Чародей на том свете
Шрифт:
А следом полетел автомат, выпавший из рук потерявшего сознание вахмистра.
– Что это? – вслушиваясь в треск выстрелов и предсмертные вопли тварей, спросил Даня.
– Все отлично, – поздравил его Упуат. – С нашими преследователями разобрались и без нас: не иначе ребята из оцепления наложили в штаны при виде хурсарков да и начали палить почем зря. Вообще-то я их понимаю.
Еще минут через пять мамонтиха вдруг прекратила свой размеренный бег.
– Все, – вслух сообщил волчок. – Дальше наша царица не пройдет – сплошной бурелом и промоины. Можно было бы поискать обходной путь, но скоро уже утро. Так что придется пешком. Хорошо, почти рядом.
Быстро и ловко Фрося сняла со спины Даниила, осторожно поставив его на землю. Путеводитель спрыгнул сам.
– А я? – встревоженно спросила девушка.
– Значит, так, – распорядился пес. – Элечка, ты остаешься тут. Присмотришь за Нефернефрурэ, пока мы не вернемся.
«А она присмотрит за тобой, – мысленно добавил он. – Обе целее будете».
– Мы там не задержимся, надеюсь. Если что… А, ладно, не маленькая, сама сообразишь. Давай, Джеди, вперед.
И оба растаяли в ночи.
С минуту эвенкийка растерянно смотрела им вслед. Потом принялась спускаться вниз, цепляясь за длинную шерсть спокойно стоявшей мамонтихи. Когда до земли осталось метра полтора, девушка разжала руки…
И внезапно, еще не коснувшись земли, ощутила, как что-то ухватило ее за ноги и резко дернуло вверх.
Миг, и Эля обнаружила, что висит вниз головой, а еще спустя мгновение поняла, в чем тут дело.
Ее держал хобот Фроси.
Шаманка взбеленилась от возмущения.
Да как смеет это глупое животное чинить ей препятствия?!
Она выругалась. Да не просто так, а теми выражениями, что встречала на заборах и в общественных уборных не самых престижных районов Туры. Еще минуту она всячески поносила бедную Фросю, называя ее отродьем чудовища Орсо-Муг, и прочими, столь же лестными эпитетами. Не помогло.
И тогда Эля сделала то, чего бы в другой ситуации не совершила бы никогда.
Напрягшись и зажмурившись, она произнесла Звериное Слово. Самое сильное из тех, которым ее обучали. Слово, дошедшее от Старых Хозяев, которое законы и обычаи ее народа разрешали применять лишь для спасения жизни – своей или чужой, но никак не для достижения личных целей…
Вложила в него все свои силы, всю злость, все келание освободиться.
Сделала она это исключительно от отчаяния.
Любой уважающий себя шаман, конечно, может разогнать волчью стаю средних размеров, приманить лося или оленя, урезонить разбушевавшегося медведя-шатуна и даже заставить убраться прочь тигра.
Но сейчас перед ней было создание, гораздо больших размеров и сильнее, чем медведь и даже тигр, однако совсем не враждебно настроенное.
Несмотря на это, заклинание сработало. Причем сработало не так, как прежде – по жилам девушки словно потек огонь, ощущение небывалой мощи захлестнуло все ее естество.
Фрося, даже внешне обмякнув (девушка обнаружила, что внезапно стала видеть в темноте), тем не менее ее не отпустила.
И Эля инстинктивно добавила к Слову еще кое-что – весьма болезненное и неприятное, сродни удару ниже пояса в драке.
Хобот обреченно разжался, и девушка полетела вниз головой. Полет мог бы оказаться в ее жизни последним – при падении с такой высоты запросто можно было свернуть шею. Но время послушно замедлило свой бег, и Эля (вернее, уже шаманка Эйяно) успела ухватиться за обвисший хобот, перевернуться в воздухе и мягко спланировать вниз – пресловутая левитация тоже оказалась ей доступна.
Более опытный шаман древнего и мудрого эвенкийского народа наверняка заподозрил бы неладное, но девушка сейчас меньше всего задумывалась о всяких странностях. Вся во власти непреодолимого желания – любой ценой оказаться там, вместе со странной парочкой, она устремилась напролом через тайгу. Ветви словно сами собой открывали ей дорогу, ни один корень не попался под ноги, ни одна яма или валежина не оказалась на ее пути.
Лишь позади жалобно, обиженно и непонимающе трубила мамонтиха.
Проводить часового просто так не удалось.
Упуат удивился. Неужели опять начинаются досадные помехи? Как там, на самолете.
Попытался прощупать ауру солдата. Снова неудача. Вояка не читался. Ну, совсем. Сплошная темнота. Словно некто всесильный поставил вокруг воина мощный ментальный заслон. Но кто бы мог здесь справиться с подобной задачей?
Воспрепятствовать Проводнику, начинавшему открывать пути, способен лишь кто-нибудь равный ему по силе или более могущественный. Например, кто-то из Великой Девятки.
Волчок даже заинтересованно завертел головой. Эй, боссы, вы где?! Нет ответа?
Однако что не так с этим солдатиком? Обычный на вид парень. Двухметровый крепыш с мощными плечами и челюстью. Может, все дело в недостаточности массы серого вещества в этом горилльем черепе? Вдруг юноша совсем не умеет мыслить. Впрочем, и в этом случае причиталось бы хоть что-то. На уровне «хочу есть, пить и спать».
А то, что парень не выспался, было очевидно. Вон глаза какие красные. Явно с недосыпу.
– Стой, кто идет! – грозно окликнул часовой.
– Стоим, стоим! – успокоил его волчок и начал трансформацию.
Фу, хоть это получилось.
Данька с изумлением увидел, как на месте четвероногого нетеру возник невыразительный субъект средних лет, одетый в камуфляж.
– Это ты?
– Нет, Великий Сфинкс собственной персоной, – огрызнулся субъект Упуатовым голосом и решительно направился к стражу.
– Стой, стрелять буду! – как-то вяло предупредил тот.
– Отставить, воин! Своих не узнаешь?