Цена любви
Шрифт:
Мужчины помолчали. Потом Меркулов, вздохнув в очередной раз, продолжил:
— Сразу говорю: рыть в этом направлении смысла не имеет, все давно быльем поросло… Кто у нас там еще? А-а-а, Толя Гамза, которого вдова считает убийцей… Я не верю… Толик с Николаем столько лет дружат, со второго класса… Считайте, больше полувека!
— Костя, погоди, — прервал его Турецкий. — Ну что, мне тебе объяснять, какова теперь наша жизнь, что ли? Что там, где большие бабки крутятся, даже самая старая дружба ржавеет? Проверять, коли уж ты нам такое дело доверил, будем всех, жену и Гамзу в
— Не ослышался… — буркнул Константин Дмитриевич. — Рядом…
— Кто и чем торгует?
Меркулов слегка поерзал на стуле, прежде чем ответить:
— Оба тряпками… В смысле одеждой…
— Разумеется, контрафакт, — усмехнулся Турецкий. И, обнаружив, что Константин Дмитриевич начал краснеть, покачал головой: — Слушай, Костя, ты ж не думаешь, что товар китайского производства Мальцев намеревался пустить в продажу с китайскими же бирками? Особенно с учетом того, что цех был подпольный?
— Не думаю, — коротко ответил Меркулов.
— В таком случае проверять придется прежде всего бизнес китайца, который этим цехом владел! Мальцев мог попасть под раздачу, и, скорее всего, так и было… Роковая случайность: приехал в тот момент, когда состоялась внутренняя разборка в диаспоре… Не повезло! И я бы на твоем месте проверил именно этот вариант в первую очередь, по своим каналам, так сказать, в частном порядке. Лично я не понимаю, почему все и сразу решили, что охота шла за Колей. И речь пошла о заказе, а не об этом Чжане?
— Почему ты думаешь, что я этого не сделал? — хмуро поинтересовался Меркулов. — Я что, так похож на идиота?
— Ну и?…
— Значит, так… Хочешь называть это диаспорой — на здоровье. Только на мой непосвященный взгляд, «Триада» — это не диаспора, а настоящая мафия…
— «Триада»?
— Ну, возглавляет всю эту нелегальщину некая «Триада», не только у нас, но и по всему миру. Конечно, здесь, как в любом другом месте, — свои представители. Деталей пока не знаю, но узнаю… Или узнаете вы… Короче: крови за нашими, во всяком случае «московскими», китайцами до сих пор не числилось. Возможно, чисто работали, а возможно, действительно не бесчинствовали. Свои проблемы решают всегда внутри, никаких контактов с российским криминалом, это совершенно точно!
Плетнев не сдержался и с большим сомнением хмыкнул. А Меркулов спокойно продолжил:
— Главное даже не в этом. А в том, что хозяин цеха Чжан был одним из лиц, можно сказать, приближенных если и не к императору, то к его родственнику. И если иметь в виду внутренние законы «Триады», весьма законопослушным ее членом.
— То есть положенные бабки отстегивал, и всегда вовремя?
— Есть неподтвержденный, правда, слух, что Чжан к тому же участвовал, и очень успешно, в транспортировке нелегалов из Китая к нам, помогал в первое время… Тем, на кого «Триада» давала добро… В общем, им теперь вместо него нужно искать нового человека, то есть возникли кое-какие трудности. А главное, Петя Щеткин где-то нарыл сведения о том, что руководители здешней китайской диаспоры отдали распоряжение искать убийц… К сэру Генри даже человек от них приходил… Такие вот дела.
— Дела, которые все равно нужно проверять и перепроверять, — задумчиво возразил Турецкий. — Тем не менее если ты прав и Николая действительно заказали, то заказал явно кто-то из своих… Он что, ездил к этому Чжану по жесткому графику?
— То-то и оно… Последний месяц — ежедневно, в одно и то же время: у них там проект, как я уже говорил, совместный реализовывался… Больше пока ничего не знаю, да и то, что знаю, как видишь, все с чужих слов, непроверенные слухи, а улики ни одной…
— Там точно все погибли?
— Точно, Саня… Я там был… Жуткое зрелище, куча сгоревших трупов. В самом подъезде, хотя пожарные приехали сразу после взрыва, три семьи погибли. Слава богу, остальные квартиры давно пустовали, дом предназначался на снос еще год назад. Почему не снесли до сих пор, не знаю, но догадываюсь. Чжан, говорят, платил всем, кому надо, не скупясь: у него по Москве таких цехов было несколько, так что не бедствовал мужик…
— Константин Дмитриевич, — поинтересовался долго молчавший Плетнев, все еще разглядывавший фотографии, — не подскажете, кто этот бритоголовый тип? На вашего одноклассника вроде бы по возрасту не тянет, молод… И вид бандитский.
— Где? — Меркулов надел очки, которые перед этим снял. — А-а-а, а я и не знал, что он попал в кадр… Очень удачно! А кто это, не знает даже Марина. Во время поминок по старому обычаю дверей в квартиру не запирают… В какой-то момент этот тип вошел, мы все, значит, на него воззрились… Ляпнул что-то насчет знакомства с покойным, вроде бы ему даже кто-то налил, после чего быстро слинял.
— Проверь его по картотеке, — посоветовал Константину Дмитриевичу Турецкий. — Хотя, скорее всего, просто на халяву забрел, прослышав про поминки. Но харя и впрямь бандитская.
Меркулов кивнул и поднялся со стула.
— Пора мне, Сань, тем более что и сказать-то больше нечего. Все адреса и места работы тебе отдал… Антон, ты будешь заниматься?
— Похоже, — Плетнев нерешительно посмотрел на Турецкого. — А иначе зачем я здесь?
Александр Борисович небрежно кивнул и одним пальцем подтолкнул через стол в сторону Плетнева листок бумаги с упомянутыми Меркуловым адресами и телефонами.
— Я тогда Щеткину отзвоню, — вздохнул Константин Дмитриевич. — Он с тобой, Антон, свяжется… Спасибо, ребятки, пойду я… А за оплату вы не беспокойтесь, мы все вместе оформим, как положено…
Дождавшись, когда они останутся вдвоем, Александр Борисович повернулся к Плетневу.
— Начнешь с супруги, — сухо произнес он. — Если понадобится помощь, отзовем из отпуска, да и Сева скоро вернется. Обрати внимание: Мальцева обвинила Гамзу в убийстве мужа на поминках. То бишь задолго до того, как выяснилось, что это не «китайские разборки». С чего бы?
— Всеволод Михайлович меня почему-то терпеть не может, — неожиданно сказал про Голованова Плетнев.
— Да? — заинтересованно переспросил Турецкий, тут же ощутив к Севе Голованову горячую волну дополнительной симпатии. — Надо же, с чего бы это?