Цена твоего молчания
Шрифт:
Поэтому засыпаю, крепко прижавшись к полуобнаженному мужскому телу, уютно устроившись на широкой груди. И даже не замечаю, как спустя минуту Вова укрывает нас сбившимся покрывалом, подбивая подушку под голову поудобнее…
Глава 15
— Молодец, Настя, — довольно улыбается препод, когда я без запинки два основных вопроса и один небольшой дополнительный. Затем пододвигает к себе журнал и выводит каллиграфическим почерком отличную оценку, — уверен, что
Короткая, но весьма желанная для всех студентов запись в зачетке, и я выхожу из кабинета в коридор, где, сидя на подоконнике, меня ждет Леся. И мы обе знаем, что она это делает не ради того, чтобы спросить, как прошел зачет.
— Ну, рассказывай! — крепко фиксирует она меня к своему боку, обхватывая за локоть, — а то я от любопытства язву получу!
Смеюсь, но попыток вырваться не делаю — знаю, что бесполезно. Мы идем по коридору третьего этажа, лекцию к нашей несказанной радости отменили, и поэтому настроение отличное. Еще бы — освободиться на два часа раньше!
Но спокойно уйти домой мне не грозит — подруга решительно настроена услышать рассказ о вчерашнем в мельчайших подробностях. Вот только я никак не могу подобрать нужные слова…
Утро началось совсем не так, как я планировала — поговорить с Вовой не удалось. Частично потому, что вчерашняя смелость испарилась без следа, растаяв утренним туманом в лучах жаркого летнего солнца, но в основном из-за того, что мы банально проспали. Вова завести будильник банально забыл, а мой телефон настырно пиликал в рюкзаке почти пятьдесят минут, прежде чем мое подсознание соизволило хоть как-то среагировать. Сознание проснулось где-то между чисткой зубов и застегиванием босоножек, придав ускорения телу от ужаса возможного опоздания на пару.
Повезло. Я успела буквально за полминуты до начала.
Именно это спасло меня от сиюминутного допроса подруги, которая окинула меня заинтересованным взглядом, заметив что-то, ведомое ей одной…
Перед зачетом я сослалась на необходимость повторить, прикрывшись конспектом, но это отсрочка была последней.
Вот только как рассказать обо всем, если от малейшей мысли, одного мимолетного воспоминания, щеки начинали алеть неприлично ярким цветом, а низ живота — сводить в тянущей судороге?
Только вот Лесе о моих проблемах с организмом ничего не известно. Да и сомневаюсь, что они бы стали серьезным аргументом…
— Так, колись! Было?
Я закусываю губу, отворачиваясь в попытке скрыть смущение.
— Что было? — да, да, врагу не сдается наш гордый организм…
— Что было, — передразнивает меня Леся, останавливаясь и заставляя меня повернуться к ней лицом, — да то самое, от чего светишься, как елка новогодняя! Да ты весь день смотришь в никуда, вздыхаешь и улыбаешься! Признавайся, переспали?
— Леся! — возмущенно одергиваю я ее, но подруга даже бровью не ведет, продолжая настойчиво смотреть в мое лицо.
— Ой, можно подумать что-то неприличное сказала, — отмахивается она, а я демонстративно закатываю глаза, но улыбки сдержать снова не могу. Палево, блин! — ведь было же?
— Было, — после короткой паузы, во время которой я снова устремляюсь на выход, тихо соглашаюсь.
— Наконец-то! — довольно припечатывает Леся, а я снова закатываю глаза, — и как? Ну, расскажи, Насть!
— Тебе с подробностями, что, куда и как? — в моем голосе сарказм напополам с удивлением, и Леся заметно тушуется.
— Нет, конечно, зачем, — бормочет она, а мы тем временем быстро спускаемся по лестнице на первый этаж и оказываемся в длинном коридоре, — просто, понравилось ли…Насть, ну я ж тебе рассказываю…
— Прости, Лесь, — перебиваю я ее, вздыхая, — дело не в тебе, еще и на тебе срываюсь ни за что ни про что. Все прекрасно было, даже не могу описать, насколько мне понравилось! Но я сама все испортила…
Рассказ получается короткий, но весьма эмоциональный. Не таясь, выкладываю все, что случилось, опуская, само собой, самые пикантные подробности. Чувствую, что краснею, но все равно открываюсь подруге. Даже про Олега не забываю — пары слов оказывается достаточно, ту историю она помнила прекрасно.
Замолкаю и одновременно останавливаюсь около большого окна — за поворотом холл и выход из здания, а я не хочу продолжать этот разговор на ходу. Пока мы шли по коридору и лестнице было довольно пустынно и «лишних ушей» бояться не стоило. В холле на подобное уединение можно и не надеяться.
— Мне кажется, что ты чересчур заморачиваешься, — пожимает плечами Леся после небольшой паузы, — подумаешь, заволновалась. Тебе же понравилось?
— Так в том то и дело, что больше, чем просто понравилось, — вздохнула я, ковыряя ногтем край подоконника, — но только мне одной! А могло быть вместе, понимаешь?
— Могло, не могло, — покачала головой она, едва слышно фыркнув, — все уже произошло, толку теперь себе нервы вытягивать? Тем более, что я почему-то очень сомневаюсь, что твой Вовчик намеревается еще месяц ждать до этого самого «вместе».
— Леся, — снова смущаюсь до мурашек, даже голос срывается.
— Я девятнадцать лет уже Леся, — легко подталкивает она меня плечом, улыбаясь, — Насть! Ну, подумай сама — если бы ты изобразила двадцать три позы из Камасутры, «заездив» парня до мозолей на причинном месте, было бы лучше? Очень сомневаюсь!
Вскидываю обалдевший взгляд на подругу, не веря своим ушам…
А через пару секунд мы громко хохочем на весь коридор, ничуть не стесняясь. И вместе со смехом уходит все напряжение, сковавшее меня изнутри. Мне сразу становится на порядок легче, даже мир вокруг окрашивается в яркие краски, подстегивая настроение быстрее ползти вверх.