Цель обманывает средства
Шрифт:
Глава 3
ДЕВЯТЬ ПИСЕМ НА ДРУГОЙ КОНЕЦ РАДУГИ
Заславского разбудил зуммер, который «Ревель» включил в его каюте. Алкогольный туман благополучно дезертировал из головы, и Макс пришел в себя за считаные секунды. Сев на койке, он покрутил головой, дабы узреть на каютном тактическом дисплее хоть что-нибудь, но экран был девственно чист. А из динамиков зазвучал голос бортового интеллекта:
— Капитан, подъем. Монтаж и переоборудование закончены, требуется ваша подпись на документах о приемке. Макс, ты меня понимаешь?
— Ага. Да, «Ревель», все нормально. Сейчас умоюсь и пойду подписывать. Они все там же, снаружи, в доке?
— Нет. Леон вытащил из спецов ГРУ старшего и притащил в кают-компанию. Там он поит его кофе и отвлекает, пока я привожу тебя из убогого вида в божеский.
— Боже мой, «Ревель», что за словарные обороты? Где ты этого нахватался? — Заславский вскинул бровь в удивлении.
— От вас с Дирком еще и не такое услышать можно. Кстати, о Дирке. Макс, бутылка твоя в утилизаторе. И будь любезен, пообещай мне одну вещь — в рейсе ты ни капли не пьешь. Я пока молчу, но у меня есть огромное желание сдать тебя нашему Отто на такую же полную прочистку, как и Дирка. Он-то пить перестал, во всяком случае в таких количествах. — В голосе ИскИна сквозили забота и ехидство, примерно в равной пропорции.
— Я чего-то не понимаю, «Ревель», — начал Макс. — Ты на борту решил ввести диктатуру?
— Капитан, давай-ка без ярлыков, а? Сам посуди, на кой мне спившийся командир? Я абсолютно серьезен, и это не диктатура, это голос разума, если уж на то пошло. — «Ревель» смягчил тон.
— Хмм, — прогудел Заславский, понимая, что в чем-то ИскИн прав. — Давай-ка, дорогой разум, договоримся так: я пить подвязываю. Во время рейса точно. А когда вернемся на Землю после лестиан — я разрешаю тебе и Отто полностью провести мне детоксикацию организма и все такое, ага?
— Разумно, меня устраивает, — ответил «Ревель». Макс кивнул и пошел умываться и одеваться, чтобы идти подписывать акты, а «Ревель» в этот же самый момент разговаривал с Лемке.
— Все в порядке, Отто, я его убедил.
— Убедил в чем? — решил уточнить старпом.
— В том, что пить надо завязывать. — ИскИн был донельзя корректен.
— Каким образом, прости? Меня он не слышал наглухо! — Сказать, что Лемке был поражен, значило бы не сказать ничего.
— Ну, я просто намекнул ему, что могу быть олицетворением злобного машинного разума из древних страшилок, — рассмеялся голос «Ревеля». — Ему хватило утилизированной бутылки. А если серьезно — то Макс не дурак, Отто. Ни разу не дурак, и сам прекрасно понимал, что у него проблемы. А раз их даже компьютерный я заметил — стало быть, проблемы нешуточные.
— Забавно, забавно. Ладно, будем считать, для простоты, что вопрос решен. — Отто решил не нагнетать обстановку.
— Именно, Отто, именно. Он сейчас умоется и пойдет подписывать акты у нанимателей, можешь перехватить его в кают-компании.
Лемке кивнул куда-то в сторону тактического дисплея, соглашаясь, но перехватывать Заславского не пошел. Да ну, перехватывать его еще, много чести. Если «Ревель» прав и капитан сделал выводы — тем лучше; если «Ревель» ошибся и Макс просто не захотел спорить, а виски у него еще есть — тоже неплохо, прямо в момент разгона, когда он особо не нужен, засунем в детоксикацию. Пускай поплавает пару суток без сознания в физрастворе, заодно и полная чистка организма пройдет. С этими мыслями старпом и корабельный врач Отто Лемке развернулся и направился в свой медблок, где новенькие криобоксы сверкали лакированными боками, напрашиваясь на его внимание.
В кают-компании Леон Аскеров развлекал старшего техника нанимателей. Вернее, не то чтобы развлекал, скорее просто занимал его разговором, ожидая появления Заславского. Аскеров не видел капитана с момента, когда привезли оборудование, но от «Ревеля» знал, что Макс у себя в каюте, изрядно выпив, отсыпается. Явившийся же в кают-компанию Максим Викторович Заславский совершенно не соответствовал понятию «отсыпался, крепко выпив», ибо был одет с иголочки, идеально выбрит и выглядел крайне бодро. Чему Леон весьма обрадовался, но виду не подал. Просто при виде капитана вскочил по стойке смирно, дабы продемонстрировать представителям нанимателя, что субординация на транспорте «Ревель» ничуть не хуже, чем на военном флоте.
— Капитан, разрешите доложить, монтаж и модернизация завершены! Установлено все доставленное оборудование, тесты систем пройдены на сто процентов, предварительное заключение — полная готовность! — Аскеров оттарабанил это на едином выдохе.
— Отлично, благодарю вас, — официально кивнул Заславский. — Когда будут составлены акты от смежников? — Вопрос был абсолютно риторическим, Макс знал уже, что акты готовы, но правила игры есть правила игры.
— Акты готовы, — встал техник гэрэушников. — Извольте ознакомиться, капитан. — И протянул Максу планшет.
Заславский кивнул, жестом предложил всем садиться обратно, устроился в одном из кресел и бегло просмотрел документы. Отчет Леона, приложения гэрэушников…
— Господа, у меня возникает один-единственный вопрос, — Макс поднял взгляд на техников. — Какие именно «противометеоритные системы, четыре аппарата»? Это у нас так теперь торпедные пусковые установки называются?
— Именно, господин капитан, — подтвердил представитель нанимателя. — Именно противометеоритные системы мы вам и поставили, согласно договора. А уж что они вам напоминают…
— Я понял, не трудитесь. — Макс улыбнулся и расписался на всех листах. — Прошу вас, со стороны акционеров претензий нет.
— Еще бы! — самодовольно осклабился представитель нанимателя. — Откуда бы они у вас взялись, господа… Всего хорошего, проводите меня до выхода и можете начинать предстартовые хлопоты, вам же еще ходовые испытания предстоят, как я понимаю.
Макс кивнул Леону, Аскеров встал и жестом пригласил гэрэушника следовать к выходу. Тот не заставил просить себя дважды и, кивнув на прощание Заславскому, вышел из кают-компании. Леон двинулся следом за ним, дабы соблюсти приличия — у него даже не возникало мысли, что техник разведки заблудится в коридорах типичного европейского эсминца. Хоть эсминец и называется уже несколько лет «экспедиционным транспортом».