Чандрагупта
Шрифт:
— Боже мой, — проговорила Мурадеви. — В дремучем лесу… Совсем одни…
— Да, — сказал раджа, — совсем одни. И никого рядом, никого.
— Действительно странно! Ну, а дальше? Что было дальше?
— А дальше… — проговорил раджа и запнулся. — Хорошо, раз ты настаиваешь, скажу. Однако…
— Продолжайте же. Скорее, скорее!
— Так вот, мы в лесу, — снова заговорил Дханананд. — Вдруг ты берешь у меня лук, и в этот миг из
зарослей выскакивает огромный тигр.
Мурадеви, которая внимательно слушала, при этих словах вздрогнула и придвинулась к мужу.
— О махараджа! — проговорила она. — Мне страшно.
— Но если ты боишься, зачем рассказывать?
— Когда вы рядом, мне не так страшно.
— Дальше случилось вот что: тигр приготовился к прыжку…
— Боже мой!
— Ведь это же только сон.
— Да, да, правда. Что же потом, махараджа?
— Я боюсь говорить… Не знаю, что скажешь, когда услышишь.
— Я ничего не скажу и…
— Когда тигр готов был прыгнуть, я попросил у тебя свой лук. Но ты не дала и пустилась бежать.
— Зачем говорить неправду! Разве могу я убежать от вас? Боже мой! Как хорошо, что это только сон.
Вдруг вы подумаете так наяву!
— Я закричал, стал умолять тебя отдать лук. “Ни за что! — ответила ты. — Теперь вы узнаете, как тигр
съел моего мальчика”. Я весь похолодел и… проснулся.
Мурадеви отпрянула от раджи. Лицо ее было мертвенно-бледно.
Гла в а XXIV
НОВОЕ РЕШЕНИЕ
Рассказ раджи привел Мурадеви в ужас. У нее возникло подозрение, что Дханананд догадывается о ее
предательстве и выдумал этот сон, чтобы испытать ее. Страх теснил ее грудь, она прерывисто дышала и вот-вот
готова была разрыдаться. Радже казалось, что он слышит, как стучит ее сердце, но причину волнения Мурадеви
он истолковал по-своему.
— Милая Мурадеви, — сказал он, — как я тебя растревожил… А если бы это был не сон и настоящий
тигр набросился бы на меня?
Вопрос раджи отвлек Мурадеви от ее мыслей.
— Я умерла бы на месте, — проговорила она. — Но, сын арьев, я так боюсь теперь, что вы поверите сну
и покинете меня.
Она обняла раджу и заплакала.
— Дурочка, — сказал Дханананд, крепко прижимая ее к себе. — Неужели я настолько глуп, чтобы верить
этому? Даже если бы я наяву такое увидел, и то не поверил бы.
— И у вас нет подозрений, мой повелитель? Я все спрашиваю потому, что однажды в жизни пережила
такое горе и теперь я совсем беззащитна. Кроме вас, у меня никого нет в этом мире.
— Зачем так плакать, дорогая? Разве я не сказал,
хочешь. Говори!
— Что я хочу? — тихо спросила Мурадеви. — Я хочу, чтобы… О махараджа! Вы непременно хотите идти
к себе во дворец?
— Не ты ли сказала при министре об этом? Я не хотел идти без твоего согласия. Но ведь ты не
возражала? Правда?
— Да, я говорила, но…
— Что случится, если я пойду? — перебил ее раджа. — Почему бы мне и не пойти?
— Почему? — чуть слышно спросила Мурадеви.
Она колебалась, не признаться ли сейчас же во всем, но сдержалась и на этот раз.
— Я просто не хочу, чтобы вы уходили, — сказала она. — Тогда я согласилась, но теперь мне кажется…
— Понял, понял! — сказал, смеясь, Дханананд. — Ты думаешь, что я могу не вернуться. Вы, женщины,
все одинаковы. Боитесь, что стоит нам уйти куда-нибудь, как мы сразу же о вас забудем. Так ведь?
— Не только это… — ответила, запинаясь, Мурадеви.
Ей хотелось упасть к ногам раджи и молить о прощении, но она вспомнила об опасности, которая грозит
ей, если Дханананд узнает о заговоре. И Мурадеви стала думать, как помешать радже уйти.
— Не только это… А что же еще? — спросил Дханананд, видя ее замешательство. — Почему ты не
отвечаешь?
— Я не могу сказать, — прошептала Мурадеви. — Мне не хочется, чтобы вы уходили отсюда.
— Почему не можешь сказать? Не можешь или не хочешь? Но я и так знаю.
Раджа засмеялся и потрепал ее по щеке.
— Завтра я иду в совет. Вернусь — и все страхи твои пройдут, иначе нам от них не избавиться. Больше не
будем говорить об этом. Скоро утро. Дай мне поспать. И ты ложись.
Дханананд вскоре уснул. До рассвета оставалось еще несколько часов, однако Мурадеви не могла спать.
Ею владела только одна мысль — как задержать раджу. Но она ничего не могла придумать. Мурадеви хотелось
поделиться с кем-нибудь своими сомнениями и попросить совета, но она не знала, к кому обратиться. У нее
были две преданные души, две служанки и подруги — Вриндамала и Суматика. На первую Мурадеви не
слишком полагалась. Вриндамала была добра и отзывчива, но не очень сообразительна, и в той страшной игре,
которую вела Мурадеви, от нее было бы мало пользы. Зато Суматике Мурадеви доверяла теперь во всем. Та
могла выполнить любое поручение и была полностью посвящена в замыслы своей хозяйки. Мурадеви решила,
что за помощью нужно обратиться именно к ней. Махараджа крепко спал. Мурадеви вышла из спальни и