Цена прощения
Шрифт:
Я хочу отпустить его, но вместе с этим только с ним я чувствую себя настолько живой. Я мечтаю не любить его, но вместе с тем, жажду любить его вечно. Да, именно он сделал меня когда-то до ужаса несчастной. Но только он может сделать меня до невозможности счастливой. Я хотела быть с ним ровно настолько же, насколько хотела навсегда забыть.
— Майя? — окликнула меня подруга, встряхивая мои хрупкие плечи.
— Да, да, я здесь, — растерянно говорила я. — Не знаю, Рит, все слишком сложно, — так описала я подруге свой двухминутный монолог в
Подруга недовольно закатила глаза на мои слова, вслед за мной хватая оставшиеся тарелки.
— Майя, ну что сложного? Это люди вечно любят все усложнять, а на деле жизнь куууда проще уж поверь. Просто реши для себя хочешь ли ты быть с ним? Не ради Давида, а ради себя, — впервые я видела такую серьезность в глазах подруги.
Вот только это наставничество ни капельки не помогло. Я уже на протяжении недели задаюсь этим вопросом. И ответ один "Да. Нет".
— Я не знаю, Рит. Просто не знаю. После всего того, что между нами было… Я простила его, но как поверить снова? — с искренним беспокойством спрашивала я совета.
— Снова? А разве когда-то ты ему верила?
И я резко замерла с сервизом в руках, так и не дойдя до заднего двора. Мысль одна за другой без остановки врезались в голову и только сейчас я осознала — я никогда и не верила Тимуру. Никогда и не думала о том, чтобы довериться ему.
Ритка быстро перехватила тарелки из моих рук и направилась в сторону беседки, но уже спустя несколько решительных шагов остановилась.
— Знаешь, подруга, я тебе так скажу, если вы любите друг друга — рискуйте. Ведь люди так часто теряют того, кого любят. Вы хоть не потеряйте.
И она продолжила идти дальше, пока я растерянно смотрела ей в след. Если я и подумаю над ее словами, то это точно произойдет ни сегодня. Ни тогда, когда я решила перестроить все в своей жизни. Пускай именно день моего рождения станет стартом для новой меня. Для той Майи, что обязательно впредь будет самой счастливой. С кем-то или без я буду счастлива!
— Ахахаха, ну ты слишком толстый для моей машины, — возражая кричал на всю улицу сын.
Быстро подлетела к окну, осторожно выглядывая.
— Я толстый? Я? Ты посмотри на мои мышцы, — и Тимур принялся напрягать руки, выкручиваясь то так, то эдак, на что Давид вновь громко рассмеялся.
Этот дуэт всегда меня цеплял. Папа и сын. Они так сильно похожи, что можно с ума сойти. Чем взрослее становиться Давид, тем больше он перенимает привычки своего отца. Только Тимур, когда недоволен как-то по-особенному хмурит брови и я стала замечать эту же мимику на лице сына, когда я к примеру дам ему меньше конфет, чем он хотел бы. И я ненароком начала представлять нашу семью. Если бы мы стали действительно настоящей семьей. Тимур после работы приезжает домой. Давид радостный бросает свои куличики и со всех ног несется встречать отца. А я со всей любовью и трепетом готовлю ужин, пока мальчики дурачаться на заднем дворе. Вечером мы всей семьей сидим в беседке и жарим барбекю. Смеемся. Дурачимся. И любим…искренне любим
— Эй, именинница, ты на улицу идешь? — и я вздрогнула от неожиданно раздавшихся слов подруги возле самого уха.
— Черт, напугала, — пытаясь утихомирить свое сердце шипела я.
— Они милые, — пропустив мою реплику мимо ушей сказала подруга.
И мы уже в две пары глаз с умилением уставились на парочку Давида с Тимуром. Тимур катал сына на игрушечном белом "Mercedes" (Мерседесе) и судя по озорному смеху водитель машинки был очень счастлив от этого занятия.
— Да, — и это было невозможно отрицать. — Ладно, идем, пока нас не споймали за подглядыванием, — спустя пару минут сказала я и, выдохнув, вышла на задний двор.
— Эй, привет, именинница! — со счастливой улыбкой на губах закричал Тимур.
— Привет, Тимур, — не смогла я сдержать ответной улыбки. — Прошу всех за стол.
— Да, мэм. Так, Мистер деловая задница, идем за стол, — обратился он к сыну и тут же подхватил его на руки.
Давид резко схватил Тимура за щеки, ощутимо надавив на них. И на фоне его щек маленькие ручки сына смотрелись безумно умилительно. Так же виднелся сильный контраст с молочной кожей сына, на смуглом лице Тимура.
— Скажи пельмешка, — сдерживая смех приказал сын Тимуру.
— Пельмешка, — с смешным акцентом сказал Тимур и, Давид не выдержав, разразился громким смехом.
А мы с Риткой дружно подхватили эту заразу, скручивать пополам от смеха.
Семейная обстановка царила в окружении нас на продолжение всего вечера и всех присутствующих я считала своей семьей. И как бы сильно мне не хотелось этого признавать меня окружали самые близкие люди. И в этот момент я поймала себя на мысли, что ни в чем не нуждаюсь, кроме как в этих трех человечках, что сидели напротив меня.
Чувство счастья пугало меня. Казалось, что вот, в следующую секунду, произойдет что-то страшное. Казалось, что не может быть так хорошо.
— Майя, я хочу сказать тост, если ты конечно же не возражаешь, — окликнул меня Тимур.
— Конечно, — тут же поддержала я его идею.
Тимур официально поднялся на ноги, прихватив с собой бокал с шампанским. И его длинные пальцы то и дело в такт отбивали по стеклу, оставляя на нем все новые и новые отпечатки. Нервничает, подметила ненароком я.
— Майя, в этот день хочет сказать многое, но пока что я буду немногословен и пожелаю тебе всего лишь одного. На протяжении всей жизни улыбайся так, как улыбаешься в эту секунду. С Днем Рождения тебя! — и правда немногословно сказал Тимур и все дружно подхватили его тост, чокаясь фужерами с налитым до краев шампанским. — И еще кое-что. Если никто не будет возражать я украду Майю буквально на час. Ее сюрприз не может придти сам и нам придется ненадолго уехать, — интригующе добавил Тимур.
Ритка уже дала добро на просьбу Тимура, даже не удосужившись выведать подробностей. Ну, а я немножечко напряглась.