Цельняпушистая оболочка. Том 3
Шрифт:
— А нахрена? — переспросил я, всё еще не понимая смысла в подобном предприятии.
— Для угнетения. — отозвался серый.
— Че?
— Ну… — смущенно протянул он, сбавив шаг и немного задумавшись.
В первый раз за всю ночь, этот долбанный «робот» наконец пустил в свой голос хоть какие-то эмоции.
— Ну предположим: Фабрика распыляет какой-нибудь ароматизатор, и по всей Фелерии расцветает радуга и пахнет чаем с конфетами. Или чем-то таким. Большинство феленидов в технике ничего не понимает и этим пользуются принцессы.
— Понятненько… — протянул я, закуривая на ходу.
Хотя нет, не понятненько!
— Погоди еще раз… Если ушастые нихрена не понимают в технике, то откуда тут эта фабрика? Да еще и город летающий? — спросил я, кое как поспевая за вновь ускорившимся котом.
— Ну… — снова смутился он. — По легенде, эта фабрика была построена принцессами. Те кто поумнее говорят что она была всегда. А на самом деле, — никто не знает. — не сбавляя темпа, ответил серый.
Вот ведь пидорас! Знает что и так тяжело, так еще и прет как поезд! Мне кажется или моя неприязнь этим чертовым мутантам, только что усилилась? Раза этак в два… Ладно, черт с ним…
Получается что эту фабрику построила инопланетная хрень? Типа атмосферный комплекс, как в «Горце» последнем? Круто! Нет, правда круто! Только, непонятно как местные с ним сообщение осуществляют, но все же… А с чего бы это Лизери засунула ретранслятор именно туда? Нет, я уже понял что город где-то на облаках висит и зона покрытия больше и источник энергии халявный и бла-бла-бла… Но как-то это подозрительно, по-моему. Разве такую технологичную мумбу-юмбу не должны охранять как жопу в бане? Хотя… Зная тягу местным к взяткам — можно не удивляться на этот счет.
— Ладно, еще вопрос. А как вы, котики долбанные, на этих облаках живете? Это же не остров, ёлки палки! Жратву-то откуда брать? — без особого интереса снова заговорил я.
По-любому опять какая-то магия. Но мне уже надоело идти и молчать, лучше уж о поспрашиваю что-нибудь, глядишь что полезное выясню.
— Не знаю, я там не был. — пожал плечами малец, возвращаясь к своему обычному тону.
Блин, я уже устал охреневать от происходящего. Коты на облаках, кошки во дворцах, очкастые киски в библиотеках, монструозные магнитофоны-сороконожки… Иногда мне кажется, что я сейчас не по лесу иду, а уже давно лежу в дурке и добрый санитар кормит меня «барбитурой» с ложечки…
— Стоп, если фабрика в городе, а город в воздухе, то каким раком ты собираешься… — начал было я, но кот немного брезгливо перебил меня:
— Нас уже ждут.
Ага, ждут. Что-то я сомневаюсь что прапор в своем скафандре еще и летать умеет. Хотя хер его знает, но если так, то я его пристрелю нафиг. Чисто из зависти!
— Ладно, черт с ним. Сколько еще топать-то? — безразлично сказал я, бросая окурок в траву.
— Еще пятнадцать километров. — как ни в чем не бывало проговорил малец и еще больше ускорил шаг.
Вот ведь пидорас, а!? Рональд, сука, пристрелю нахер! Хрен бы с ним, что он меня наебать пытается, это-то я еще могу простить, но вот этот вот марафон на ночь глядя!?
— Ну охуеть теперь… — пробубнил я, понимая, что о привалах мой спутник никогда не слышал.
Глава 4
Да разъебись ты злоебучим проебом, пиздюлина залупоглазая, облямудевшая пиздопробоина, мудеющая от собственной злоебучести, трипездень ты хуеплетская…
Ненавижу! Ненавижу этот грёбанный мешок, этого ёбанутого кота и не менее ебнутого прапора! Даже этот вонючий лес — тоже ненавижу! Обоссал бы каждое дерево! Как же я заебался…
Пятнадцать километров, это, конечно, не так уж и много, но когда у тебя за спиной болтается килограмм сорок-пятьдесят, то отношение к расстоянию резко меняется. Блин, даже привал ни разу не устроили… Я что, снова в училище!?
— На месте! Стой говорю, совсем ничего не видишь? — вдруг остановил меня приглушенный голос серого кота.
Не обращая внимания на его дерзость, я облегченно прислонился к ближайшему дереву. Фух…
— Уже устал?
— Нет, блять, просто задумался! — огрызнулся я в ответ и всё-таки вытащил из кармана пачку сигарет.
«Нулевой Цирк. К 150 летнему юбилею Московского гравитационного цирка.» — гласила надпись на пачке.
— В будущем все точно пизданулись… — тихо проворчал я, распечатывая сигареты и закуривая.
Лилипут быстро зыркнул на меня, явно недовольный тем что я решил тут немного табаком навонять, но промолчал. А если бы не промолчал, то всё равно был бы послан на известный орган. Раскомандовался, блин.
— Ладно, дальше-то куда? — спросил я, затягиваясь сигаретой и ленивыми движениями пытаясь сбросить с себя лямки мешка.
В сидячем положении — получалось не ахти, но вставать мне было мягко говоря — в падлу.
— Ждем. На станцию нам идти пока нельзя… — тихо проговорил серый засранец, садясь на землю и наблюдая за, едва различимой сквозь ветки, поляной.
Надо бы тоже глянуть что там твориться… Всё-таки сбросив с себя этот трижды гребаный мешок, я решил устроится поближе и посмотреть, что же там за полянка такая. Немного покряхтя и про себя обругав затёкшие ноги, я всё же поднялся с земли и, пригибаясь, подошел к «напарнику».
Впереди оказалась самая обыкновенная осенняя поляна, залитая рассветным солнцем. Ну, вернее не такая уж и обыкновенная, ввиду того, что там была хренова куча воздушных шаров, баллонов и еще всякой неизвестной хуйни, предназначения которой, я, естественно, не знал.
Зато знали мурзилки, что носились туда сюда по полю, отправляя груженый воздушный шар в воздух или наоборот, с помощью тросов ссаживая аэростат на землю. Видимо, этот самый Клоунсдэйл находится прямо над нами. А я уж думал, что и про чудо-город тоже наврали…