Cердца трех
Шрифт:
Тщетно дряхлый великий жрец читал священные письмена. В них не было ни малейшего возражения против участия в экспедиции женщины.
— Он просто путает собственный опыт со своей мифологией, — с торжеством усмехнулся Фрэнсис. — Мне кажется, Леонсия, вы смело можете остаться и позавтракать. Кофе готов. После этого…
Но «после этого» наступило гораздо раньше. Не успели они усесться на землю и приступить к трапезе, — Фрэнсис протянул Леонсии горячие оладьи, — как пуля сбила шляпу с его головы.
— Черт возьми, я этого не ожидал, — сказал он, приседая. — Ну-ка, Генри, выгляни и посмотри, кто хотел меня подстрелить.
В следующую минуту все, кроме старого жреца, уже выглядывали из котловины. Они увидели, как на них со всех сторон ползла орда людей в странных, не поддающихся описанию одеждах; казалось, эти люди не принадлежат ни к одной определенной расе, представляя собой помесь всех рас. Видимо, все существующие племена приняли участие в формировании телосложения и цвета кожи пришельцев.
— Какая отвратительная компания, — сказал Фрэнсис. — Отроду не видал такой рвани.
— Это кару, — пробормотал пеон, не скрывая охватившего его страха.
— Это еще что за своло… — начал было Генри, но спохватился и закончил: — Какие еще кару?
— Исчадия ада, — был ответ пеона. — Они свирепее испанцев и ужаснее майя. Никто из них не выходит замуж и не женится на стороне. У них нет ни одного жреца. Это дьявольская семья. Они как черти, только намного хуже.
Но тут поднялся старик майя и, указывая пальцем на Леонсию, заявил, что она виновница свалившейся на них беды. В этот момент пуля задела его плечо, и он покачнулся.
— Опусти-ка его на землю! — закричал Генри Фрэнсису. — Ведь только он умеет читать узлы, а очи Чии, каковы бы они ни были, еще не блеснули.
Фрэнсис вытянутой рукой схватил старика за ноги с такой силой, что тот с треском, как падающий скелет, грохнулся на землю.
Генри снял винтовку и начал отстреливаться. К нему тотчас присоединились Фрэнсис, Рикардо и пеон. А старый жрец, перебирая узлы шнуров, устремил неподвижный взор через дальний край котловины на неровные очертания далекой горы.
— Постойте! — вскричал Фрэнсис, тщетно стараясь перекричать грохот выстрелов.
Ему пришлось ползком пробираться от одного стрелка к другому, чтобы заставить их прекратить стрельбу. И каждому из них пришлось объяснять, что все их боеприпасы погружены на мулов, и потому нужно очень экономно расходовать патроны, которые остались в магазинах винтовок и патронташах.
— Смотрите, чтобы они не подстрелили вас, — предупреждал всех Генри. — У них старинные мушкеты, которые пробивают в теле отверстие величиной с тарелку.
Час спустя была выпущена последняя пуля, не считая оставшихся в револьверной обойме Фрэнсиса; на беспорядочный обстрел кару котловина отвечала гробовым молчанием. Хозе Манчено первый угадал положение вещей. Чтобы убедиться в правильности своих предположений, он осторожно подполз к краю котловины, а затем подал знак кару, что у осажденных кончились все патроны и можно наступать.
— Хорошо попались, сеньоры! — торжествующе крикнул он осажденным, и кару, облепившие края котловины, ответили ему зловещим смехом.
То, что произошло в следующую минуту, было так же неожиданно и поразительно, как смена декораций в красочной феерии. Кару с дикими криками обратились в бегство, в панике побросав свое оружие.
— Ты-то от меня не уйдешь, сеньор Сарыч, — любезно заверил Фрэнсис Манчено, наводя на него револьвер. Он стал целиться в убегавшего убийцу, но затем передумал и не спустил курок.
— У меня осталось всего три заряда, — сказал Генри, как бы извиняясь, — а ведь в этой стране никогда нельзя знать, когда эти три заряда пригодятся больше всего…
Пришел я к убеждению Вне всякого сомнения, Вне всякого сомнения…— пропел он.
— Глядите! — вскричал пеон, указывая на своего отца и на маячившую вдали гору. — Вот почему они удрали. Они поняли, как опасно касаться святыни майя.
Старый жрец, перебегая пальцами по узлам кисти, в каком-то экстазе, близком к припадку безумия, не сводил глаз со склона отдаленной горы, где рядом, близко одна к другой, вспыхивали две широкие полосы света.
— Это можно сделать с помощью двух зеркал, — сказал Генри.
— Это очи Чии, — твердо заявил пеон. — Вы слышали, что сказал мой отец, читая по узлам: «Там, где след стопы бога, жди, пока блеснут очи Чии».
Старик поднялся на ноги и завопил:
— Чтобы найти сокровища, мы должны найти очи!
— Будь по-твоему, старина, — подбодрил его Генри, определяя карманным компасом направление световых вспышек.
— У него, видно, компас в голове, — заметил Генри, указывая на старого жреца, возглавлявшего экспедицию. — Я проверяю по компасу, и хотя естественные преграды заставляют его отклоняться, он все время возвращается на верный путь, как настоящая магнитная стрелка.
С тех пор как путники отъехали от котловины, они не видели больше световых вспышек. Очевидно, только оттуда неровная местность позволяла их видеть. Местность была гористая, пересеченная высохшими руслами речушек, утесами, лесистыми участками, длинными полосами песка и вулканического пепла.
Наконец дорога стала непроходимой для мулов. Рикардо поручили пеонов с мулами и велели разбить лагерь. Остальная компания двинулась дальше по поросшим кустарниками крутым склонам, втаскивая на них друг друга и перескакивая по выступавшим из земли корням. Старик майя, шедший впереди, по-видимому, забыл о присутствии Леонсии.