Центровая
Шрифт:
– Ты меня ни с кем не попутал? – с шальными от возмущения глазами спросила я.
– Ты же Мещеру заказала и не хочешь, чтобы мы спалились. На одежде пороховые газы. Ты же не думаешь, что мы Мещеру из рогаток завалили. Стволы мы уже скинули, тачку сожгли, осталось одежду выбросить.
Я кивнула. Меры предосторожности – большое дело, ради которого можно было прикрутить свой гонор.
– А что за машина на улице стоит? – спросила я.
– Моя машина. Ты же не думаешь, что я к Мещере на своей тачке подъезжал? – Медяк как-то презрительно усмехнулся.
Он держался передо мной как суперпрофессионал
– Я думаю, на какой машине ты с меня съезжать будешь, – съязвила я.
– Так я и не наезжал. Мы же одна команда. Нам сейчас вместе держаться надо. Вдруг мещерские наедут, а тебе и прикрыться нечем.
– И без тебя люди найдутся.
– А опыт у них есть? Вон Грыжа по мещерским стрелял. В кого он попал? Ни в кого!
Я поняла, о чем шла речь. Мещерские убили Колоду, а Грыжа стал отстреливаться.
– Откуда ты знаешь, что не попал? – Я удивленно повела бровью. – Мещерские в машине были. Может, Грыжа кого-то замочил?
– Может, – цокнув языком, сказал Медяк. – Но все равно это не то. А мы с Гошаком и Неманом реальная сила. Если что не так, любого завалим.
– Завалите, – согласилась я. – Если команда будет. Завтра получите шмотки, деньги. Вам снимут дом, будете там жить и ждать команды.
– Зачем дом? У нас есть где жить. С деньгами без проблем и дело есть. Все у нас имеется. Так что не надо ничего.
– Значит, просто съедешь.
– А не боишься? – Медяк с хищной иронией сощурился.
– Чего мне бояться?
– Вдруг я от рук отобьюсь? У меня же не только Гошак и Неман, еще люди есть. В Москве своя база. Бойцы, стволы, люди – это же сила, да? Мы на тебя наедем, Панфиловск под себя отобьем! Тебе это нужно? – спросил он, гипнотически глядя на меня.
– Это угроза? – разволновалась я.
Сначала Медяк просто вывозил своих проституток в Москву, потом он стал снимать им там квартиры. В столице у него девочки, клиентская база. А сутенеры у Медяка непростые. Я помнила, с каким спокойствием Гошак и Неман выносили труп Колоды, как будто это был не человек, а соломенное пугало. Вчера вечером они убили Мещеру, а до этого – Грина. Круто развернулся Медяк, ничего не скажешь. Неизвестно, смогу ли я справиться с ним, если он вдруг и вправду отобьется от рук. Ему ведь не надо будет наезжать на меня, достаточно просто убить. А Медяк сможет.
– Это не угроза, даже не предупреждение. Просто я должен быть с тобой, хочу, чтобы ты меня удерживала при себе.
– Я не хочу.
– А ты постарайся. Поверь, пока я с тобой, тебе бояться нечего.
– Так я ничего и не боюсь.
– За это я тебя уважаю и люблю. – Медяк вдруг обнял меня за талию, грудью прижавшись к моему плечу.
– Пошел ты в задницу со своей любовью! – крикнула я, отталкивая его от себя.
Но мне самой показалось, что это был вопль отчаяния. Я снова чувствовала себя такой же беспомощной перед ним, как в тот день, когда он избил Самоеда и привез меня к себе домой. Медяк тогда предлагал мне жить вместе с ним, и меня шатнуло в его сторону.
Правда, в тот раз я нашла выход из положения. Я расшевелила Самоеда, вывела его в люди, мы взяли под себя весь город. Но Леши больше нет, а сама я бессильна перед Медяком.
– Может, не будем грубить другу? – не зло, но предостерегающе спросил он.
Но я снова послала его по конкретному адресу и отправилась к себе в комнату. На прощание предупредила, что пристрелю, если он вдруг сунется ко мне в спальню.
Под одеяло я забралась прямо в одежде, руку, в которой держала пистолет, вытянула в сторону двери, а потом вдруг нервно засмеялась. Медяк снова смог заморочить мне голову, а я повелась как та колхозная дура. Нет, не бессильная я перед ним, просто у меня в голове еще не возникла идея насчет того, как выкрутиться из этой ситуации. Я обязательно что-нибудь придумаю, и Медяк вернется в стойло. Может, я отправлю его вслед за Самоедом, чтобы он не мешался у меня под ногами.
Я встала, разделась, снова легла, пистолет сунула под подушку. Ладно, пусть Медяк остается в моем доме, будет при мне, раз уж он этого хочет. Все верно, его нельзя оставлять без присмотра, а под моим контролем он дров не наломает. К тому же за ним сила, с которой нельзя не считаться.
На днях братва узнает, что Мещеры больше нет, и страх перед Медяком только усилится. Кто решится бросить мне вызов, если он будет со мной? А как удержать на привязи этого волка, я знаю. Со временем придумаю, как избавиться от него.
Глава 18
Пять тысяч долларов – серьезные деньги, моим родителям и за год столько не заработать, но я рассталась с этой суммой без сожаления. Договор дороже денег, так я и сказала Ярмольцеву, расплачиваясь с ним.
Оказывается, в нашем отделе милиции знали о подвигах, совершенных мной и Медяком, о сходе, о том, что я заказала Мещеру. Начальнику было известно и то, как погиб Колода. Эту информацию он вроде бы держал при себе, но бомба способна взорваться в любой момент. Детонатором мог стать визит представителей московского РУОПа, на котором повисло убийство Мещеры. Лукашевичу, кстати, подполковника давно пора получать, а он все в майорах ходит. Организует он совместно с руоповцами демонтаж нашей мафии, и все, привет. А меня закроют за организацию убийства.
Лукашевич жив-здоров, и вся информация о нас при нем. Одним словом, угроза взрыва никуда не делась. Зато мы теперь знали, кто работает на ментов. С этим козлом и надо было разобраться. А с Лукашевичем решим позже.
Медяк сначала схватил Жульена за ухо, задрал кверху его голову.
Затем он со всей силы сверху вниз ударил парня кулаком в нос и закричал:
– Зачем ты это сделал, падла?
– Я не хотел! – размазывая кровь по лицу, простонал Жульен. – Эти суки меня заставили!
– Кого это волнует? – с холодной ненавистью глядя на него, спросила я.
Однажды он уже предал меня. Дал нам с Лешей ключи от пустующей квартиры и растрепал об этом Медяку. Предъявлять ему я тогда не стала, зато сейчас могла на нем оторваться.
Но я спрашивала с него не за тот давний случай. Он должен был ответить за настоящее предательство. Какая разница, заставили его стучать ментам, или он сам вызвался?
– Простите, братва! – Жульен разрыдался.
Все наши бойцы в сборе, вокруг шумит на ветру лес, кружат листья, слетающие с деревьев. Осень, природа засыпает, чтобы очнуться весной. А кто-то умрет уже сегодня и никогда не воскреснет.