Цена Веры
Шрифт:
– Как жаль тебя разочаровывать. Я-то думала, что тебе хватает веселья, раз приходится управлять Чадом и следить, чтобы никто не ударил в спину.
– Хм-м-м? Думаю, Чад несколько изменился с твоего последнего визита, Джеззет. Я всех держу в узде – это немного скучно, но зато нет разногласий и намного больше порядка. В спину мне в основном никто не бьёт.
– И как тебе это удаётся?
– За счёт уничтожения конкуренции. Ко времени, когда почил мой братец – а это случилось как раз вовремя, – он владел половиной города, а второй половиной владел Дрейк. Будучи единственной наследницей громадного состояния своего брата, я взяла город под контроль после того, как Дрейк отдал мне свою половину. И теперь больше нет никаких ударов ножом, и никакого совета. Только я во главе всего.
Джез фыркнула.
– Звучит скучно.
– Да, – согласилась Роза. – Так оно и есть. Очень похоже на проституцию, только далеко не так честно.
С этим Джез могла согласиться. Возможно, проституция – единственная честная профессия, оставшаяся в Диких Землях, а ещё она была одной из немногих, которыми сама Джез отказывалась заниматься. Она пользовалась сексом для развлечения, и чтобы выйти из потенциально смертельных ситуаций, но никогда ради денег.
– Так что же ты не переспала с Дрейком, когда был такой шанс? – спросила Роза невинным тоном. – Уверяю тебя, это производит впечатление.
Джез поёрзала, чувствуя себя неуютно.
– Потому что я с Танкуилом.
– С арбитром? – сказала Роза, оглядываясь. – Что-то я его здесь не вижу.
"Как и я".
Джез потёрла деревянное кольцо на пальце.
– Что делает его таким особенным?
Джез промолчала, а её мысли вернулись к Танкуилу. Она скучала по нему, как по части себя. Он не давал ей сходить с пути истинного и больше защищал её от себя самой, чем от кого-то ещё. И всё же, Джез чувствовала опасность, когда была с ним – словно от змеи, которая свернулась в темноте и ждёт, когда ударить. Он возбуждал и утешал, защищал и пугал её, и отлично знал, как сделать её…
– О, я понимаю, – сказала Роза, ухмыляясь до ушей, и только что не сияя. – Ты его любишь.
– Чего?
– Это странное чувство, не так ли? Неописуемое, и в то же время такое тёплое и приятное, возбуждающее и… Однажды я его испытала.
– Правда? – слишком быстро спросила Джез, желая увести разговор от себя и от своих чувств. Она и себе-то не готова была признаться, что чувствует, не говоря уже о ком-то ещё.
– М-м-м. Был один парень по имени Фей, в Биттерспрингсе. Он был молод, страстен и отлично умел работать языком. – Роза подмигнула Джез. – Начал он с того, что покупал время со мной так часто, как только мог себе позволить – раз в неделю или около того. Вскоре он начал грабить людей, приезжавших на воды, только чтобы ему хватило денег заплатить за меня. Было время, когда он приходил каждый день, и иногда мы даже не трахались. Просто наслаждались компанией друг друга, разговаривали, а он держал меня за руку.
– И что случилось? – спросила Джез, удивившись, что ей искренне интересно.
– Моя мать случилась. Убила Фея на улице. Выпотрошила его, как рыбу. Пыталась, чтобы всё выглядело, как несчастный случай – вроде как просто ограбление закончилось неудачно для вора. Но она ведь сама меня тренировала, и я отлично знала, как она работает, поэтому разглядела в этом её руку. Тогда я ничего не могла поделать: она держала магистрата за его скукоженные яички, да и кому было дело до одной мёртвой помойной крысы, как и до меня… Я иногда скучаю по нему, даже сейчас. У тебя также с твоим арбитром?
Джез не ответила. Она смотрела в редеющий лес, освещённый лучами яркого утреннего солнца, и вспоминала, как в таком же лесу на неё напали. Вспоминала о времени, когда ей приходилось сражаться за свою жизнь, забывая все прочие размышления. Ей отчаянно хотелось, чтобы кто-нибудь напал на них прямо сейчас.
Танкуил
Рилли шумно жевала куриную ногу, или по крайней мере то, что выглядело, как куриная нога. Танкуил ещё не видел этих птиц в Диких Землях, но, судя по остальной фауне на этом континенте, они должны были быть похожи на кур, только намного, намного больше. Размер местных животных его всегда поражал – в Сарте самым большим зверем была домашняя тягловая лошадь, но даже самые крупные из них бледнели в сравнении с некоторыми животными, бродившими по просторам Диких Земель.
– Так и чё ты с ними сделал? – спросила девушка с набитым жареным мясом ртом. Ошмётки непрожёванной курицы упали на стол.
– Ничего. Просто отпустил их. Нет смысла убивать людей, которые ничем этого не заслужили.
– Я уверен, они были за это очень признательны, – встрял Андерс с другой стороны стола. Перед ним стояли две пустые пивные кружки, а третья покачивалась в его руке, и Танкуил точно знал, что тот сегодня по меньшей мере дважды опустошил свою фляжку. – В конце концов, со злом были связаны их дети, а родители были всего лишь невинными свидетелями во всём этом деле.
– Я посчитал, что они невиновны в ереси своих детей.
– Как великодушно. Они вас поблагодарили?
– По-моему, он поступил правильно, – сказала Рилли, махая половиной куриной ноги перед Андерсом. – По крайней мере, у него есть сила духа хоть что-то сделать.
Андерс фыркнул в своё пиво, отчего тёмная пена выплеснулась за край оловянной кружки.
– Моя дорогая, в своё время я встречал множество разных убийц…
– Да ты, видать, стареешь.
– И никогда не встречал убийцу, вызывающего такое же отвращение, как праведный убийца. К слову сказать, вы чудесный человек, и просто счастье находиться в вашей компании. Пожалуйста, не сжигайте меня.
Танкуил не мог не рассмеяться. Чёрный Шип оставил его в компании Андерса и Рилли в сомнительной местной таверне, пока остальные члены команды охотников за головами отправились в давнюю погоню отъявленного убийцы и насильника, известного под именем Дикий Расчленитель. Прозвище не было оригинальным, и обвиняемая его не заслужила, но она сама так себя называла, криво вырезая грубые буквы на жертвах. Пока у команды не было доказательств, что они закончили дело, но все, похоже, знали, что Шип гнался за Диким Расчленителем возле городка под названием Обретённые Небеса, и после непродолжительной погони убийца претерпела экстремальное внутреннее и наружное кровоизлияние – из этих слов Андерса Танкуил понял, что Чёрный Шип вонзил в неё топор.
Они были в нескольких неделях пути от Абсолюции и Кессика, и Танкуил уже чувствовал, как крутит его внутренности. Он не знал численности еретиков, не знал, сможет ли их маленькая команда подобраться на расстояние удара, и не знал, хватит ли у него храбрости и сил исполнить план инквизитора Вэнса, если не удастся убить Кессика. В плане было больше "если", "но" и "может быть", чем бегущих с тонущего корабля крыс, но на кону, если он проиграет, стояло слишком многое. Одно дело несколько еретиков внутри Инквизиции – но Кессик собирал армию демонов в человеческом обличье, и стоит ему утратить контроль, как эта армия разбежится по миру, неся неисчислимые разрушения. Только Инквизиция могла справиться с такой угрозой, и хоть средства у неё и были, но Танкуил уже сомневался, что совету хватит силы духа на такой бой.