Ценный
Шрифт:
Она фыркает и вытирает нос салфеткой. После этого я встаю со своего места и иду к ней. Она встает мне навстречу, и впервые за два десятилетия я обнимаю свою маму.
* * *
Вернувшись в машину, я кладу руку на бедро Хлои.
— Спасибо тебе за все это.
— За что? — спросила она, явно смущенная.
— Это было тяжело для меня, но ты была такой замечательной. Ты сделала так, что мне было легко навестить маму, хотя мне пришлось идти и тащить за собой всю боль и обиду из прошлого.
— Рада, что смогла помочь.
Мы
— Тебе не нужно было говорить ей, что я твоя девушка, конечно же.
Я переплетаю свои пальцы с ее, когда сворачиваю в кафе, где подают лучшие молочные коктейли в Лос-Анджелесе.
— Мне просто показалось, что в этом есть смысл. Это то, о чем мы всем говорили.
Теперь я просто лгу. Я начинаю действительно хотеть, чтобы она была моей девушкой. Но сегодняшний день и так был достаточно тяжелым, а мои эмоции слишком сильны, чтобы как следует все обдумать.
— Не всем. Бет спросила меня об этом, и я сказал ей правду.
— Правильное решение, — подтверждаю я со стиснутыми зубами, прежде чем заказать коктейли.
Мы пьем их, пока я отвожу Хлою домой, чтобы она могла собрать свою одежду. Я настаиваю на том, чтобы пойти с ней и проконтролировать. Меня до сих пор тошнит при мысли о том, что через несколько дней мне придется оставить ее здесь навсегда. Это просто небезопасно и негигиенично, если уж на то пошло. Я хочу, чтобы она переехала, но у меня нет права давить на нее. К тому же, похоже, она действительно не может себе этого позволить и не хочет принимать от меня никакой помощи. Я давно не чувствовал себя таким зажатым и беспомощным.
* * *
Вернувшись в отель, мы чистим зубы бок о бок возле двойной раковины, а затем забираемся в постель. Как-то странно снова делать эту процедуру с другим человеком, но это успокаивает.
Я выключаю свет и закрываю глаза. Прошло уже несколько дней с тех пор, как Хлоя попросила об одолжении, поцеловав меня, но каждую ночь, когда мы спим вот так, мои мысли возвращаются к этому поцелую. С моей стороны было бы нелепо ожидать, что я снова ее поцелую.
Это была всего лишь услуга. Один раз. Почему я не могу забыть об этом?
— О чем ты думаешь? — спрашивает она в самый неподходящий момент.
— Об изменении климата, — быстро говорю я.
Она смеется.
— Серьезно?
— Нет, — признаюсь я.
— Ты думал о том, что на ужине с твоей мамой у меня в зубах было маленькое семечко, а ты так и не удосужился мне об этом сказать?
Я фыркнул от смеха.
— Прости за это. Я действительно не заметил. Сомневаюсь, что и она заметила.
— Ну да, конечно, — ворчит она.
— Мне очень жаль. Как я могу загладить свою вину?
Я переворачиваюсь. Она уже лежит на боку лицом ко мне. Кажется, она борется с улыбкой, но не отвечает.
— В чем дело? — спрашиваю я. — Очевидно, ты придумала,
— Не смей читать мои мысли, — насмехается она и накрывает голову подушкой.
Я отодвигаю подушку.
— Расскажи мне, — умоляю я, заправляя прядь шелковистых волос ей за ухо.
Она закрывает глаза от моего прикосновения и вдыхает.
— Это дерзко.
Я ухмыляюсь, опустив глаза.
— Ты? Хлоя? Просишь меня о дерзкой услуге? Теперь я должен это услышать.
Хлоя делает большой вдох, ее глаза опускаются вниз, чтобы избежать моего взгляда.
— Я тут подумала. Может быть, то, что мы такие хорошие друзья, означает, что мы можем вместе преодолевать наши страхи.
— Как мы и делали. У тебя был первый поцелуй, я встретился с мамой. Мы в ударе. Что еще у тебя на уме? Прогулка по канату? Бег через пробки? Бокс с медведем? — поддразниваю я.
Несмотря на темноту, я вижу, как по ее щекам расплывается глубокий красный румянец.
— Быть с кем-то в интимной близости.
— В смысле… — я замялся, не решаясь произнести эти слова.
— В сексуальном плане, — заканчивает она за меня.
— О, — говорю я на тяжелом выдохе.
Она переворачивается на спину.
— Это глупо. Я же говорила тебе. Я не должна была этого говорить. У тебя сегодня был чертовски тяжелый день. Я бесчувственная. Не обращай на меня внимания.
Я сдерживаю безумный смех. У меня нет ни единого шанса проигнорировать просьбу Хлои. Я слишком много думал о том поцелуе, о том, чтобы обнять ее, о том, как она чувствовала себя на моих коленях этим утром, или о том, как мне нравилось держать ее за руку, пока я боролся со своими демонами.
— Да, — говорю я прямо.
— Да. Хорошо. Не обращай на меня внимания.
— Нет. Не «да» игнорировать тебя. Я согласен на близость с тобой, Хлоя.
Ее голова запрокидывается, чтобы посмотреть на меня. Я глажу ее по щеке.
— Да.
Затем, не успев договорить, я сокращаю расстояние между нами и прижимаюсь губами к ее губам.
Хлоя придвигается ближе ко мне, что дает нам лучший угол для поцелуя. Не знаю, что она задумала попробовать, но сейчас мне уже надоело бороться с этим чувством.
Я действительно чувствую близость с Хлоей. Меня влечет к ней. Нет никаких причин, по которым я не должен выполнить ее просьбу. По крайней мере, именно так я говорю себе сейчас.
Поцелуй с ней — это что-то особенное. Может быть, и мне будет полезно немного близости. У нас есть еще три дня вместе. После этого каждый из нас сможет вернуться к нормальной жизни. Я не увижу ее снова до начала съемок второго сезона, которые начнутся через три месяца или около того.
Я должен максимально использовать то немногое время, что у меня осталось. И все же, пока я веду поцелуй, он остается целомудренным, потому что я не собираюсь торопиться с чем-то сегодня в пылу момента.