«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1
Шрифт:
– Что? Полноте, Николай Алексеевич, я и не заметил…»
«Он был в хороших отношениях, – писал сдававший Н.А. Соколову комнату В.П. Аничков, – и с Верховным Правителем, а особенно с генералом Дитерихсом, о котором отзывался лестно, говоря, что тот много раз оказывал ему незаменимые услуги».
Прикосновенность к расследованию
Михаил Константинович стал, в конце концов, убежденным монархистом.
Генерал-лейтенант М.К. Дитерихс
Адмиралу же Колчаку это на многое раскрыло глаза, следствием чего стала выдача его «союзниками» эсеро-меньшевицкому (т. е. по существу красному) «Политцентру», завершившаяся его убийством.
Недаром сохранивший к Верховному Правителю благодарную память Н.А. Соколов хотел сразу же после завершения расследования по Царскому делу написать о нем книгу.
«Я должен, – говорил он в Париже П.П. Булыгину, – начать эту книгу сразу же по завершению теперешней работы. Это мой долг перед памятью Адмирала…»
Что касается самого Николая Алексеевича Соколова, то знавшие его люди воспринимали его поначалу и потом, после более близкого с ним знакомства, по-разному.
Хозяин дома, в котором он жил в Екатеринбурге В.П. Аничков: «Не могу сказать, чтобы следователь произвёл на меня приятное впечатление, но его присутствие вносило много интересного в нашу жизнь. Приходя из суда обычно к вечернему чаю, он рассказывал нам о результатах следствия».
«Он показался мне очень квалифицированным, полной противоположностью своего предшественника», – так описывал свои впечатления после первого допроса Чарльз Сидней Гиббс.
А вот каким его
«Из двери вышел небольшого роста человек лет 40 в защитном френче и валенках. […].У него были черные, редкие волосы, громадный, далеко на голову уходящий лоб – просторная коробка для многих знаний и больших дум, утомленное серое лицо, которому неподвижный вставной треснувший стеклянный глаз и пристальный внимательный взгляд другого придавали странное выражение.
Адмирал А.В. Колча
Ясно чувствовалось впечатление асиметрии и безпокойства. Этому способствовало и неодинаковое положение черных усов, один из которых Соколов постоянно нервно теребил и кусал. У него была еще и другая привычка: говоря с вами, он сутуло горбился, раскачивался и медленно потирал свои руки.
Руки у него были красивые: небольшие, но сильные, твердые – мужские руки. Глядя на них, невольно чувствуешь уверенность в деле, за которое они осторожно, но твердо взялись.
Говорил он медленно и тихо, как бы обдумывая и взвешивая каждое слово, низко наклоняясь над своими руками и потом быстро вскидывая голову и прямо глядя вам в глаза.
Он мне понравился сразу».
Более обстоятельное описание внешнего и внутреннего облика Николая Алексеевича оставил генерал М.К. Дитерихс:
«Среднего роста, худощавый, даже просто худой, несколько сутулый, с нервно двигавшимися руками и нервным, постоянным прикусыванием усов; редкие, темно-шатеновые волосы на голове, большой рот, черные, как уголь, глаза, большие губы, землистый цвет лица – вот внешний облик Соколова.
Конец ознакомительного фрагмента.