Цена изменения
Шрифт:
— И любая мара, которая окажется между нами и Аори, отправится восвояси, — уважительно протянула Люс. — Да, это сработает.
— Попробуем? Анатумбари, поможешь?
Изменяющий с явно выраженным сомнением на лице поправил свой зеленый хвост.
— С какой стороны это нужно, и ни больше, ни меньше, изменяющая?
— Ну же, Ананасик, давай! Заканчивай занудствовать. Мы не справимся без тебя! Ну вот никак!
Похоже, смех в голосе Люс не заметил только сам Анатумбари. Он надулся от гордости и расправил плечи.
— Так и быть.
"…,
— Только вот сомневаюсь, что она потянет стабильный поток все это время, — Анатумбари снова почесал кончик носа. Надо же, и у изменяющих бывают такие привычки. — Да и вы, честно говоря…
— Что ты предлагаешь?
— Плиор.
— А у тебя его есть? — присвистнула Люс. — Хорошо быть богатым, Ананасик! Еще и поделишься?
— Если соизволишь впредь называть меня по имени!!!
Люс изобразила ладонью сложный жест, который, видимо, должен был подчеркивать ее готовность выполнить просьбу.
— Это вы о чем? — подозрительно поинтересовалась Аори.
— Комбинируемый пластырь-дозатор, — ответил Эдра с непонятным, чуть брезгливым выражением на лице. — Помогает вызвать и стабилизировать эмоциональное состояние. По-хорошему, ученикам не рекомендуется и не выдается… но даже у тебя в компе есть программа для просчета комбинации и дозировки.
— Наркотики, что ли? Почему пластырь, а не просто укол?
— Ну, не совсем наркотики. Скорее, гормоны. А пластырь — чтобы ты сама могла регулировать длительность воздействия при равной его интенсивности.
— Я обойдусь.
— Анатумбари прав, Аорька, — Люс, кажется, намеревалась сдержать обещание. — Если бы надо было по кому вгасить голым изменением, я бы у тебя за спиной стала, так, на всякий случай чисто, жить-то хочется… Но у тебя просто опыта не хватит продержаться долго. Впрочем, никто нас геройствовать не заставляет. А?
— Ладно, ладно, — буркнула она, вспоминая опыт с вайсом.
Тогда это закончилось ночью в объятиях Тарги… Сейчас так не получится.
Аори ощутила, как под веками набухают слезы. Пусть уж будет то, что поработает за нее. Да и, если честно, она бы на что угодно согласилась, чтобы не сидеть больше, пялясь в экран и считая бесконечные секунды.
— Вот и ладушки. Тогда пошли, рассчитаем, кому-чего-сколько, а мальчики пока подготовят все остальное.
Арканиум не баловал учениц роскошными апартаментами, так что магам пришлось сдвинуть диван, скатать ковер и сесть практически у самых стен. Эдра, вооружившись специальным маркером, тщательно отмерил расстояния — в таком маленьком пространстве любая погрешность обернулась бы катастрофой. Жирные линии изукрасили пол, но Аори не особо беспокоило творчество мага — назавтра краска превратится в пыль и исчезнет.
Изменяющие опустились на колени, прижали ладони к полосам и запустили по ним тонкие световые потоки. Лучи встретились точно в центре, породив яркую вспышку. Дополнительные линии соединили магов между собой, балансируя мощность всей системы.
— Можем начинать.
Эдра незаметно взял на себя роль командира, и по его знаку Аори, до тех пор подпиравшая стену, уселась в центре треугольника.
— На счет три запускаем на минимальной мощности. Я буду наращивать. Раз… Два… Три.
Мурашки пробежали по телу, когда вокруг разлилось бледное, мертвенное сияние. Тысячи прохладных пальцев коснулись кожи, и Аори невольно отозвалась на них каждой клеточкой души. Потянулась навстречу во всех направлениях одновременно, даже не пошевелившись при этом.
Три точки, три начала оставались стабильными. Они держали для нее реальность. Они держали ее в реальности.
Трое изменяющих, соратников, друзей. Тех, кто знает цену, тех, кто разделит плату там, где другие разорвали бы на части саму Аори.
Плиор на плече исправно поддерживал в ней злую уверенность. И, когда в комнате потух свет, когда их лица освещали только потоки изменения, когда в углах начали сгущаться и горбиться тени, Аори даже не вздрогнула.
Она тихо выдохнула и освободила теплый поток, что лежал у нее в груди, свернувшись, как бесконечная солнечная змейка.
Некоторое время маги сидели в тишине, но каждый чуял, как несколько голодных, искрящихся холодом сознаний подбираются все ближе.
Первая мара свесилась с потолка, будто диковинный оплывающий сталактит. Его конец заметно искривился, пытаясь дотронуться до Аори. Она чуть побледнела, разом припомнив, каково оно на вкус — остатки демона выплевывать.
Мара сорвалась и упала на пол, прямо в поток, и исчезла, поглощенная приграничьем.
— Шесть, — прокомментировал Эдра.
— Пять, — поправил Анатумбари и мотнул головой в сторону короткого всплеска сил — еще одна мара подползла снизу и сгинула, даже не успев показаться на глаза.
— Неплохо, да? — Люс тряхнула головой, отбрасывая назад упавшую на глаза прядь.
Еще две тварюшки, похожие на убежавшее из ближайшего кафе и потрепанное бродячей жизнью суфле, появились в противоположных углах комнаты. Они подползли тихонечко, никого не беспокоя, и так же непритязательно сгинули.
— Три.
Еще парочка синхронно изобразила сопли на потолке. Правда, вместо приманки они почему-то заинтересовались друг другом, и рухнули в приграничье, старательно пережевывая товарищеские бока. Если, конечно, можно так сказать о существах, у которых нет ни зубов, ни боков.
— Может, их было не восемь? — поинтересовался Анатумбари спустя несколько минут.
Маг ужасно устал. С каждым разом плиор действовал все слабее, приходилось увеличивать дозу, и отходняк от этой будет, наверняка, довольно неприятным.
И зачем он согласился? Ради насмешливой, острой на язык Люс, которая за год так и не позволила больше, чем дружеские объятия? Он не раз замечал, как она перешептывается с Эдрой по углам, пару раз даже стал свидетелем, как маги поутру выскакивают, опаздывая, из одной комнаты. А он чем хуже?