Чарлз-стрит 44
Шрифт:
Франческа разыскала Эйвери и торопливо объяснила, что случилось. Эйвери встревожилась, как и сама Франческа.
— Как думаешь, с ним все будет хорошо? Она ведь не навредит родному сыну?
— Вряд ли. По крайней мере намеренно. Скорее она способна навредить себе какой-нибудь дикой выходкой. Может, она просто захотела попутать Криса, доказать, что все равно добьется своего. Она же чокнутая. — Франческа вдруг припомнила список преступных действий Ким, который услышала на суде. Правда, Йену уже восемь лет. Он находчивый мальчик, способный позаботиться о себе лучше, чем большинство его ровесников. С такой матерью ему волей-неволей пришлось стать самостоятельным.
Франческа торопливо поцеловала Эйвери на прощание, выбежала из зала, села в остановленное
— Может, она увезла Йена к себе, — предположила Франческа. — Ты позвонишь в полицию?
— Уже звонил. — Крис был взвинчен и выглядел так, словно держался из последних сил. — Не понимаю, зачем Йен пошел с ней. Ведь он знает ее лучше, чем кто-либо, и помнит, что встречаться с ней ему нельзя.
— Она его мать, — мягко возразила Франческа. Посадка закончилась. Крис с Франческой едва успели, став последними пассажирами этого рейса.
— На звонки по мобильнику она не отвечает. Сейчас полиция ищет ее. Я объяснил, что Йен в опасности. И я действительно так считаю. Эта женщина не в своем уме.
Они прошли в салон самолета и заняли свои места. Почти весь полет Крис просидел молча. Эти три часа стали для Франчески самыми длинными и тягостными в жизни: было невыносимо смотреть на Криса и знать, что в нем каждую минуту возрождается и умирает надежда. Он изводился от страха за сына. Франческа даже не пыталась разговорить его, просто сидела рядом и держала его за руку. В самолете Крис выпил две порции неразбавленного скотча и через несколько минут задремал. До посадки ему все равно не оставалось ничего другого.
В аэропорту они поймали такси, Мария ждала их дома. Хоть она ни в чем не была виновата, от волнения она не находила себе места. Крис позвонил в полицию в ту же минуту, как самолет приземлился, но не услышал никаких вестей. В квартире Ким никого не застали. Лифтер и швейцар не видели ее с тех пор, как она вышла из тюрьмы и уехала в клинику. Крис сидел на кухне дома на Чарлз-стрит, обхватив голову обеими руками, и пытался понять, где может быть Ким. Куда она могла увезти Йена? И вдруг его осенило. Он вскинул голову и обвел остальных безумным взглядом.
— Если она не покупает где-нибудь наркотики и не валяется мертвая в каком-нибудь закоулке, то скорее всего она потащила Йена в один уэстсайдский бар. Там есть автоматы для пинбола и другие игры. Йену там нравится, да и наркодилер Ким вечно отирается там. — Он уже сообщил полиции адрес наркодилера Ким — по крайней мере тот, который узнал от Йена.
Крис бросился вон из дома, прежде чем его успели остановить. Франческа помчалась за ним, единым духом проскочив лестницу. Она даже не удосужилась надеть куртку, хотя на улице было холодно.
— Иди в дом, — велел он. — Как только я его найду, я тебе позвоню. — Не глядя на нее, он встревоженно хмурился, пытаясь остановить такси.
— Я хочу с тобой, — сказала Франческа. Поколебавшись, Крис открыл перед ней дверцу машины. Ему не хотелось, чтобы Франческа видела притон, куда он спешил, но участь Йена была ей небезразлична, мальчик уже стал частью ее жизни. Крис сел в машину следом за Франческой, назвал таксисту адрес и попросил поспешить. Водитель выбрал короткий путь по уэстсайдскому шоссе, поэтому на месте они были уже через десять минут. Даже снаружи бар выглядел заведением, куда Франческе и в голову не пришло бы заглянуть просто так. Бар был открыт. Крис распахнул дверь и вошел. Внутри было темно, но мигающие огни игровых автоматов на мгновение ослепили его. Бармен вытирал стойку, две официантки были наряжены в короткие форменные платья с глубокими вырезами, нейлоновые передники и чулки в сеточку. Двое мужчин играли на автоматах. Внезапно Крис увидел в темном углу, за еще одним автоматом, знакомую тоненькую фигурку. Сидящая неподалеку женщина уронила голову на столик и казалась спящей. Подскочив к мальчику, Крис обнял его, подхватил на руки и вгляделся в детское лицо. По щекам Криса струились слезы, но он их не замечал. Франческа тоже чуть не плакала от облегчения. Глаза Йена казались огромными на худеньком лице.
— Ты в порядке? — торопливо спросил Крис, и мальчик кивнул.
— Я — да, — тихо отозвался Йен. — Маме плохо… — Это значило, что она только что приняла дозу, и ее вид это подтверждал. Ничего нового для Криса и Йена.
— Сейчас что-нибудь придумаю, — пробормотал Крис сквозь зубы и передал Йена Франческе. Кимберли не шевелилась. — Отвези его домой.
Франческа кивнула, поставила Йена на пол, он подал ей руку, и они вышли из бара, а Крис постучал пальцем по плечу бывшей жены. Она по-прежнему не шевелилась. Неужели дошло до передозировки, пока Йен играл на автоматах? Крис пощупал пульс на шее Кимберли, и она вдруг застонала, а через секунду ее вывернуло прямо на стол. От слабости она упала лицом в лужу. Прибежала официантка с полотенцем. Крис за волосы поднял голову Ким над столом, она открыла глаза. Рвота капала с ее подбородка. Сгорая от ненависти, Крис обтер лицо бывшей жены полотенцем. От героина ее часто рвало, особенно после перерывов. В клинике она пробыла две недели. После детоксикации передозировки были обычным делом.
— А… ты… — выговорила она заплетающимся языком. — Где Йен?
— Уехал домой. — И вдруг, не сознавая, что делает, Крис обхватил ее за шею и сжал пальцы. Ким уставилась на него выпученными глазами, но под действием наркотика не испугалась, только растерялась. — Если ты еще хоть когда-нибудь додумаешься до такого… если хоть раз прикоснешься к нему, уведешь, увезешь куда-нибудь… потребуешь встречи без надзора… клянусь, Ким, я убью тебя! — Ему и вправду хотелось придушить ее прямо сейчас, сильнее сжав пальцы. Но мгновение неуправляемой ярости прошло, Крис вдруг понял, что рискует сломать Ким шею, и отпустил ее так неожиданно, что она вздрогнула всем телом. — Больше никогда не смей водить Йена в такие места, не смей даже прикасаться при нем к наркотикам!
Не добавив ни слова, он рывком поставил Ким на ноги и повлек за собой. На освещенной солнцем улице ее снова вырвало, но мертвенная бледность начала отступать.
— Ненавижу тебя, — процедил Крис, глядя ей в глаза. — Ненавижу в тебе все, никогда не прощу тебя за то, как ты испортила нам жизнь. Ненавижу тебя за все, что ты сделала с Йеном. Он этого ничем не заслужил.
Но больше всего Крис ненавидел самого себя — за то, что рядом с Ким превращался в чудовище. Она действовала, как яд, заставляла его исходить яростью. Несколько минут назад в баре он чуть не убил ее. До такого состояния его могла довести только Ким, а ради нее не стоило так рисковать. Она этого недостойна. У Криса вырвался всхлип; поддерживая Ким одной рукой, он поднял другую, чтобы остановить такси. Рядом притормозила машина. Крис распахнул дверцу и втолкнул Ким на сиденье. От нее невыносимо несло рвотой, и Крису казалось, что сам он пропитался этой вонью. Когда-то Ким была красива. Теперь же, в ее тридцать два года, от этой красоты не осталось даже воспоминаний.
Крис дал таксисту сорок долларов, назвал адрес ее отца и с отвращением смерил Ким взглядом, чувствуя, как в нем догорает бешенство.
— Отправляйся к папочке, он о тебе позаботится. И держись подальше от Йена, пока не вылечишься.
— Спасибо, — пробормотала Ким, стараясь сосредоточить на нем взгляд, потом откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. Нахмурившись, Крис захлопнул дверцу машины и проводил ее взглядом, чувствуя, как его трясет. Он и вправду едва не убил Ким. И самое страшное — хотел этого. Несколько кварталов он прошел пешком, потом остановил проезжающее мимо такси и попросил отвезти его на Чарлз-стрит. Всю дорогу домой он молча смотрел в окно, понимая, что сегодня погубил бы не только свою жизнь, но и жизнь Йена, если бы вовремя не взял себя в руки. Больше он не желал видеть Ким. Эта женщина — худшее, что было в его жизни. А Йен — лучшее. Крис встряхнулся и попытался сосредоточиться на дороге домой.