Цепкие лапы родины
Шрифт:
– Привет, Сашка!..
– Здравствуй, дядь–Вов! – радостно воскликнул Сашка – заходи, разувайся.
«Дядь-Вов» протиснулся в узкий коридор квартиры – хрущевки, брякнул на пол дорожную сумку,
– Мне вчера звонил отец, предупреждал, что ты будешь проездом, зайдешь в гости.
– Да-да, конечно, как же без этого.
Повесив бушлат и куртку-ПШ с капитанскими погонами на вешалку, мужчина наклонился к сумке и извлек из нее бутылку коньяка, палку колбасы и пакет с фруктами.
– Проходи в комнату – позвал Александр, отступая назад.
Вскоре они расположились возле круглого стола, Сашка достал тарелки, стопки, «шанцевый инструмент» (вилки, ложки и ножи). Разлив коньяк по стопкам, «опрокинули» по-одной.
– Ну как сам живешь, как мать? Чего нового у вас?
– А шо у нас может быть нового? Живем помаленьку, работаем. Я вот учусь в городе.
– Ты, кажется, на юридический поступал?
– Да. Этот год доучусь, и там еще два остается.
– А дальше куда, не решил еще?
– Думаю, в милицию пойду. Дядь Толя похлопочет, где-нибудь в городе пристроят, а не получится, к нему в отдел пойду.
– Ты смотри, сейчас ведь прекратили набор в милицию тех, кто армию не отслужил.
– Думаю это временно. Пока отучусь, уже отменят эту хрень. Да и как я знаю, по-блату всегда можно было пристроиться кому угодно - куда угодно… У вас-то там как?
– А вот у нас сейчас не весело. Ты же, наверное, слыхал, в Чечне боевики активизировались. После нападения на Грозный 6 марта много наших погибло, говорят одних только убитых несколько сотен. Сейчас решили усилить группировку в Чечне и произвести ротацию войск. Старых частично вернут, добавят новых. Нашу и часть собирается кинуть в это пекло. Вот и мне дали отпуск, перед отправкой.
– И когда вас собираются?
– В апреле. Точно еще не решено. Пока вооружают, оснащают, усиливают. Недавно пополнение прислали около двух десятков солдат из расформированной части. Есть даже парочка солдат твоих земляков.
– Кто же это, может я их знаю?
– Один – Шеин Сергей, кажется. Другого фамилия Шамрай…
В этот миг Александр резко переменился в лице.
– А звать как? Микола?
– Ты его знаешь?
Александр ответил не сразу. Налив стопку коньяку, выпил.
– Еще бы не знать! Он у меня девушку увел…
Через пару часов, когда они вышли на балкон, один – покурить, другой за компанию, - оба уже плохо держались на ногах. Сашка рассказывал что-то слезное и душещипательное, а капитан демонически кивал головой… Вернувшись в комнату выпили еще по стопке водки – коньяк уже кончился – и повалились спать.
На следующий день Саня на занятия не пошел. Вместе со своим дядькой они неспеша позавтракали. После этого дядька помылся, перебрал вещи, отдал подарки родственникам. Чуть позже он заказал по телефону такси. Уже надо было ехать на автовокзал. Они вместе спустились во двор, и некоторое время разговаривали до прибытия такси. Александр еще раз напомнил о своей просьбе. «Дядь-Вов» молча кивнул головой…
* * *
В полумраке раннего утра нудно блестел от света фонарей и окон поезда мокрый асфальт платформы. Из двери вагона поочередно выбрались несколько солдат в зимних шапках и светло-коричневых бушлатах, с широкими, из искусственного серого меха воротниками. Следом за ними, последним вышел прапорщик Граматчиков. Солдаты сонно озирались по сторонам, перекидывались короткими фразами. Прапорщик окинув всех взглядом, пересчитал и коротко скомандовал следовать за ним. Солдаты подхватили вещмешки и зашагали, громыхая кирзовыми сапогами по асфальту. Когда они подошли к лестнице подземного перехода, поезд тронулся и медленно покатил вдоль платформы…
Часть располагалась недалеко от вокзала. До нее пришлось пройти всего пару городских кварталов. Миновав КПП, они оказались на широком заасфальтированном плацу, который плотно облегали типичные блеклые армейские постройки. В части как раз в это время производилась утренняя зарядка. Толпы солдат, одетых кто во что горазд, нестройными толпами бежали по периметру плаца, периодически сбиваясь на шаг. Кое-где мелькали молодые лейтенанты, истошно оравшие, когда солдаты сбавляли шаг. Тогда человеческая масса опять срывалась с места в галоп…
После проверки документов, новоприбывших направили в столовую. Столовая представляла собой огромное помещение, хаотично заставленное столами и лавками. Всюду сновали солдаты, кто с полными тарелками, кто с пустыми, кто вовсе без тарелок…
Сейчас Микола ощутил себя крохотной каплей в огромном солдатском море. Было видно, что сюда согнали солдат разных призывов, из разных частей, - кого из расформированных подразделений, кого из учебок, кого после карантина… Все бегали, сновали, задевали друг-друга, матерились… Одни были в афганках самых разных расцветок - бледно-желтого цвета – «песчанки», бледного цвета хаки – так называемая «стекляшка», обыкновенного «защитного цвета», некоторые были в водительских «подменках» темно-зеленого цвета… Кто-то был в х/б старого образца, кто еще был одет в п/ш старого образца, попадались даже одетые в парадки нового образца – с пуговичными под цвет формы, погончиками, как на афганках… Все перемешалось в этом огромном солдатском котле…
Каким-то непонятным образом прапорщик Граматчиков, при выходе из столовой, высматривал и вылавливал из огромного солдатского потока «своих» солдат, оттаскивая их в сторону. Услышав знакомый окрик Микола и Костик Ткаченко тоже вырвались из солдатской толпы и встали в кучку с другими своими «собратьями». Когда все были собраны, прапорщик отвел их к зданию строевой части – на другом конце плаца.
– Ткаченко, иди за вещмешком, одевайся и жди меня в казарме, возле тумбочки дневального. Нас с тобой откомандировали в часть в Шатой. Остальные идете в казарму – поступаете в распоряжение капитана Лодыгина…
– Вопрос можно? – спросил кто-то из солдат.
– Говори!
– Ну а нас – то куда направляют?
Прапорщик вздохнул, заморгав глазами, отвернулся…
– Это закрытая информация. От себя могу только сказать, сейчас формируют группу для ротации войск в Шелковской район Чечни. Скорее всего, туда и поедете…
Через пол-часа прапорщик Граматчиков и Костик Ткаченко, одетые в бушлаты, с вещмешками, выходили из казармы. Микола протянул товарищу ладонь:
– Ну… Давай, что-ли!.. Бог даст, глядишь, еще свидимся…