Цесаревич Вася
Шрифт:
— Чистосердечное признание и сотрудничество со следствием как-то облегчат приговор?
— Разумеется. Мы же в цивилизованной империи живём, а не в демократической республике. У нас всё по закону.
Лев Давидович открыл глаза и убедился, что летающая голова за окном ему привиделась:
— Записывайте… Два года назад ко мне обратился гимназист, представившийся специальным агентом Сикрет Интеллиженс Сервис, и предложил поработать на английскую разведку.
— Гимназист?
— Да, некий Василий Красный.
— И вы сразу поверили? По нашим данным, в то время ему было
— О, господин следователь, он уже у вас в разработке?
— Не следователь, а дознаватель. И вы не ответили на мой вопрос.
— Гимназист Красный предъявил доказательства.
— Какие? Был одет в плащ, широкополую шляпу, тёмные очки, имел при себе английский паспорт и удостоверение шпиона с подписью премьер-министра?
Лев Давидович на мгновение задумался, и выдал первое, что пришло в голову:
— Он продемонстрировал владение некротическими энергиями, а они, как известно, исследуются в лабораториях Лондона и Калькутты.
За окном вдруг появилась мерзкая летающая рожа в пробковом шлеме, и подтвердила:
— London is the capital of the Great Britain!
— Вот оно, то самое доказательство, господин дознаватель! — Лев Давидович дрожащими руками показал на окно.
— Где?
Летающая голова исчезла, показав графу Бронштейну синий язык.
— Ой, улетело.
Дознаватель посмотрел на подследственного и грохнул кулаком по столешнице:
— В карцер марафетчика! — бросил он вбежавшим на шум конвойным. — И обыщите ещё раз!
Командир роты лейб-гвардии Егерского полка капитан Ротмистров бросил потухшую папиросу в костёр и с суровой укоризной покачал головой:
— Как же так, Василий? Подающий большие надежды офицер, производил впечатление приличного молодого человека, и вдруг…
— Павел Алексеевич, я не думал, что так получится, — попытался оправдаться Красный.
Собственно, Ротмистров уже майор лейб-гвардии, о чём сообщили с прилетевшим недавно курьерским дирижаблем, но ротный из суеверия не приводил погоны в соответствие с новым званием, пока не получен приказ о повышении. Оный приказ обещали привезти в самое ближайшее время с транспортниками, направленными для переброски егерей и нижегородских драгун в столицу только что образованного Восточно-Туркестанского наместничества. Кстати, какой город избрать столицей, до сих пор не определились.
— Ты, Василий, не оправдывайся! Твоему поступку вообще нет оправдания! — Ротмистров прикурил ещё одну папиросу и продолжил. — Не только сам себя в неприглядном свете выставил, а на весь полк тень бросил. Что теперь про нас будут говорить?
— Может быть, ещё обойдётся, Павел Алексеевич?
— Мне бы тоже хотелось на это надеяться, но вряд ли.
— Понимаю, — вздохнул Вася. — А если на китайцев свалить?
— Про вину китайцев в Священном Синоде будешь рассказывать. Зачем меня и себя обманывать?
— Зачем сразу Священный Синод? Китайцами министерство иностранных дел занимается.
— Забудь ты про китайцев!
Красный опять тяжело вздохнул. Он прекрасно понимал, что у командира есть право сделать выговор любому подчинённому — всё же лейб-гвардия, а не институт благородных девиц, но в общем-то вины за собой не чувствовал. Кто виноват в том, что у китайцев есть древняя традиция дарить начальству головы поверженных врагов? Не у всех, но в войске генерала Ван Дзивэя попались именно такие чувствующие исторический момент дикари. Вот и принесли несколько мешков.
А тут прапорщик Куликовский заявился с просьбой отправить с оказией письмо матушке и невесте, подкрепив эту просьбу шикарным трофейным мечом. Разве можно отказать сослуживцу и почти боевому товарищу? Вот Вася и не отказал.
Потом подтянулись другие офицеры, в том числе и нижегородские драгуны, решившие порадовать родственников весточками с фронта. Правда, отец Михаил пытался запретить глумление, но его заверили, что он заблуждается, и никакого глумления нет, а вовсе даже наоборот — англичане при жизни неизвестно кем были по вероисповеданию, так пусть хоть после жизни изведают малую толику благодати единственно правильного христианства. Батюшка согласился с такой постановкой вопроса.
Единственно, уточнил у подпоручика Невмятуллина, нужно ли благословлять его курьера. Рустем Хасанович немного подумал и ответил, что замена почтовой марки на что-то иное не противоречит мусульманской религии, и что армия держится на порядке и единообразии, которые и являются основой боеспособности.
Капитан Ротмистров, занятый допросами уцелевшего английского офицера и решением территориальных споров с китайским генералом, отправку почты пропустил. Так что в скором времени на северо-запад потянулся караван летающих некро-почтальонов. Они шли плотной группой до Оренбурга, где разделились, поодиночке и парами отправившись по разным городам империи. Вот над Оренбургом в первый раз их и заметили. Телеграф буквально взорвался срочными докладами в столицу. Летающие головы видели в Казани и Нижнем Новгороде, в Москве и Одессе, в Тифлисе и Гельсингфорсе, не говоря уже о самом Петербурге.
А когда письма стали доходить до адресатов, сопоставили этот факт с недавним донесением от застрявших в горах Алтая, но успешно обороняющихся лейб-гвардейских егерей и нижегородских драгун. И сделали выводы, доставленные нарушителям спокойствия первым же курьерским дирижаблем.
Глава 15
Империя праздновала окончание маленькой победоносной войны, вопреки чаяньям всего мира проходившей малой кровью на чужой территории. По правде говоря, все считали поражение Поднебесной неизбежным, так как китайская армия котировалась чуть ниже зулусской и лишь немного превосходила румынскую, но никто не ожидал, что оно окажется столь быстрым и сокрушительным.
Приграничное сражение длилось шесть дней, да и то из-за малочисленности застав, но уже через две недели кавалеристы генерала Келлера в очередной раз сожгли и разграбили Запретный город, морская пехота Тихоокеанского флота высадилась на Формозе, в Шанхае и корейском Мозампо, а Нанкин подвергся массированным бомбардировкам. Император Цзян Дзеши сбежал из собственной столицы и попросил политического убежища в Тибете, но ему отказали, после чего он был вынужден сдаться на милость победителей.