Цена счастья
Шрифт:
Какой-то бред, абсурд. Она все выдумала, нафантазировала. Просто Сильвия, подтвердив свою репутацию легкомысленной особы, не явилась на встречу. И это к лучшему, если рассуждать здраво. Что могла она рассказать, кроме тривиальной истории со слезами и поцелуем, которая никого больше не интересовала?
Вылив чаю, Эмма вновь обрела уверенность. Она лишь рассердилась на себя за то, что легковерно поддалась дешевому розыгрышу. Когда к собору подошел Дадли, она, как ни в чем не бывало, весело обратилась к нему:
— Надеюсь, вы провели вечер с большей пользой, чем я. Встреча не состоялась, и я только понапрасну дрогла в холодном соборе. Моя подруга не явилась на свидание.
— Какая неприятность! Вы расстроены?
— Не особенно. Мы не так уж близки. Лучше расскажите-ка, чем занимались вы.
Садясь в машину, Дадли начал рассказывать о деловых операциях, которые ему удалось провернуть за день. Он клял непомерные цены, его возмущала необязательность владельцев магазинов; он утверждал, что только сумасшедший готов посвятить себя такому хлопотному и невыгодному делу, как ведение фермерского хозяйства. Теперь, когда Эмма снова очутилась в спокойной обстановке, тревожные часы, проведенные в соборе, казались ей кошмарным сном. Она и не подозревала, что так чувствительна к пропитанной седой стариной атмосфере, царившей в кафедральном соборе. Вот ей и пригрезились всякие страсти.
Вернувшись в Кортландс, она застала Луизу в слезах.
— Ах, миссис Корт, дети совсем отбились от рук. Признаюсь, я просто отчаялась справиться с ними.
— Где они сейчас? — строго спросила Эмма.
— Боюсь, я заперла их в комнате. Мне очень жаль, что я вынуждена прибегнуть к столь крайним мерам, но иначе они бы вырвались из детской и затеяли свои дикие игры.
— Где их отец?
Луиза всхлипнула и вытерла покрасневшие глаза.
— Он куда-то уехал на своей машине сразу после вас. Честно говоря, мне показалось, что он решил вас проводить. Я даже испугалась: что бы вы стали делать, если бы он зашел за вами в собор и увидел там вас наедине с Сильвией?
Эмма невольно вспомнила о мелькнувшей тени, и уверенность в том, что в соборе за ней следили, окрепла. Может быть, Барнаби знал, что Сильвия собиралась сообщить Эмме какую-то важную подробность, и перехватил девушку на пути в собор, а потом, притаившись, наблюдал за своей женой…
— Если бы он и увидел нас, это не имело бы ни малейшего значения, — не дрогнув, заметила Эмма, — напротив, было бы даже лучше. Он помог бы мне разоблачить эту ничтожную интриганку с ее дешевыми трюками. Зачем ей понадобилось вовлекать меня в погоню за химерами?
— Вы хотите сказать, что она не пришла? — изумилась Луиза. — Как это странно! Вчера она говорила с таким отчаянием в голосе, словно речь шла о жизни и смерти.
— Сильвия притворялась, — разозлилась Эмма. — Если она опять позвонит, я сама с ней поговорю. А теперь дайте мне ключ: я загляну к детям.
Когда Эмма подошла к двери детской, из комнаты не доносилось ни звука. В голову лезли мрачные мысли: а что если дети, связав простыни, вылезли из окна и сбежали? Но, открыв дверь, она увидела, что девочки спокойно сидят на полу, обложившись книжками, карандашами и бумагой.
Правда, Мегги гордо вскинула голову, но, узнав Эмму, сказала презрительно: «Ах, это вы» — и продолжила заниматься своим делом. Однако секунду спустя девочка вскочила на ноги и кинулась к Эмме.
— Она была там? Вы ее видели? Она к нам приедет?
Дина стала рядом с сестрой, и теперь уже две пары детских испытующих глаз всматривались в лицо мачехи, затаив робкую надежду; гнев Эммы мгновенно улетучился.
— Но, дорогие мои, я не собиралась встречаться с вашей мамой. Откуда взялась эта выдумка?
Оживленные лица девочек тотчас потускнели, стали непроницаемыми. Дети словно застыли — так остро было разочарование.
— Мисс Пиннер тоже сказала, что вы не собирались с ней встречаться, но мы ей не поверили. — Мегги задумчиво водила по ковру кончиком туфельки. — Нельзя доверять ни одному ее слову, — заявила рассерженная девочка. — «Я и моя дорогая маленькая собачка!» — передразнила она гувернантку, сопроводив эту фразу уморительным жестом.
Дина засмеялась. Эмма сурово спросила:
— Значит, так вы и кривлялись весь вечер? Неудивительно, что мисс Пиннер очень расстроена.
— Она расстроена по другой причине.
— По какой же?
В глазах Мегги вспыхнул дьявольский огонь, а Дина, слегка испуганная, объяснила Эмме:
— Это была всего лишь свеча. Мы воткнул в нее булавку и сказали…
— Я сказала, — великодушно поправила сестру Мегги. — Нечего брать вину на себя.
— Ну и что же ты сказала? — допытывалась Эмма.
— Я сказала, что в одну прекрасную ночь она обнаружит горящую свечу в своей комнате, и, когда свеча догорит до того места, куда я воткнула булавку, в эту самую минуту она умрет.
— Мегги, это недопустимо жестоко! Кто научил тебя этой «ворожбе»? Неудивительно, что бедная мисс Пиннер…
— Дело совсем не в жестокости. — Мегги душила ярость. — Только колдовство может восстановить справедливость.
— Мегги, опомнись!
Девочка равнодушно пожала плечами:
— Можете не беспокоиться, все в порядке. Мы еще не зажгли свечу. Но сделаем это, если слезливая гувернантка не уймется.
Дина робко предположила:
— Может быть, это папа поехал повидать маму. Он отправился куда-то на своей машине.
— Верно! — вскрикнула Мегги. — Он уехал как ошпаренный, словно торопясь встречать поезд. Он привезет маму с собой. А у нее для нас подарки. Интересно, что она подарит на этот раз?
— Белую меховую муфту, — размечталась Дина. — Нет, дурочка, она привозила ее в прошлый. Это будут золотые часы, или серьги с брильянтами, или…