле, усердно добивающийся расположения кобылицы, пытался вновь сокрушить неприступную крепость Анны Колтовской.
— Что же ты, краса, не даешься? Все равно моей будешь. Нет тут позора, ежели такое полюбовно случается.
— Чего же я тогда батюшке скажу? Нет уж, дружок, сначала батюшкино благословение, потом государево разрешение, а как дозволит, тогда свадебку сыграем. Как же я на народ смотреть стану, если не уберегусь?
Князья всегда брали в жены девиц непорочных, их смотрины мало чем отличались от выбора государевых невест, разве что боярышень сходилось поменьше. А после первой брачной ночи, как высшую добродетель, свахи вывешивали окровавленную простыню.
О тайной страсти своей дочери старый Колтовский узнал случайно, когда спьяну оступился перед воротами дома и пролежал беспомощным, пытаясь подняться. Поначалу окольничий кричал, но пропитый голос издавал сип, напоминающий змеиное шипение, а потом умолк вовсе, догадавшись, что если кто его и слышит, так это дворовый пес. Возможно, он так и проспал бы до самого утра, если бы не пробудился от приближающихся голосов.
— Строга ты, Анна, только и позволяешь за титьки подержаться. А у меня нутро сгорает. Мало мне того. Другие отроки со своими девками все луга за посадами примяли.
— Не могу, батенька заругает.
— Все батенька да батенька, другие девицы и на тятьку своего не глянут!
— То другие!.. А он меня даже с девками не всегда на гулянье отпускает, — узнал Колтовский скорбящий голос дочери.
— Три месяца уже ходим, а ты только дозволяешь до колен дотронуться. Женюсь я на тебе, Анна! Истинный бог, женюсь, только силушки у меня нет до свадьбы дожидаться. Завтра государь на охоту собрался, а мне отпускную дал, вот мы с тобой в обедню и встретимся в церкви. А там по лесу погуляем. Придешь?
— Приду, только ты, Андрюшка, руками не лапай, давеча за грудь шибанул, а матушка в бане углядела и спросила, откуда синяк взялся.
— Не буду, — пообещал Воротынский, — только ты приди.
Сбежал хмель с Колтовского, как талая вода в солнцепек. И сам он был молод, и сам любил девичью плоть попримять. Но не верилось Колтовскому, что можно с девицей проходить три месяца и не поваляться с ней досыта на пахучем лугу.
А не лукавит ли Анна, может, она уже и не девка?
Перепугался старик. Видно, почуяв за забором хозяина, сурово тявкнул пес и поволочил по двору тяжелую цепь. Замер в темноте Колтовский, а когда молодец скрылся за поворотом, поднялся, отряхнулся и заспешил к дому. В сердцах пнул подвернувшегося под ноги пса, который обиженно взвизгнул, пытаясь понять причину
— Будешь батьку обманывать! Будешь батьку обманывать! — сурово наставлял отец.
На следующий день Анна в церковь не пошла, продержал Данила Колтовский в горнице дочь и два последующих дня, а окна, что выходили на улицу, повелел завесить сукном.
На четвертый день к окольничему явился юный князь Андрей Воротынский.
Поклонился молодец Даниле и попросил кротко:
— Данила Гаврилович, отпусти ты со мной свою дщерь. В церкви мы помолимся. Зла я с ней никакого не сделаю, а потом обратно до ворот отведу.
Колтовский слушал Андрея Воротынского, стоя на крыльце, не всякий раз приходится так разговаривать с Рюриковичами. Чаще всего князья меньших чинов на свой двор не допускали, а если случалось прибыть по делу, то полагалось привязывать коня к забору и, сняв шапку, с почтением переступать вельможий двор. А Воротынский стоял просто, как будто не было в его жилах царской крови, и сам он, подобно холопу, терпеливо дожидался соизволения строгого господина.
Хмыкнул Колтовский, но с крыльца сошел, не решаясь и дальше бесчестить юного князя. Видать, и вправду припекла его Анна, если башку перед худородными посмел обнажить.
— Шапку на уши натяни, — хмуро посоветовал окольничий, — а то голову простудишь.
Улыбнулся Андрей. Красивый, статный, в серебряном расписном охабне, он напоминал знатного гостя, случайно оказавшегося на дворе простолюдина.
— Проходи в горницу, князь, не каждый день к нам с хозяюшкой такие гости заявляются.
Андрей Воротынский был молодец видный. Всем удался — пошел в породу, напоминал отца: Михаил Иванович Воротынский тоже высоченный, макушкой косяки сбивает, и силушка в его руках водится, на спор телегу с каменьями в прошлый год на Кремлевский бугор приволок. Вот, видать, и отпрыск его из таковых. А сами Воротынские ближе многих к государю стоят, вот через этого губастого отрока можно и роду Колтовских из захолустных подняться. Не век же на навозе сидеть да кур считать.
— Спасибо, хозяин, — улыбнулся Андрей Воротынский, выпятив вперед свои телячьи губы, — только ты меня хлебосолом не корми. Отпустишь со мной Аннушку?
И сам Андрей Воротынский выглядел так же богато, как дарованные государем имения. Ежели спросить, сколько у него в рубахе золотых ниток вшито, так и сказать не сумеет, как неведомо ему, сколько десятин земли имеет батюшка.
— Ишь ты какой! — неожиданно обозлился окольничий. — Дочку звать пришел, а отца ее уважить не желаешь. Или все Воротынские таковы? Это вам не Дума, я могу и от порога поворотить!
Андрей походил на телка — огромный, большеголовый, видно, он умеет ластиться, а таких девки любят особенно шибко. Сложил губы в трубочку, словно молока просит, а вместо того из горла поперло:
— Напрасно ты, Данила Гаврилович, сердишься, я ведь к Анне всерьез. Может быть, зятя от ворот спровадить хочешь. Или Анну в добре не желаешь видеть?
— Какому отцу дочь в счастье видеть не хочется? Только таких женихов, как ты, за Анной целый рой вьется! Посмотри, какого пса завел, чтобы женихов спроваживать. Поди разберись, кто из вас дщери моей добра желает, а кто напаскудничать хочет? Оглянуться не успеешь, как невинности лишат!