Цена алчности
Шрифт:
— И далеко она идёт?
— Далеко, — кивнул поисковик, — до самой границы. В Жёлтой Зоне ведь как: повсюду аномалии, а жить-то зверью как-то надо. Вот и покрыта вся Зона тропами, словно паутиной. Какие-то больше, какие-то меньше. Это как большой город с его автомагистралями: машинам по газонам и тротуарам ездить нельзя, а попасть надо везде. К тому же почти все здешние аномалии двигаются или хотя бы шевелятся на ограниченном пространстве, вот животные и наловчились их обходить. Поэтому от каждой, так сказать, магистральной тропы отходит множество второстепенных тропинок.
— И что? — Иван вслед за Болтом поднырнул под длинную древесную ветку, бывшую некогда берёзовой, мимолётно отмечая про себя, что, будь он один, не решился бы этого сделать — в таких местах не только
— Нет, конечно, — поисковик остановился и начал пристально разглядывать заросли прямо по курсу — аномалии-то движутся. Запросто можешь прямо в неё и угодить. Потому троп и много, что зверьё их обходит. Какая-то тропа в текущий момент свободна, какая-то нет. Её можно обойти по другой, свободной, ну и так далее. Плюс Бродяги и Зомби могут встретиться. Животные чувствуют, по какой стёжке можно идти… Туман, сходи к своим, — неожиданно попросил он, — скажи Лемуру, пусть будут настороже, но не стреляют первыми. — Он медленно приподнял руку, указывая в глубь жёлтых потеков ушастого растения. — За этим кустом сломанное дерево. Под ним волчье логово, их там сейчас несколько штук. Они спят, но когда мимо пойдём, по-любому проснутся. Мало ли что…
— Будут атаковать? — уточнил Иван.
— Не знаю, — ответил Болт. — Нас много, но и их тоже немало. По идее, не должны, побоятся попасть в аномалии, хотя всякое может случиться.
— Где-то недалеко аномалия? — насторожился Берёзов.
— Шутишь? — опешил поисковик. — Да тут всё вокруг залеплено Паутиной и колышется Студнем! Плешь только что с дороги сползла, три минуты назад она была бы точно у тебя под ногами! Мы по тропе идём, потому что это единственный путь! Только остальным не говори, не пугай народ. Пусть идут себе, как шли, меньше нервов — меньше дёрганий, больше шанс дойти.
— Какова ширина безопасного коридора? — Берёзов почувствовал, как ощущение спокойствия и безопасности словно ветром сдуло, на смену ему пришло тревожное ожидание скорых неприятностей. — Никто случайно не вылезет за пределы?
— Метра четыре-пять, — прикинул Болт. — Дальше будет сужаться, я предупрежу. Ты не волнуйся раньше времени, в «Ареале» это вредно, лишний раз зверьё взбаламутишь. Хотя, — он бросил на Ивана задумчивый взгляд, — как раз ты-то, наверное, их не потревожишь. Вон как лихо через Граву полз. А люди у нас в экспедиции не новички, знают, как правильно по Зонам ходить. Просто так вилять не станут. Ступай, Туман, — поторопил поисковик, — долго стоять нельзя, учуют и проснутся. А для нас, чем позже это произойдёт, тем меньше риска.
Берёзов осторожно вернулся к Лемуру и ввёл его в курс дела. Группа взяла оружие наизготовку, чтобы открыть огонь в любую секунду. Бойцы плотнее окружили несущих клетку учёных, и экспедиция двинулась дальше. Когда клетка поравнялась с поломанным деревом, Иван понял, что расстояние до опасности чуть больше, чем он ожидал, порядка пятнадцати — двадцати метров, и на всякий случай положил руку на гранатный подсумок.
— Не стоит, — негромко предостерёг его Лемур, заметив движение руки.
— Почему? Дистанция позволяет, — возразил Берёзов, — и эффекта от взрыва будет больше, вспомни крайний выход Отряда. Зверьё боится грохота.
— Если там есть Студень и граната в него попадёт, тут может всё забрызгать, — объяснил Лемур, — рискуем вляпаться в полном составе! Вам с Медведем тогда просто повезло! Ты же не думаешь, что за пять лет существования Спецотряда никому и в голову не пришло работать гранатами?! Всё это проверено неоднократно. Да и мало нас, ещё привлечём кого страшнее волков. Недаром все с бесшумными стволами идут!
Иван кивнул, убирая руку от гранатного подсумка, и плавным движением перехватил свой 9А-91 в изготовку для стрельбы в движении. Идущий впереди Болт ускорил шаг и жестом поторопил людей, стремясь как можно быстрее пройти мимо волчьего логова. Учёные заспешили, прибавляя ход, и Берёзов остановился, не сводя глаз с утопающего в зловещих сумеречных тенях вывороченного корневища.
— Видишь? — замер неподалеку Лемур, жестом направляя остальных членов экспедиции продолжать движение.
— Нет, — Иван напряжённо вглядывался в темноту кожистых зарослей, опоясывающих торчащие из красной почвы изломанные корни.
— Вон там, левее Ядовитого Лапника, — Лемур медленно указал установленным на ОЦ-14 глушителем нужное направление, — под нижним листом.
Берёзов присмотрелся. В первое мгновение он не увидел ничего, кроме всклокоченных зарослей плоских пузырчатых стеблей синей растительности, густо окроплённой мутно-жёлтой сыпью. Он всмотрелся максимально тщательно, перестраивая зрение под царящий в кустах полумрак, и спустя несколько секунд разглядел Волка. Иван мысленно поморщился. Неудивительно, что сразу не заметил. Тварь, вжавшаяся в синюшный мох, распластавшись по земле, словно раздавленная грузовиком, ничем не напоминала даже тех Волков, что атаковали Спецотряд на задании несколько дней назад. Привычной человеку звериной шерсти на её теле почти не осталось, лишь густые волосяные пучки редкими фонтанчиками кое-где пробивались между хитиново-кожистой неровной чешуёй, более похожей на струпья. Синий с жёлтыми потеками окрас позволял зверю сливаться с окружающей растительностью целиком, и если бы не толстые уродливые трёхпалые обрубки с мощными, подобно бивням, когтями, которыми оканчивались бывшие некогда лапами конечности, и кривые зазубренные клыки, выпирающие из-под перепончатых губ деформированной волчьей морды, заметить притаившегося зверя было бы и вовсе невозможно.
— Он спит? — тихо спросил Иван, медленным плавным движением поднимая автомат и беря тварь на прицел.
— Нет, — так же тихо ответил Лемур, — он знает, что мы можем заметить его жёлтые глаза, и специально закрыл их. Следит за нами слухом и обонянием. А может, и ещё как-то, кто эту мерзость разберёт.
С десяток секунд бойцы стояли неподвижно, дожидаясь, пока вся экспедиция пройдёт мимо. Едва замыкающий удалился от них на пару шагов, Лемур произнес:
— Отходим! Нельзя отставать от основной группы! Местные Волки поодиночке не ходят, где-то тут есть и другие. Нельзя позволить им решить, что мы отбились от своей стаи и остались вдвоём! Оба бойца, то и дело оглядываясь назад, поспешили догнать удаляющуюся экспедицию.
— Они не пойдут за нами? — спросил Иван, когда они заняли места в арьергарде их небольшого отряда. — Может, гранату на растяжку поставить?
— А чёрт их знает! — Лемур вновь оглянулся. — По идее, могут. Спроси у Болта, ему виднее. Мы пока присмотрим за тылами.
Берёзов догнал идущего в голове экспедиции поисковика и коротко обрисовал ему ситуацию.
— Не сделают они ничего, — отрицательно кивнул тот, — не станут раскрывать логово. Они уверены, что мы не заметили их дом, иначе напали бы в любом случае. А растяжек не надо, а то ещё я на ней когда-нибудь и угроблюсь. Все равно преследовать нас по этой тропе сейчас уж точно никто не станет.
— Почему? — нахмурился Иван.
Вместо ответа Болт остановился и поднял ладонь, призывая к тишине:
— Слышишь? — Поисковик замер. Мозг бойца ещё только анализировал уловленное ухом знакомое шипение, но руки, повинуясь выработанному на тренировках рефлексу, уже рванулись к поясу, сдёргивая с креплений шлем-сферу «Мембраны». Берёзов быстрым движением загерметизировал сферу и, скользнув взглядом по натягивающему противогаз Болту, побежал к основной группе, на ходу подавая знак о приближающейся газовой аномалии. Экспедиция рванула противогазные сумки с синхронностью, которую по достоинству оценили бы спортсменки-синхронистки, будь они рядом. Иван отметил, что нёсшие клетку учёные действительно не были ни впервые попавшими в Зону новичками, ни изнеженными стерильными кабинетами чванливыми очкариками. Клетку никто в ужасе не бросил. Её очень быстро, но все, же поставили на траву, и только после этого люди одновременно схватили противогазы. Молодцы, мысленно оценил Берёзов, не паникуют. С таким личным составом работать в разы легче. Экспедиция залегла, пережидая аномалию, и вокруг воцарилась мертвая тишина, лишь тихое и ненавязчивое шипение едва пробивалось сквозь толстые стенки шлем-сферы.