Цена ошибки
Шрифт:
– Серега, молодец! – прохрипел наводчику осевшим голосом в ТПУ «батя».
– Экипаж, смотреть в оба, это были не последние немцы. Леха, давай осторожно к нашим, надо им помочь.
«Это он про танкистов со сгоревшей пэтэшки, – понял Леха. – А я, олень, как увидел вражеский ствол, так про них и забыл». Он посмотрел на горевший ПТ-76. Уцелевшие двое танкистов, выжившие и при попадании снаряда из безоткатки, и после обстрела из автомата, двигались в его сторону. Вернее, один, уже сбивший пламя и с себя, и с товарища, волоком тащил второго, едва шевелившегося. «Сейчас, мужики, сейчас я подъеду», – торопливо шептал Леха, не задумываясь, что эти двое никак не могут его услышать.
– Леха, близко к пэтэшке не подъезжай, боекомплект может рвануть. Остановись за сотню метров, я выскочу, помогу, – проговорил Лехе стрелок-радист, начиная открывать защелку верхнего люка. И в ту же секунду весь осенний пейзаж перед ними превратился в двухцветную, очень контрастную картинку. Вернее, почти двухцветную – все залило ослепительно белым, ярким до невозможности светом, и только редкие сине-черные, неимоверно длинные тени тянулись от стоявших спереди справа деревьев.
– Вспышка справа! – первым опомнился и заполошно заорал в ТПУ заряжающий.
– Три вспышки, – через пять секунд поправил его «батя».
27 октября, 21:40, московское время. Эгейское море. 40 миль к юго-востоку от Афин. Через 3 часа 40 минут после начала конфликта
Командир авиакрыла авианосца «Корал Си» ругал себя последними словами. Ведь хотел же он выпустить еще одну патрульную пару «крестоносцев», прежде чем начинать подъем штурмовиков! Но вышестоящее командование устроило по радио настоящую истерику, требуя срочно поднять обе эскадрильи, VA-55 и VA-176, а потом всем резко стало не до того. Штурмовики срочно понадобились, чтобы как можно быстрее покончить с нахальным русским линкором «Победа», нагло обстреливающим Стамбул, это надо же, русские додумались пригнать эту лоханку к Босфору, угрожая туркам атомными снарядами, чтобы они не дали нашим парням запустить «юпитеры» из-под Измира! Но в итоге два «юпитера» все-таки взлетели, полыхнув атомным огнем над черноморскими городами Советов, «Победа» в отместку успела положить девять снарядов по Стамбулу и его окрестностям, каждый мощностью по десять килотонн, до того, как его парни на «скайхоках» добрались до наглого русского линкора. Легкой победы у пилотов из авиакрыла «Корал Си» не получилось, русский линкор прикрывала как минимум эскадрилья МиГ-19. Они сбили почти все А-4 эскадрильи VA-55, но потом были связаны боем с многочисленными турецкими «сейбрами». Конечно, турецкие F-86F сильно уступали по своим качествам более современным МиГ-19, но турков было просто больше. И с мотивацией у них сейчас недостатка не было, они очень хотели вогнать под воду это чудовище, равномерно выдыхающее атомную смерть на свой самой большой многомиллионный город. В итоге турецкие «сейбры», отдавая четыре своих машины за одну советскую, дали возможность спокойно отработать второй эскадрилье, VA-176. И «скайхоки» не подвели, разойдясь веером, они свалились на этот чертов линкор со всех сторон. Шесть «скайхоков» были сбиты зенитной артиллерией линкора и эсминцев охранения, но остальные сумели высыпать по «Победе» свой груз. Пара бомб Мк7, мощностью одна килотонна каждая, попала прямо в линкор, остальные упали в непосредственной близости. Когда развеялись атомные грибы, вставшие над соединением адмирала Чурсина, на поверхности моря не осталось ничего. А в это время всем «крусейдерам» и «демонам» с «Корал си», включая патрульную пару, совместно с авиагруппой подоспевшего авианосца «Индепенденс» пришлось срочно идти на перехват большой группы советских Ил-28, к тому же плотно прикрытых болгарскими и советскими «мигами». В эту собачью свалку были брошены все истребители с авианосцев, вдобавок «индепенденс» поднял еще одну свою эскадрилью «скайхоков» А-4В, вооружив их в дополнение к двум двадцатимиллиметровым пушкам Mk.12 парой ракет «сайдвиндер». Бурная схватка в северной части Эгейского моря окончилась победой американцев, ни один «мясник» не прорвался к ордеру авианосных групп, но, когда усталые пилоты на поврежденных машинах в полном беспорядке садились на авианосец, случилось ЭТО. Никто не понял, откуда взялась эта чертова пара самолетов, сначала их даже приняли за израильские «супермистеры» или «суперсейбры» USAF, непонятно только, откуда они здесь взялись? Они пришли с юга, где не могло быть самолетов противника. Откуда было им взяться, ведь авианосец находился почти на траверсе Афин? А с севера, востока и запада была территория стран-союзников по НАТО, Греции и Турции. Да и с юга были свои авиабазы на островах Крит и Кипр. Тем не менее пара самолетов, которую в конце концов опознали как МиГ-19, пришла именно с юга на малой высоте, ухитрившись проскочить мимо кораблей эскорта к «Корал Си». А все было предельно просто, и в то же время невероятно. Хотя «миги», появившиеся так внезапно, несли опознавательные знаки ВВС Объединенной Арабской Республики, но в их кабинах сидели советские пилоты.
27 октября, 19:10, московское время. Объединенная Арабская Республика. Египет, авиабаза Мерса-Матрух. Через 1 час 10 минут после начала конфликта
Подполковник Сергей Синцов неверяще посмотрел на радиоприемник, стоявший в углу КП. Только что оттуда прозвучал смертный приговор его семье, которая, как он знал из писем, гостила у родственников в Севастополе. Американская атомная ракета упала на Севастополь, город практически уничтожен. Вообще, база египетских ВВС Мерса-Матрух, где он с напарником, еще одним советским летчиком, работал инструктором, вбивая в горячих египтян основы пилотирования, казалась в этом дурдоме, охватившем всю планету, островком спокойствия. Даже плановые учебные полеты не отменили, следующий через пятнадцать минут. Полеты! Ну точно, по данным радиоразведки, сейчас в семистах километрах к северу от них находятся два американских авианосца, идут прямо на север, активно выпуская самолеты. Желая сделать хоть что-то, он вышел быстрым шагом, почти бегом подходя к площадке по подготовке самолетов. Он обратился к технику эскадрильи:
– Амир, повесь на мою машину подвесные баки, на все пилоны.
– И на мою тоже, – прозвучал за его спиной голос Ивана, второго советского инструктора на авиабазе. Он обернулся. Иван смотрел на него с печальной, всё понимающей усмешкой.
– Думаешь, я не понял, что ты задумал? Рассчитаться с американцами я же знаю, что твои в Севастополь на отдых поехали. А у меня в Балаклаве мама. Они ж сейчас выпускают самолеты, наверняка для удара по нашим или болгарам. Смотреть будут все на север, патруль тоже северный сектор прикрывать будет, а мы тихонько подойдем с юга, километров за сто снизимся на малую высоту, они как раз возвращаться будут с вылета, будут с повреждениями, усталые. Подскочим на форсаже, ударим, собьем кого-нибудь, и обратно. Топлива впритык хватит.
Когда уже они занимали места в кабинах своих самолетов, к Синцову внезапно подошел майор Хосни Мубарак, командир египетской эскадрильи Ил-28, тоже проходившей переподготовку на авиабазе после боевых действий в Йемене. Он просто сказал:
– Я говорил с командиром базы, к нему только что прибежал техник вашей эскадрильи, и командир всё понял. Он не будет вам мешать. Мужчина может жить как он хочет, но умирать он должен как мужчина. Удачи.
Синцов только молча кивнул в ответ.
27 октября, 21:40, московское время. Эгейское море. 80 миль к югу от острова Хиос. Через 3 часа 40 минут после начала конфликта
Вначале все было как они и рассчитывали. С южной стороны авианосец прикрывали только два фрегата, они прошли между ними над самыми волнами, резко набирая высоту и сбрасывая подвесные баки. Иван сделал это чуть раньше и сразу, еле набрав триста метров по альтиметру, увидел американцев. На посадку к авианосцу шел поврежденный, с дымящимся двигателем, «Демон», а дальше, сбоку и выше от него, висел вертолет. Иван довернул на F-3 и с дистанции менее полукилометра выпустил по нему две очереди из тридцатимиллиметровых пушек. «Демон», получив не менее пяти снарядов прямо в фюзеляж, просто развалился в воздухе.
А Иван, довернув машину еще (про МиГ-19 опытные летчики говорили, что он может развернуться вокруг кончика своего крыла), прострочил из своих пушек вертолет, который исчез в огненном облаке взрыва. После чего опять нырнул вниз, буквально прижимаясь к гребням волн, уходя на юг со снижением. А Сергею не повезло. Едва он, с запозданием, вслед за Иваном вывел машину в набор высоты, его МиГ попал под обстрел всполошившихся зенитных орудий американцев. Когда самолет буквально влетел в облако разрыва снаряда и содрогнулся от частых попаданий осколков, Сергей ясно осознал, что всё кончено. Он бросил взгляд на фото жены с детьми, которое в этот вылет прикрепил прямо в уголке переплета остекления фонаря, и решительно довернул машину на авианосец. Дымящийся МиГ-19 спикировал прямо на кормовой самолетоподъемник правого борта, находящийся за надстройкой, прямо за дымовой трубой. На него палубная команда как раз несколько минут назад закатила «крусейдер», и он опускался вниз, чтобы доставить истребитель в ангар, на заправку и пополнение боекомплекта. Взрыв искорежил подъемник, уничтожив оба самолета. Повредил дымовую трубу. Вдобавок осколками оказались серьезно повреждены сразу обе SPN-42, системы обеспечения посадки самолетов. Той части пилотов авиакрыла СV-43, которая еще находилась в воздухе, пришлось бы совсем кисло, не будь поблизости второго авианосца. А так «индепенденс» принял все уцелевшие самолеты с «Корал Си», а сам СV-43, в одночасье превратившийся из красивого большого (водоизмещением более шестидесяти тысяч тонн) корабля типа «Мидуэй» в дымящуюся развалину, ковыляющую по волнам со скоростью не более двадцати узлов, пошел в Испанию на ремонт.
Поэтому командир авиакрыла авианосца «Корал Си» был крайне расстроен. Этот чертов русский линкор не только обошелся ему в две почти полных эскадрильи ударников. Он еще сорвал часть SIOP, которую должен выполнить СV-43. По этому плану «Корал Си» совместно с «Индепенденсом» должен был превратить в радиоактивный шлак терминалы Одессы и верфи Николаева, сейчас это невыполнимо. Вконец добила командира принесенная уже глубокой ночью шифровка из штаба шестого флота, он, не сдерживаясь при подчиненных, длинно выругался. В ней предписывалось следовать на ремонт в Испанию, а все четыре эскадрильи авиакрыла (вернее, то, что от них осталось) срочно отправить на аэродромы Голландии и Западной Германии, в подчинение второго ЦУВО.
28 октября, 00:30, московское время, 27 октября, 13:30, местное время. Гора Шайенн, защищенный командный пункт, совещание Министра обороны США и Объединенного комитета начальников штабов (Joint Chiefs of Staff). Через 6 часов 30 минут после начала конфликта
Роберт Стрэйндж Макнамара, министр обороны США:
– Хорошо, джентльмены. С вопросами по стратегическим силам мы разобрались. С ситуацией вокруг Кубы тоже. Следующий по важности вопрос – ситуация в Европе, в первую очередь в Германии. Там положение катастрофическое. Нами полностью потеряно превосходство в воздухе, это недопустимо. Последний раз наши парни сражались в таких условиях на Филиппинах, в конце 1941-го – начале 1942-го. Все помнят, чем это закончилось?