Цесаревич Вася
Шрифт:
— Ну да, я Великий Князь и цесаревич, сын императора Иосифа Первого.
— Глупая шутка и совсем не смешная, — обиделась Столыпина. — А ещё другом назвался. Такими вещами, Вася, лучше вообще не шутить.
— Извини, — Василий склонил голову и с трудом сдержал вздох облегчения. — Просто я не знаю за собой ничего такого, про что мог бы рассказать Артём.
— А с Бронштейном?
— Что с Бронштейном?
Лиза Бонч-Бруевич погрозила пальчиком:
— Излишняя скромность сравни гордыне. Кто вступился за честь императора и начистил Яшке рыло?
— Лизавета! —
Лиза смутилась, но в её защиту выступила Катя Орджоникидзе:
— Можно такое слово говорить! Это вот у Васи лицо, а у Яшки натуральное рыло.
Пока девочки спорили, Василий разлил чай и попросил гостий присаживаться. Катя села справа, Вера слева, а Лиза после недолгого раздумья заняла место с противоположной стороны стола лицом к Васе.
— Извините, отвлёкся… Так что, Лиза, ты говорила про защиту чести государя-императора?
— Всем известно, что у императора Иосифа самые высокие показатели силы, — терпеливо пояснила Лизавета. — А Яшка сказал, что если сила есть, то ума не надо. Ты заступился за честь государя, Вася, и мы тобой годимся. Ты поступил как настоящий большевик!
— Кха… — Василий подавился чаем и долго откашливался, пока Катя не догадалась постучать его по спине. Своим ушам он не поверил, и на всякий случай переспросил. — А почему как большевик?
— Потому что большевики за справедливость! — Лиза гордо выпрямилась на стуле. — Мой дедушка вступил в «Патриотическое большинство» ещё при жизни Александра Ильича и Владимира Ильича, и если бы не тиф, он бы тоже был в том «Большом круге».
— И мой дедушка большевик.
— И мой папа!
Ага, с большевиками понятно. У товарища Сталина, пардон, императора Иосифа есть партия, через которую он контролирует… Ну да, министр земледелия и землепользования Столыпин, начальник Главного Штаба полный генерал Бонч-Бруевич, и министр энергетики и электрификации князь Орджоникидзе. Наверняка ещё много чего контролирует, но это пока неизвестно. Но военная промышленность под Бронштейном. Или не вся? Чёрт возьми, уже неделю здесь, а газеты почитать не удосужился.
— Я рассказала дедушке, — улыбнулась Верочка, — и в случае вызова на дуэль он готов быть твоим секундантом.
— Дуэль?
— А что такого? Он хоть и графёныш, но и ты, как одарённый, являешься личным дворянином. Так что не переживай, здесь всё честно.
Лиза откусила половинку эклера, а другой половинкой показала на Веру Столыпину:
— Почему ты думаешь, что Яшка пришлёт вызов? Он же слабосилок.
— Его дед заставит.
— Рисковать единственным внуком? Нет, Верочка, ты слишком хорошо о нём думаешь.
— А если не рискнёт, то ему откажут от дома почти все приличные семейства, а это удар по репутации. И военное министерство сто раз подумает, прежде чем разместить заказы на его заводах. Какой внук, девочки, если кошелёк в опасности?
— Или заместителя выставит, — рассудительно заметила Катя Орджоникидзе. — Тоже пятно на репутации, но уже не позор.
— Какое варварство, друг друга железными вертелами тыкать, — вздохнул Красный.
— Яшка шпагой не владеет, — ответила Верочка. — И вообще, Вася, прекрати называть славные традиции варварскими, ты ведь тоже дворянин.
— Нет, шпага и Бронштейн понятия несовместимые. ОН пистолеты выберет. Вася, ты стрелять умеешь? — Лиза Бонч-Бруевич внимательно посмотрела на Василия. — Если что, я попрошу дедушку подыскать тебе хорошего инструктора для пары уроков. Попросить?
— Да я стрелял несколько раз, — Василий не стал уточнять когда он стрелял, и в кого.
— Ага, тогда справишься, — кивнула Лиза. — Тогда расскажи что-нибудь интересное, а то ждать ещё долго, и…
— Кого ждать?
— Вызова на дуэль, кого же ещё? Сегодня обязательно придут.
— Почему не завтра?
— Так завтра суббота.
— И что?
— Бронштейны по субботам вызовы не присылают.
И действительно, не прошло и трёх часов, как в дверь позвонили два солидных господина с толстыми кожаными портфелями в руках, и назвались секундантами. А ещё через полчаса подъехали вызванные внучками по телефону секунданты Василия — Пётр Аркадьевич Столыпин и Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич. Красного с девочками выдворили в библиотеку, и после долгого утрясания мелочей и подробностей объявили — дуэль на пистолетах состоится в воскресенье в десять часов утра. Оружием будут армейские ТТ, выбираемые наугад из десятка предложенных. У каждого дуэлянта есть право на один выстрел, использование дара не допускается.
Остаток вечера и половину ночи Василий провёл в ожидании звонка из Зимнего дворца. Императору наверняка доложили о предстоящей дуэли, и оставить это без внимания он не может. К вопросу безопасности наследника Иосиф Первый относился очень серьёзно, а на режим инкогнито Васю перевели после гибели старшего брата Якова от магически изменённой жёлтой лихорадки, не поддающейся лечению ни силами целителей, ни традиционной медициной с порошками и микстурами. Подозревался злой умысел и кое-какие следы вели к Ла-Маншу и через него, где и обрывались в связи с исчезновением подозреваемых, как в воду канувших. Наверное, так и было — мутные и зловонные воды Темзы скрыли величайшее множество тайн, а с камнем на шее не выплывешь и не расскажешь о них.
Но телефон молчал, и в половине третьего Красный пошёл спать. Занятия в гимназии не может отменить ни какая дуэль, а опоздание считается верхом неприличия.
В то же самое время в помпезном особняке на набережной Фонтанки тоже шло совещание. В кабинете хозяина дома присутствовали всего три человека — сам граф Лев Давидович Бронштейн, бывший председатель Екатеринбургского правительства, ныне промышленник и владелец половины военных заводов империи, вторым был толстяк с круглым лицом, просивший называть его Евгением Филипповичем, он же глава службы безопасности и специалист по решению деликатных проблем Евно Фишелевич Азеф. Двое разговаривали не обращая внимания на третьего, скромно притулившегося на табуреточке возле огромного стола. Яша Бронштейн, будучи виновником позднего совещания, во взрослый разговор не вмешивался.