Цепкие лапы родины
Шрифт:
Однажды их вывели наружу всех четверых. На базу приехала машина «ГАЗ-56», надо было разгрузить ее. Сергей и Микола вытаскивали мешки и ящики из кузова, а Роман и Кирилл относили их дальше. Когда разгрузку закончили, Микола спросил помыться и отошел за сарай, где стоял рукомойник. Скинув рубашку и футболку, он старательно полоскался в воде… Когда он уже одевался, послышались крики, ругань, одиночные выстрелы. Вскоре к нему подбежал чечен и погнал обратно к зиндану… Уже в яме Микола заметил, что не хватает Романа… Примерно через час, где-то вблизи ямы, послышались громкие голоса на чеченском, глухие удары, крики. Несколько раз кто-то вскрикнул. Тишина. Вдруг совсем рядом хлопнул одиночный выстрел. Через несколько минут люк открыли. Микола и Сергей вылезли. Метрах в двадцати от них в зарослях амброзии лежало скрюченное тело человека. По одежде Микола понял, что это Роман. Им вручили лопаты и лом, показали где копать… Несколько часов они старательно долбили и ковыряли грунт. В сторонке сидел бородатый чечен в камуфлированных штанах и черной футболке. На коленях у него лежал АК.
Копалось тяжело, земля была спрессована, грунт каменистый. То и дело попадался всякий мусор – ржавые банки от консервов, куски стекла, обрывки проводов, старая ржавая рама от велосипеда. Все это приходилось старательно выковыривать из земли и отбрасывать в сторону. Похоже, что здесь раньше была какая-то свалка. Время шло, работа продвигалась медленно, солнце клонилось к вершинам гор, закрывавших горизонт…
Яма была почти по пояс, когда бородатый чечен крикнул «хватит». Микола и Сергей подошли к телу Романа. Они переглянулись, перевернули труп на спину. Микола взял его за ноги, Сергей за плечи. Мертвое тело было слишком тяжелым, а они изрядно ослабли и устали. «За ноги?» - предложил Сергей. Микола молча, кивнул. Труп уже окоченел, из-за чего напоминал скорей манекен или резиновую куклу: как бы его не переворачивали, он оставался в том же положении, в котором его настигла смерть. Микола и Сергей схватили его за ноги, и потащили к яме волоком. Труп упал в яму, на какие-то секунды оба замешкались, наверное, им в головы пришла одна и тажа мысль, что его надо чем-то накрыть. Микола осмотрелся по сторонам, но ничего подходящего не поблизости не заметил. «Ну-же, чо стали?» - грозно крикнул бородатый… Опомнившись они схватили в руки лопаты и торопливо забросали яму грунтом. Минут через двадцать на ее месте остался только небольшой продолговатый холмик, комья земли и глины, да старый мусор, разбросанные вокруг. Уходя в сторону зиндана, Микола оглянулся. Солнце уже садилось, ветра не было, красноватые лучи заходящего солнца красиво скользили вдоль земли, падали на одинокий холмик в зарослях бурьяна…
Снова грязная, вонючая яма. Теперь их осталось только трое. Все молчали, подавленные смертью товарища, свидетелями которой они стали. Микола прислонился спиной к стене, закрыл глаза. Почему-то именно сейчас ему вспомнилась Регина, тот их последний прощальный вечер, ее силуэт в темноте, ее дрожащий от слез голос… Она обещала ждать его, а он обещал вернуться… Точно обещал, или нет?.. В этом дьявольском водовороте последних событий, он уже не мог вспомнить… А может просто сказал, что постарается?.. Вот тебе, один уже постарался… Может и его все еще кто-то ждет… Или уже не ждет?... Как гласит армейская мудрость, - девчонка ждет солдата неделю, друзья два года и только мать ждет всю жизнь… Кто знает, может и он сам скоро, точно так же, ляжет в этот каменистый, замусоренный грунт… Микола вздохнул и сам-себе неожиданно, тихо запел первое, что выпало из памяти:
…Ты сейчас далеко - далеко,
…между нами поля и леса,
До тебя мне дойти нелегко,
…а до смерти четыре шага…
Пой гитара чеченам назло,
…заплутавшее счастье ищи,
Мне в холодном зиндане тепло,
…от твоей негасимой любви…
* * *
Вечерело. Теплые лучи летнего солнца настолько прогрели асфальт, что от него тянуло жаром как из печки. Прохожие, спеша по своим делам, кто - отдыхать, кто домой, старались держаться тени деревьев. Вдоль по бульвару брела девушка в светлой безрукавной футболке, короткой черной юбке. В руках она держала маленькую женскую сумочку. Спешить сейчас особенно-то было некуда. Лето только наступило и ей хотелось, после долгого рабочего дня в душном офисе, прогуляться по городу на свежем воздухе. Регина осматривалась по сторонам, идя по привычному маршруту, в направление почты.
Времена менялись – город тоже менялся. Количество «комков»* на улицах становилось все меньше – сказались последствия ограничений торговли спиртным. Недавно вышел закон о запрете торговать в киосках алкоголем свыше 28 %. Зато теперь на месте старых комков все больше стали появляться небольшие торговые павильончики, где торговать водкой и всем что «свыше», можно было без ограничений. Рост цен и курса доллара замедлились, хотя с работой по-прежнему было очень трудно, а зарплаты по-прежнему задерживали по несколько месяцев. Каким-то образом народ все же умудрялся где-то раздобыть «на бухло» и напиться. Вот и сейчас, на улицах уже частенько попадались лица явно «поддатые».
Регина давно не заходила на почту, - писем от Миколы не было уже почти два месяца, кроме того она теперь работала, и частенько зайти на почту просто не успевала. Сегодня была пятница, рабочий день закончился на час раньше. Ни на одно из пяти ее писем, направленных по новому адресу, – в Чечню, ответа не пришло. Она старалась успокоить себя, что там война и долгое отсутствие писем, в общем-то, дело вполне объяснимое, но тревога все больше и больше закрадывалась в ее душу.
Вот знакомое здание, двери почты… Регина зашла вовнутрь, подошла к большому деревянному шкафу с ячейками абонентских ящиков. Достав из сумочки ключ, открыла одну из них. На дне ящика лежал конверт с приклеенной к ней бумажкой. Предчувствуя недоброе девушка быстро выхватила конверт… Это было ее собственное последнее письмо. На конверте стоял штамп «возврат». На приклеенной бумажке чужим небрежным почерком было выведено: «Военнослужащий Шамрай М.В. в расположении части отсутствует. Причина – неизвестно»…
Словно холодная клешня сдавило сердце… Не совсем понимая смысл этой жестокой надписи, девушка вертела в руках конверт, снова и снова перечитывала ее… В глазах потемнела, она сделала несколько шагов в сторону окна и плюхнулась на сидение. Голоса посетителей слились в какой-то сплошной, нудный вой… Она сжала виски ладонями, склоняясь над лежавшим перед ней письмом… Чувство чего-то ужасного непоправимого, вдруг нахлынуло на нее…
– Девушка, вам плохо? – словно откуда-то издалека, дошел до ее сознания чей-то голос.
Она подняла голову – перед ней стояла пожилая женщина в очках, пристально глядя на нее...
– Может вам скорую помощь вызвать?..
Регина слабо мотнула головой.
– Нет, нет, спасибо, все нормально… Просто отлично…
Она подобрала письмо и, поднявшись, нетвердой походкой, словно пьяная, зашагала к выходу. Уже через пол-часа она стояла дома в своей комнате перед окном. Только сейчас, оставшись наедине с собой, она дала вволю чувствам и громко зарыдала…
– Риночка, что с тобой?! – вдруг послышался сзади голос матери.
Регина оглянулась, - дверь была открыта, при входе в комнату стояла мать. Девушка, наклонив голову, хотела быстро выскользнуть из комнаты, но мать, преградив ей путь, остановила ее.
– Что случилось? – повторила она.
Регина, закрывая лицо ладонями, замотала головой, вновь попыталась проскочить мимо нее, но мать опять не дала ей выйти. В это время она заметила лежавший на письменном столе конверт, с приклеенной к нему бумажкой. Решительно шагнув к столу, она взяла конверт в руки… Регина подняла голову, осторожно посмотрев на нее. По глазам матери было видно, что она все поняла…
* * *
После очередного дождя зиндан обвалился, и оставшихся пленников посадили в сарай, возле продсклада. Перед этим им дали помыться. В сарае лежала старая мешковина, и было накидано на полу сено. Кроме того, оказалось, что они не одни. В сарае уже находились еще двое солдат, захваченных где-то в северных районах Чечни, - Саня и татарин Касим.
Первое время они разговаривали, потом все надоело. Время от времени их выводили на работу, обычно сделать что-нибудь по хозяйству, или разгрузить машину. Каждый раз, выходя из сарая, Микола осматривался, стараясь запомнить, где что находится, сколько человек на базе, где у них оружие…