Цена жизни
Шрифт:
– Должны, но…меня, почему-то, не взяли.
– И много вас таких?
– Таких, как я, мне не встречалось. На кладбище были некоторые сгустки энергии, но неразумные. Ты первый, с кем я заговорила за год.
– Тоска, наверно?
– Да, это так. Вокруг кипит жизнь, а меня ни для кого нет. Поневоле задумываешься, а может меня и правда, нет?
– Есть. Иначе у нас сейчас коллективная галлюцинация.
– И на том спасибо,- я присела на диван и продолжила рассматривать моего знакомого. Он, в свою очередь рассматривал меня. Горе на некоторое время отступило на
– Многое я повидал в жизни, но никогда не перестану удивляться. Призрак! Надо же. И за многими ты так наблюдала, как за мной?
– Если говорить о наблюдении, да, за многими. А если о том, приходилось ли мне спасать кого-то, то нет, такое впервые.
– А зачем спасла? Ну, какой тебе в том прок? Мы даже не знакомы.
– И что? Я бы любого пыталась спасти. Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Каждая жизнь.
– Но это моя жизнь, и мне решать, как с ней поступить.
– Не совсем. Ты можешь решить, кем стать, куда пойти, где жить. А вот жить или нет, как долго жить – это уже не твое. Жизнь тебе дали, она не принадлежит тебе. И не тебе ее прекращать. По сути, твое тело тебе тоже не принадлежит, его тебе дали «поносить».
– А что тогда мое?
– Душа. Твой дух, то, чем ты являешься. Это все, что у тебя есть. Видишь меня? Это все, что принадлежит мне.
– Тогда какой во всем смысл? Если у меня ничего своего нет, кроме души.
– А тебе есть разница, играешь ты своими игрушками, или одолженными? Ты играешь, это главное. Ты получаешь опыт, растешь, меняешься, учишься. Ты познаешь мир и себя.
– Как-то это звучит…одиноко.
– А мы, по сути, одиноки. Ты рождаешься один и умираешь один. А в течение жизни тебе встречаются такие же одинокие души. Каждая тебя чему-то учит, что-то привносит в твою жизнь.
– А как же слова о том, чтобы встретить свою половинку?
– Рик, половинок нет. Мы цельные. Просто встречаются те, с кем нам хорошо, с кем мы «дома». Мы их любим, заботимся, тревожимся о безопасности. Но они не часть нас. Они наши попутчики в этой жизни. Возможно, и в следующей, я не знаю.
– Тогда почему мне больно так, будто от меня оторвали кусок?- Он смотрел на меня глазами смертельно больного человека. Так страшно.
– Потому что ты принял человека, стал родным ему, подарил любовь и получил ее взамен. Ты буквально прирос. А потом этого человека не стало с тобой. Боль – это понятная реакция. Ты живой, и не можешь перестроиться моментально, не можешь забыть все, что чувствовал. Нужно время, чтобы снова вернуться к состоянию самодостаточности. Когда тебе будет хватать тебя.
– Такое время, правда, наступит?
– Да. Я не говорю, что ты совсем забудешь эту боль, но она притупится, перестанет рвать тебя. Время безжалостно и милосердно одновременно.
– Пока что я видел только
– Согласна. Наверное, есть какой-то план, по которому каждая жизнь или смерть имеет особый смысл, просто нам этого не понять, мы не видим всю картину.
– Что дала твоя смерть? Чем она оправдана?
– Ну, я спасла тебя. Значит, уже все не зря.
– Но в противном случае меня бы не было, а ты жила бы. По-прежнему, одна жизнь. В чем смысл?
– Видимо, твоя жизнь ценнее моей. Не зря же ты выжил там, где смерть летала над головами.
– А ты откуда знаешь?- Удивился Рик.
– Фотографии, благодарности на стене.
– Ааа. Ясно. Но чем моя жизнь ценнее? Я обычный мужик.
– А, может, тебе суждено сделать что-то великое? Спасти еще десяток жизней? Предотвратить что-то страшное?
– И за это ты заплатила своей жизнью? Ты, которая не имела ко мне никакого отношения?- В ответ я лишь пожала плечами. Как я и сказала, мы не видим картину в целом.- А скажи, Вив, за что заплатила моя дочь? Про жену я уже не говорю, но за что заплатила моя малышка?
В глазах мужчины снова появились слезы, голос начал срываться. Черт.
– У меня нет ответа на этот вопрос,- прошептала я.- Полагаю, и в небесном плане бывают сбои, все-таки, люди тоже делают неожиданные вещи. Ничто не идеально. Просто подумай о том, что твоя дочь сейчас не одна, ей не страшно и не больно. Ну, если только не смотреть оттуда на тебя.
– Я понимаю, но тяжело осознать, что я никогда ее больше не увижу. Не обниму, не услышу ее смех. Она больше не попросит прочитать ей сказку, не позовет поиграть. Не скажет «папочка». Вынести это сложнее всего.
– Кто знает. Может, ее душа возродится в другом человеке и вновь найдет тебя.
– Ты веришь в это? В возможность перерождения?
– А почему нет? Если после этой жизни ничего нет, то какой во всем смысл? Для чего мы учимся?
– Я не знаю. Я уже ничего не знаю.
– Кризис веры. Мне это знакомо.
– Ты тоже сомневаешься?
– Постоянно. А еще я боюсь.
– Ты? Чего тебе бояться? Тебя и так уже нет в живых.
– Я меняюсь. Теряю себя. Мои эмоции исчезают, меня почти ничего не волнует уже. Боюсь, пройдет время, и я перестану быть собой. Останется только энергия души.
– Даже смерть – не всегда избавление.
– Согласна.
Я смотрела, как за окном начинает светлеть, скоро рассветет.
– Скоро я уйду. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей днем?
– Нет. Все нормально. Подумать только, разговаривать с призраком для меня теперь нормально.
– Это все ночь. И, конечно, шок. Днем ты подумаешь об этом и ужаснешься, наверное. И встретишь меня завтра святой водой.
– А возьмет?
– Не знаю. А ты, правда, встретишь?
– Не знаю.
В этот момент в комнату стали проникать солнечные лучи, и я под внимательным мужским взглядом, растворилась.
Глава 4