Цена Мира
Шрифт:
Занила еще раз окинула взглядом своих оборотней: Намо и Байда, едущих впереди нее, Улу, замыкающую цепочку, растянувшуюся по довольно узкой улице. Они очень много вложили в эту легенду! И дело было отнюдь не только в подборе состава отряда: двое мужчин и две женщины. Они очень сильно старались и выглядеть как настоящие наемники! Их одежда была добротной, вся из сукна и кожи. Даже Занила рассталась со своим любимым платьем, сменив его на мужского кроя рубаху, кожаные штаны и низкие мягкие сапоги. А еще они, все четверо, просто щетинились оружием. У каждого было не менее полудюжины ножей, арбалеты, колчаны со стрелами, мечи. Заниле и Намо пришлось отказаться от столь любимой всеми высшими оборотнями привычки ношения оружию в энергетическом кармане и оставить клинки на физическом уровне реальности - на виду
Занила вздохнула. Нет, меньше всего сейчас ей бы хотелось разрушать их легенду. Сейчас - это когда они столько вложили в нее, но еще больше они от нее ждут.
Дорога плавно спускалась по склону холма, приближаясь к центру города, но, как ни странно, отнюдь не становилась шире. Очевидно, в этом проявлялась еще одна хитрость местных жителей: чем ближе друг к другу стоят здания, тем меньше остается мостить. Правда, здесь дома уже не выглядели такими бедными. Теперь они поднимались на три, а некоторые даже на четыре этажа. Ставни на окнах и двери были тщательно выкрашены блестящей зеленой или темно-красной краской, а по фасадам кое-где тянулись резные карнизы. Ничего вычурного или кричащего, зато все добротно и выстроено на века. Даже не обращаясь к помощи Улы и ее знаниям, Занила готова была поспорить, что они въехали в купеческий район города. А поскольку содержать отдельную лавку в Лукунуле было, очевидно, чересчур дорого, а мостить целую торговую площадь еще дороже, под магазинчики торговцы отводили первые этажи собственных домов. Двери во многие из них стояли распахнутыми настежь, зазывая прохожих внутрь яркими переливами тканей, блеском металла или ароматом южных пряностей. То же, что не убралось внутри, раскладывалось на лотках, выставленных наружу, еще больше сужавших и без того не самую широкую улицу.
Впрочем, местные жители ничего против, похоже, не имели. В торговом квартале царило оживление, резко отличавшееся от сонного оцепенения окраины. Улица, по которой ехали оборотни, была полна народу. Мужчины и женщины шли вверх и вниз по ней, останавливались перед лотками, рассматривая товар на них, приценивались, мяли в руках пестрые ткани, смотрели на свет драгоценное цветное стекло, перетирали в пальцах источавшие резкий аромат пряности, пробовали сласти и фрукты, отсчитывали звонкие монеты или принимались горячо торговаться. Над улицей, на высоте примерно третьего этажа были растянуты полотнища ткани, защищавшие и разложенный товар и покупателей от яркого послеполуденного солнца, превращая обычный в общем-то городской квартал в странный мирок, полный вкусных запахов, звуков, оживления, в котором, казалось бы, можно провести целый день, никуда не торопясь.
По мере продвижения вперед, толпа становилась все более плотной. Заниле уже начинало казаться, что Серебро не идет по улице, перебирая копытами, а плывет сквозь человеческое море, разрезая его грудью. Пока еще никто из лукуйцев не начал кричать на оборотней и жаловаться, что его затоптали, но вероятно, лишь потому, что двигались вперед они едва-едва. Первым не выдержал Байд. Ему с его двумя лошадьми пробираться сквозь толпу было еще тяжелее. Когда возле очередной из овощных лавок человеческое море окончательно перекрыло улицу и движение остановилось, оборотень соскочил с седла, взял своего коня под уздцы и решительно повел вперед. Его примеру вскоре последовали Намо с Улой, а потом и Занила.
Так двигаться вперед, как ни странно, действительно получалось быстрее. Зато шум, многоголосый человеческий говор, наполнявший улицу, когда она оказалась не над толпой, а в самом ее сердце, казалось, стал громче. Было почти удивительно, как при таком скоплении народа лукуйцам удается, не мешая друг другу, не просто прицениваться к товарам, разложенным на лотках, но и совершать покупки, выбирая то, что им действительно нужно. Сама Кай'я Лэ толпы никогда особо не любила. Она привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть над головами людей, долго ли еще осталось до границы торгового квартала, где должно стать свободнее, но ничего утешительного ей увидеть не удалось. Впереди улица, по которой двигались оборотни, расходилась на две. Одна продолжала спускаться к побережью, а другая немного загибалась назад и вверх по склону холма, и обе они были все также полны народу.
– Куда нам?
– спросила Занила, оборачиваясь к Уле, двигавшейся чуть позади нее. Девушка-оборотень пожала плечами:
– А куда ты хочешь попасть, Занила?
Кай'я Лэ сдержала усмешку: если бы у нее был ответ на этот вопрос... Может быть, она и продолжала верить в тот закон случайности, о котором рассказывала Байду, но пока он что-то не торопился проявлять себя в действии.
– Эй, почтенный!
– Занила окликнула купца, последние пару минут явно скучавшего за своим прилавком, по которому была разложена всевозможная лошадиная упряжь. Дородный мужчина с гладковыбритым красноватым лицом, одетый в темно-бордовую (под цвет ставень на его лавке?) длинную безрукавку поверх серой рубахи, повернулся в ее сторону:
– Что угодно, почтенная?
Занила мысленно усмехнулась: она еще боялась, что ее "салевское" обращение будет неверно понято в Лукунуле, но, похоже, все купцы этого мира хоть раз, да побывали в городе на берегу Догатской бухты. Или просто ради того, чтобы заполучить очередного покупателя, готовы были сделать вид, что побывали. Жаль было, конечно, разочаровывать торговца, но ничего покупать Занила пока не собиралась.
– Скажи, почтенный, как отсюда проехать к центру города?
– боярыня Занила прибавила бы своему вопросу весомости при помощи медной или даже серебряной монетки. У простой наемницы подобная щедрость смотрелась бы странно, так что Кай'я Лэ попыталась заменить ее вежливой улыбкой. Любезное выражение на лице торговца несколько утратило в яркости, но он все же ответил, предварительно задумавшись на пару мгновений:
– Если тебе ко дворцу, то поезжай направо, - торговец взмахом руки указал на ту дорогу, что заворачивала вверх на холм.
– Но это, если ко дворцу, - повторил он.
– А если так, - неопределенный жест руками, - то в порт поезжай. Это налево.
– Спасибо, - Занила с трудом удержалась, чтобы не заменить это слово чем-нибудь гораздо более эмоциональным и противоположным по смыслу. В недлинной речи торговца ей больше всего понравилось емкое "а если так..."! Что же это за город, если вопрос о расположении центра вызывает у местных жителей такое недоумение? Впрочем, к лотку уже подошел настоящий покупатель, и Кай'я Лэ позволила толпе оттеснить себя назад на середину улицы.
Оборотни окружили ее. Они слышали, чем закончился короткий разговор Хозяйки стаи с торговцем, но комментировать его не спешили, оставляя ей возможность самой принимать решение. Занила еще раз проследила взглядом обе улицы: правую, уходящую ко дворцу императора Кариташа, и левую, ведущую в порт... Потом снова повернулась к правой.
Байд не выдержал первым:
– Только не говори, Занила, что отсюда ты собираешься отправиться прямо во дворец?!
Кай'я Лэ нахмурилась. Впрочем, ее раздражение было вызвано скорее ситуацией в целом, чем вопросом оборотня.
– Если бы был шанс попасть туда, не устраивая небольшой войны, я бы так и сделала!
– отрезала она. Оборотни переглянулись между собой. Потом Намо, то ли отвечая ей, то ли своим собственным мыслям, кивнул:
– Я понимаю. Ты считаешь, что Талгат поступит так же, как в Северограде, - доберется до правителя и ложью или угрозами заставит его действовать на своей стороне против тебя.
Занила дернула плечом, не соглашаясь, но, впрочем, и не отрицая:
– Чего я точно не думаю, - она выделила голосом частичку "не", - так это того, что Талгат соберет свою армию и двинет ее на границы Кариташа!