Цена империи. На начинающего Бог
Шрифт:
— Государь, я могу предложить вам для такой работы одну-две женские кандидатуры?
— Обоснуйте, граф…
— Ну, салоны некоторых дам могут стать тем самым источником влияния, да еще и служить прекрасным прикрытием тайной деятельности. Тем более, что такая схема уже работала, насколько мне известно.
— Согласен, Илларион Иванович. Через десять дней жду вас с докладом по Положению об охране и остальных вопросах, которые мы с вами тут подняли…
— Слушаюсь, Государь…
— А вот второй вопрос не менее, а скорее и более важен. Скажите, граф, чего больше всего не достает в нашем государстве?
— Денег, средств катастрофически не хватает, насколько мне известно…
Я решился брякнуть первое, что пришло в голову, ибо не хватало нам всего, в том числе порядка.
— Что, Илларион Иванович, растерялись, первое, что пришло на ум, то и высказали? Ничего страшного. На самом
— Конечно, я весь во внимании.
Могу сказать, что разговор все более затягивал меня. И то, что в самом Манеже во всю шли тренировки казачков совершенно беседе не мешало.
— Предположим, завтра возникла необходимость осадить Австро-венгерскую монархию. Наш Генштаб сообщает, что надо на фронт выставить 250 тысяч солдат, четверть миллиона! Реально?
— Более чем…
— Сами понимаете, цифирь взята с потолка, важен сам принцип… Боевые потери, резервисты, службы тыла, которые надо мобилизовать — это, как минимум, полмиллиона, а еще надо держать на границах и в тыловых гарнизонах тоже с четверть миллиона. Вот и выходим на круглую цифру — миллион мобилизованных солдат. Вроде бы для более чем стомиллионного государства не так уж и страшно… Ладно! Но это полтора миллиона винтовок, сами понимаете, оружие имеет свойство ломаться. Да еще порядка полумиллиарда патронов, чтобы обучить оный контингент стрельбе. А сколько патронов для обеспечения, исходя из полугода боев? А менее чем за полгода с такой обширной державой не справиться. Откуда это взять? Не говорю про орудия и снаряды. Надо строить заводы, не закупать же патроны и винтовки за золото? А где взять рабочих? Учтите, что рабочего потом с такого завода на фронт не забрать, ибо кто тогда будет делать оружие и боеприпасы? И на все это нужны деньги, живые рубли! А у нас с вами крестьянская страна. И рабочих взять неоткуда. А солдатиков в армии сначала надо откормить, а потом под ружье ставить. И это опять-таки расходы. А лошади? Представляете, сколько надо гужевого транспорта привлечь для нужд армии? А наша крестьянская лошадка кроме того, что дешева, так еще и слабосильна!
— Да. так я на проблему современной армии не смотрел. — слова Государя сильно смутили меня.
— Скажите, Илларион Иванович, в ваших имениях сколько крестьян выкупили землю?
И тут я потерялся окончательно.
* * *
Санкт-Петербург. Ново-Михайловский дворец
6 марта 1880 года
ЕИВ Михаил II
Хочу заметить, что беседы с глазу на глаз у меня получаются пока что намного лучше, чем проведение многолюдных совещаний. Вот и вчера: общими усилиями мы с Академиком засчитали совещание по военным вопросам на твердую троечку, то уже за разговор с Воронцовым-Дашковым общая оценка колебалась между твердой четверкой и отлично! Вот и ладненько. Посему решил провести беседу с важнейшей фигурой первых лет царствования, как мне это представлялось, Петром Александровичем Валуевым в том же формате: тет-а-тет. Единственное исключение заключалось в том, что в соседней комнате, которую именовали еще «комнатой отдохновения» расположились государыня Ольга Федоровна и старшие дети — Николай, который успешно поправлялся от ранения, Михаил и Георгий. Сандро был слишком непоседлив, чтобы слушать секретные разговоры. Почему я так сделал? Во-первых, в Ольге Федоровне я почувствовал надежную опору трону и моей династии. Она умна, хозяйственна, кроме того, довольно быстро соображает и остра на язык. Это черты императрицы, которые мне нравятся. Если буду отъезжать, буду спокоен, что столица и государство будут находиться в надежных руках. Не на братьев же оставлять! Тем более не на племянников! Теперь дети… а как мне узнать, кто из них что представляет? Никто из них в ТОЙ истории до реального управления государством допущен не был, никак себя не проявили, что вызывает у меня чувство истинного разочарования. Сандро в порядке наследования теперь номер четвертый. Не самая лучшая стартовая позиция. Но пока что ничем Учителю помочь не могу. И выделять его может быть слишком опасно.
Секретарь вошел в кабинет и почтительно склонил голову. Умное волевое лицо, аккуратно подстриженная борода. Он произвел на Ольгу сразу же благоприятное впечатление. Да и дела в моей канцелярии сразу же наладились. Весьма работоспособный и целеустремленный тип. Я взял
— Сергей Юльевич, как только появится Петр Александрович, просите его немедля.
Секретарь кивнул головой. Он был немногословен и исполнителен. Это плюс. Огромный. Кто хоть раз был руководителем, тот понимает, о чем я говорю. Через пять минут Витте впустил в кабинет только что прибывшего Валуева. Да, я разве забыл сказать, что Юлий Федорович Витте (Юлиус Христофор Генрих Георг Витте) был директором Департамента государственных имуществ Главного управления наместника Кавказского, служил под моим началом, у нас даже разногласия были… точнее у моего меня бывшего на Кавказе с оным, но Сергей Юльевич рос буквально на моих глазах. Вот вам и ядреный протекционизм! Ну и еще… надеюсь, что Витте станет игроком моей команды, а не слишком самостоятельным чиновником, ведущим собственную игру. Таких игроков нам не надо! А посему лучше держать его на виду.
Глава десятая. Происшествия
Глава десятая
Происшествия
Нет в жизни звука более захватывающего, чем стук в дверь.
(Чарльз Лэм)
Потсдам
11 марта 1880 года
Вильгельм Штибер
Когда тебе перевалило за шестьдесят лет, любое неожиданное происшествие начинает вызывать невольное раздражение. Вот и сейчас, когда в двери постучали — настойчиво, но не слишком громко, Вилли поморщился, после чего двинулся открывать дверь.
Он был одет в свой любимый домашний халат с большими карманами. Кроме тепла, сей предмет гардероба давал небольшую уверенность в безопасности: в его огромных лопастях?? прекрасно поместился небольшой револьвер. Встречать неизвестного посетителя без оружия… такой глупости от него даже на старости ожидать не приходилось. Петер, слуга и телохранитель, сорокалетний вестфалец, увидев сигнал хозяина пошел открывать дверь, сам хозяин стоял рядом, но немного сбоку, страхуя бодигарда. Сначала Петер поинтересовался: «Кого принесла нелегкая?» и тут же получил ответ, который Вильгельма удивил. Он давно не слышал этой фразы. «Это я, Карл, племянник, привез привет дядюшке Отто от дядюшки Алекса». По кивку Вилли бодигард открыл дверь, в которую ввалился хорошо известный хозяину человек. Вот только быть его в Потсдаме не могло по определению. Худощавый человек среднего роста с копной седеющих курчавых волос, роскошными усами и небольшой бородкой, которые тоже тронула серебром седина. Лицом он был весьма похож на графа Андраши, канцлера Австро-Венгерской империи. Конечно же, это был не Дьюла, ни старший, ни младший. Вилли ждал.
— Вилли, не держитесь за револьвер. Я не опасен для вас. Нам надо поговорить. Это действительно весьма важно.
— Хорошо… только как?
— Как я попал к вам? Профессионал он и в Африке — профессионал. Хотите знать, где у вас на границе протекает? Понимаете, дело настолько срочное и важное, что я действовал внаглую… Пересек границу с Австрией в карете с гербом Андраши и фальшивыми документами на имя Андраши…
— Сукин сын! Идите за мной.
Вошедший так и не понял, было последняя фраза проявлением гнева или восхищения. Конечно, он появился в Германии другим путем, но зачем господину Штиберу знать его маленькие секреты?
Хозяин дома опустился в свое любимое кресло недалеко от камина. Гость сел напротив, придвинув свое кресло ближе к огню. Они были внешне неуловимо похожи: оба круглолицые, с густыми курчавыми волосами, вот только Вилли не носил бороды, и волосы его седина покрыла намного щедрее. Да, еще фигура была не столь спортивной. Всё-таки возраст давал о себе знать. Мнимый граф Андраши, он же полковник Генерального штаба Российской империи Николай Николаевич Белов, дальняя родня прусским фон Белофф был спокоен, впрочем, его визави тоже не показывал признаков волнения. Жизнь научила создателя спецслужб Германской империи не спешить, ибо спешка хороша в ловле блох, в тайных делах сие ведет к провалу. Ошибаться же на его месте не должно!