Цель вижу! Дилогия
Шрифт:
«…Ну вот, кажется и все, Зоя… - Екнуло ее сердце от недобрых предчувствий.
– Кажется, ты отвоевалась…»
– К машине!
– Раздалась команда резкая команда.
И на землю из «Виллиса» выпрыгнули трое в фуражках с «васильковым» околышем - капитан Онищенко, и два младших сержанта с автоматами в руках…
Капитан подошел медленной самоуверенной походкой к женщине, и проговорил достаточно громко:
– Гвардии старшина Морозова! Вы арестованы за нарушение воинской дисциплины и невыполнение приказа старшего военачальника!
–
– Арестовать!
Да только…
Не все получилось так просто у капитана, как это у него бывало раньше, всегда и везде… Он не рассчитал одного - на этот раз ему пришлось иметь дело с полковой разведкой…
– Отставить!
– Раздалась резкая команда от калитки, заставившая «контриков» отступить на шаг назад.
Зоя обернулась и увидела, что за ее спиной, буквально за считанные секунды, собралась вся разведрота, а капитан Карпин уже вплотную приблизился к «смершевцу»:
– В чем дело, капитан?!!
– Спросил он резко и требовательно.
Но Онищенко видать тоже был не робкого десятка. А может он просто был уверен в той силе, которая «стояла» за его спиной - силе страха перед вездесущим и беспощадным «Смершем»…
– Вас это не касается, капитан Карпин!
– Ответил он зло и резко и так же нагло, как это делал всегда.
– Проводится операция военной контрразведки!
Он оглянулся на своих бойцов и скомандовал:
– Выполнять приказ! Арестовать старшину!
– А ну назад, гниды!!!
– Рявкнул Карпин.
И…
За спиной Зои сухо щелкнули три десятка передернутых затворов автоматов разведчиков…
Глаза Онищенко расширились так, что едва не вылезли из орбит:
– Вы хоть понимаете, что делаете, капитан? Вы препятствуете проведению операции «Смерша»! Под трибунал, как саботажник захотели?
– Я требую объяснений!
– Ответил Карпин.
– И если старшина действительно в чем-то виновата, то она будет арестована и доставлена в «Смерш» дивизии моими людьми, а не вашими падальщиками! И не советую вам, капитан, пытаться арестовать старшину силой - не получится!..
«Смершевец» был горд, но не глуп…
Он прекрасно понимал, что они втроем, водитель был не в счет, ничего не смогут противопоставить трем десяткам опытных разведчиков. Но и «позорно» бежать с «поля боя» он тоже не хотел, чтобы не уронить перед своими солдатами свой, и так не особо высокий, авторитет…
И он проговорил жестко:
– Старшина нарушила приказ вышестоящего командира, мой приказ, явиться для выяснения обстоятельств!
– Каких обстоятельств, капитан?
– Грубого нарушения воинской дисциплины по отношению к вышестоящему начальству, и оскорбления его действием в присутствии свидетелей!
– Выпалил Онищенко, и зло зыркнул в сторону Морозовой.
– Не понял?
– Опешил капитан-разведчик, и обернулся к старшине.
– Какое такое «оскорбление действием»? Кто кого оскорбил, старшина? Что между вами вообще произошло?!!
Зоя в опор, словно прицеливалась через свой проверенный оптический прицел, посмотрела на «смершевца», и тот не выдержав этого, прожигающего насквозь взгляда, отвел глаза в строну…
– Я залепила пощечину молодому хаму в капитанских погонах «Смерша», потерявшему всяческий стыд и совесть за то, что он решил, что я молоденькая девочка, которая не скажет ни слова, когда контрразведчик лапает ее за ногу!.. Капитан попросту получил пощечину по морде!..
Он чеканила каждое слово, и слова эти, словно пудовые гири, падали в полнейшей тишине. И настолько они были тяжеловесны эти слова, что казалось, даже дорожная пыль поднимается под ними фонтанчиками, как это бывает во время внезапной летней грозы на пыльной полевой дороге…
Карпин медленно перевел взгляд на «смершевца», и так же медленно проговорил:
– И ты считаешь, мерзота, что это и есть то веское основание для того чтобы лишить целую дивизию лучшего снайпера, арестовав старшину Морозову, и это перед самым наступлением?
– Я отдал приказ старшине, явиться после командира полка ко мне в кабинет, для разбора данного инцидента!
– Ответил Онищенко с вызовом, видимо так и не поняв до сего момента, с кем имеет дело.
– Старшина этот приказ проигнорировала! И это есть основание для ареста! Сознательное невыполнение приказа во время боевых действий! А это уже очень серьезная статья, капитан! Вплоть до высшей меры, без суда и следствия!.. А тут еще и «оскорбление офицера действием»…
И тут за спиной Зои раздался злой, до боли знакомый, громкий, с легкой хрипотцой, голос:
– «Без суда и следствия», говоришь!.. Получил от бабы пощечину за свои поганые мысли и телодвижения, и «оскорбился», говоришь!.. Да ты, падла, даже не представляешь себе, что это значит «оскорбление действием»!..
Никто даже не успел сообразить, как в свете фар прямо перед капитаном-«смершевцем», словно из-под земли выросла крепкая сухощавая фигура…
– Это сейчас я тебя оскорблю!!! Действием!!! Чтобы ты, падла, на всю жизнь запомнил!!!
А дальше все произошло в считанные секунды…
– Хрясть! Хрясть!..
Эти кулаки знала вся разведрота… И это был давным-давно отработанный прием для захвата «языка»… И за все годы не случилось ни одного провала или сбоя…
Первый удар, прилетевший в челюсть сбоку, тот, что в боксе называют свингом, молодой и крепкий здоровьем капитан Онищенко «удержал»… Хотя… Он просто устоял на ногах, но, это было видно со стороны, потерял ориентацию в пространстве… Боксеры называют это - состояние грога…
Может быть, если бы у него было бы немного времени, хотя бы полминуты, он бы и восстановился, но…