Цена слова
Шрифт:
Верным решением он нашел заняться подготовкой дров к зиме, или просто способом себя чем-либо занять. Несколько часов пролетели незаметно и с наступлением вечера боль снова вернулась. Невыносимое ощущение, будто бы его самого выгоняют из собственной головы, заставило принять позу эмбриона, там же, у груды расколотых бревен и сильно сжать виски обеими руками. Он лежал на траве, корчившись от боли и был абсолютно не в силах что-либо сделать или сказать.
Солнце едва зашло за горизонт. Начинало смеркаться, но еще было достаточно светло. Элизабет, собираясь сообщить мужу, что уже накрыла стол к ужину, вышла
Часть вторая
Все та же дорога, тот же пепел, вулкан вдали.
– Это место мне очень знакомо, - произнес вслух Даррел и огляделся. Все, что он видел вокруг себя, в реальности могло показаться весьма странным, но не здесь и не ему, ведь это его мир, его путь. Но куда этот путь ведет? Для чего он здесь?
– Куда бы я ни посмотрел - туман из пепла. Здесь все мертво, абсолютно бездыханно, - шепотом говорил, он будто бы опасаясь того, что его сейчас мог кто-то услышать. Выглядел окружающий его мир абсолютно сюрреалистичным, а звучание собственного голоса придавало хоть какой-то уверенности в том, что это не плод его сумасшедшего воображения.
– Все, кроме дороги, в конце которой, - Даррел сделал паузу и напряг зрение, пытаясь понять, что же это, после чего продолжил. – Замок. Замок? Ладно, иного пути не видно, значит идем к замку, - иронично, сквозь смешок воскликнул он.
И действительно, лишь это старинное строение имело какой-то одухотворенный вид. Будто бы его наполняла некая энергия, что притягивает к себе какой-то невидимой силой.
Спустя несколько секунд после этого, как по чьей-то команде, или же специально выжидая, позволяя хозяину первоначально прийти в себя, чтобы позже появиться, откуда-то сзади подошел Терри. По-доброму взглянул в глаза своему человеку, подлез под руку, напрашиваясь на некую ласку с его стороны, после чего грузными лапами тяжело зашагал вперед, показывая ему, что тот не один и его верный попутчик не оставит хозяина на этом неизведанном пути.
Замок изначально казался несколько ближе, чем на самом деле. Время там текло в каком-то ином русле, потому определить сколько времени им понадобилось для преодоления этого расстояния, сказать наверняка нельзя. Возможно, прошло несколько часов, и будучи уже совсем рядом со своей целью, Даррел ощутил сильный толчок под ногами. Земля содрогнулась и едва не свалила путника на землю. Первой мыслью было то, что скоро начнется извержение вулкана, что было бы не удивительно, учитывая весь тот пепел, витающий в воздухе; но обернувшись и взглянув на эту оживающую гору вдалеке, он не заметил в нем каких-либо изменений: все тот же, будто бы не настоящий, пар и пепел.
Все это казалось очень странным, но он решил не испытывать судьбу и ускорить шаг, чтобы добраться к замку как можно скорее.
– Терри, - окликнул он пса, но тут же потупился.
– Почему Терри? Откуда я знаю твое имя?
Вновь перейдя на шепот, Даррел задавал вопросы, обращаясь больше к самому себе, нежели к четвероногому соратнику. Тем временем питомец с интересующимся взглядом рассматривал хозяина и ждал, когда тот продолжит фразу и скажет причину того, почему окликнул его.
Долго ждать не пришлось. Потерев виски, Даррел усмехнулся тому, что сейчас собирается вполне серьезно начать беседу с псом, вздохнул и заговорил:
– Дружище, если бы ты мог, ты бы рассказал мне о том, что же нам предстоит увидеть или совершить в конце пути, правда? – взъерошив тому загривок, внимательно смотрел в глаза и задавал вопросы так, будто бы это был последний шанс во всем разобраться.
– Какая наша цель? Я всей своей сутью ощущаю, что мне необходимо туда попасть, только не могу понять для чего. Мне нужны хоть какие-то ответы, а я уверен, что ты знаешь больше моего.
Закончив свой монолог, он еще несколько секунд всматривался в столь умные глаза друга, как бы пытаясь по взгляду понять, что именно тот хочет ему сказать, после посмеялся сам с себя и погладил его по голове.
– Я бы угостил тебя чем-то вкусным, будь у меня таковое, но, к сожалению, у меня ничего для тебя нет, - произнес Даррел, наспех прощупывая содержимое своих карманов и поясного мешочка.
Все, что он смог найти - монету с золотистой нитью, но лишь прикоснувшись к ней, в тот же миг ощутил, как в его глаза ударил яркий свет, который тотчас ослепил его.
– Дорогой?
– тот же знакомый и любимый голос его жены зазвучал в голове такими приятными, нежными нотками.
– Ты меня слышишь? Как ты себя чувствуешь?
– Мистер Эштон, меня зовут Артур Хейлем. Я ваш лечащий врач. Если вы меня сл…
– Да, я слышу вас обоих. Я в порядке, кажется… Если не считать этой дикой головной боли, - вполголоса заговорил Даррел, прервав речь доктора.
– Мне бы стакан воды. Я так понимаю, что я снова отключился. На сколько в этот раз?
– Тридцать семь часов, - избегая лишней информации, проговорил доктор, внимательно взглянув на свои наручные часы.
– Меньше, чем в прошлый раз.
– От этого как-то не легче, если учесть, что мы уже, как я вижу, не дома, а в больнице, – отвечая будто бы на заданный вопрос, но не выражая никаких эмоций в голосе, сказал Даррел.
Пока доктор собирался с мыслями, он решил воспользоваться воцарившейся в комнате тишиной: сделав сразу несколько больших глотков воды из стакана, который так быстро и незаметно принесла одна из медсестер, он попытался напрячь еще не привыкшее к свету дневных ламп зрение, дабы лучше рассмотреть помещение.
Его больничную койку окружали несколько стандартных аппаратов, применяющихся для отслеживания жизненных показателей пациента, капельница с прозрачной жидкостью, трубка от которой спускалась прямо к его руке, а также белый металлический стеллаж с разными рентгеновскими снимками в пластиковой полупрозрачной папке.
Он не стал дожидаться слов доктора и решил спросить сам:
– Доктор Хейлем, вам удалось что-то выяснить, пока меня не было?
Элизабет к тому времени уже стояла рядом с любимым с крепко сжимала его руку, поглядывая то на врача, то на мужа.
– Да, - начал тот.
– Пока вы были без сознания, мы провели ряд тестов. Мне жаль приносить плохие известия.
Сделав небольшую паузу, он прочистил горло и немного понизил тональность. Здесь мне стало ясно, что доктор старается таким образом придать своему голосу максимально профессиональное звучание, так как следующие его слова станут самыми важными среди всех, сказанных до этого момента.