Цена твоего молчания
Шрифт:
И в тот момент, когда дверной замок щелкает, поддаваясь напору ключа, а я готова уже сама накинуться на парня сразу в прихожей, нас натурально оглушает.
Квартира, вопреки уверенности Вовы, вовсе не собирается встречать нас долгожданной тишиной и уединением. И свет вкупе с громкой музыкой срабатывает почище свето-шумовой гранаты, заставляя нас синхронно замереть на пороге. А вонь сигаретного дыма, сопровождающаяся развязным смехом, становится последней каплей, ввергая в полнейший шок.
— О, смотри кто пожаловал!
И я понимаю, как выглядит мой персональный ад.
Потому что рожа Енота, похабно ухмыляющаяся всеми зубами разом — слишком страшная картина для этого дня, чтобы оказаться правдой…
Вова справился с удивлением куда быстрее меня.
— Что здесь происходит? — звучит почти спокойно, если совсем не знать парня. — Какого хрена ты здесь забыл?
Но Борщевский только шире расплывается в ухмылке, ничуть не теряясь от грубых слов. Он стоит на дверном проеме, ведущем в зал, держа в руке стакан с темно-коричневой жидкостью, в которой плавает несколько кусочков льда. А за его спиной явно и происходит все веселье — по крайней мере смех и музыка доносятся именно оттуда.
Вова не спешит раздеваться, только рюкзак сбросил с плеч, удерживая теперь в правой руке. Я не спешу выходить из-за его спины, чувствуя себя более чем некомфортно из-за захлопнувшейся за мной двери. Но от взгляда Борщевского укрыть даже широкая спина любимого человека не может, от чего по телу проносятся ледяные мураши, заставляя поежиться.
— А я не забыл, — весело откликается Енот, чуть оборачиваясь и резко взмахивая рукой, — я здесь дорогой гость, так что будь вежлив. Правда, Пашка? Ты же меня пригласил, верно?
— Угу, — придушенно выдыхает Паша в неслабом захвате за шею, а я прижимаю ладонь ко рту, чтобы удержать изумленный возглас.
Друг выглядит не просто плохо — ужасно. Мятая и криво застегнутая рубашка, даже на первый взгляд несвежие джинсы, глубокие ссадины на левой половине лица, синяк и заживающий рваный разрез в области правой брови… Не было похоже, что это последствия драки — скорее уж попытка затормозить на полном ходу в густом ельнике с финалом в необъятный ствол. Но все равно сердце облилось кровью, отозвавшись беспокойством и сочувствием.
С великим трудом осталась стоять на месте. И причиной этому стал не Борщевский или Вовка, которому наверняка не понравилось бы, если я выбежала из-под его защиты. Просто Пашка был пьян — смазанная речь, нарушенная координация и с трудом фиксирующийся на чем-то взгляд говорили об этом слишком красноречиво. Но даже с учетом этого меня этот взгляд напугал еще больше — словно отчаявшийся, почти обреченный. И ни капли радости от близкого соседства Енота.
Что тут происходит, в конце концов?!
Впрочем, здесь и сейчас имелись вопросы куда насущнее.
— Ясно, — процедил Вова сквозь зубы, а затем быстро огляделся, отметив прислушивающегося блондина в проеме кухни и еще одного, более худого, — за спиной Борщевского. В этот момент кто-то резко убавил музыку, поэтому расслышали все. — В общем, вечеринка закончилась, дорогие гости. Выметайтесь.
Воцарилась тишина. Потрясенная — для всех, но оттенки отличались. В моем случае — испуг и растерянность. Для Борщевского — недоверчивая и насмешливая. Для парня из кухни — самоуверенная и азартная.
Но с места не сдвинулся никто. Даже Пашка не пошевелился, продолжая смотреть в пол, не удостоив взглядом нас с Вовкой ни разу.
Впрочем, молчание не затянулось.
— А то что? — с издевкой бросил Енот, оглядываясь. За его спиной теперь маячили двое парней, хорошо мне уже знакомые — свита. Поэтому и с уверенностью у Борщевского все было на этот раз в порядке. — Нас хозяин пригласил, ему и выгонять. А ты нас хочешь выгнать, Пашка?
На этот раз «хозяин» не издал ни звука, только головой мотнул. Ну а большего от него Еноту и не требовалось.
— Вот видишь, все в порядке, — издевательски осклабился урод, а затем презрительно прищурился, глядя на Вову, — а ты, приблудыш, можешь валить на все четыре стороны. Желательно в ту говносрань, откуда приехал. Здесь ты лишний. Только Настю оставь, ей с нами будет куда веселее!
Енот выглядел самоуверенным и важным до крайности, ничуть не сомневаясь в дальнейшем. Его друзья одобрительно загудели, девушки — хохотнули, а Пашка… Пашка продолжал изображать из себя резиновую куклу, от чего глубоко в душе у меня зашевелилось отвращение.
Численный перевес был слишком очевидно не на нашей стороне, а настырное разглядывание Енота меня нервировало все больше. Я уже видела, что Вова может постоять и за себя, и за меня, но… ситуация не располагала к подвигам! Понятно, мужская честь, нежелание отступать, боязнь показаться трусом — эволюция держалась на борьбе сильных и слабых. Но перспективы откровенно пугали — в лучшем случае парня просто изобьют…а в худшем…
Едва ли секунда на раздумья и я почти шагаю вперед, чтобы вцепиться в локоть Вовки и утащить на выход, как ситуация в корне меняется…
Мне показалось, что Вова сорвался с места на космической скорости — силуэт даже смазался. Короткий вопль боли от короткого удара по руке — и Пашку, ухватив за рубашку на груди, в два шага закидывают в комнату родителей, вход в которую находился напротив зала, только чуть дальше от входной двери. На скорчившегося Енота внимания почти никто не обратил.
Вздрагиваю, когда раздается глухой звук падающего тела — по всей вероятности приземление Пашки оказалось не особо удачным, а затем еще раз — отборный мат в два голоса оповещает, что комната не пустовала. Но, в отличие от меня и компании Енота, застывших в шоке, Вова медлит совсем чуть, «ныряя» в комнату следом за братом…