Чародей с гитарой. Том 1

Фостер Алан Дин

Взгляд Джон-Тома опустился вниз, и он едва не подскочил. По краям инструмента затухал яркий фиолетовый свет, трепетавший еще на ясных металлических струнах.

— Но я не... Я же ничего не сделал. — Джон-Том оттолкнул от себя инструмент, словно тот мог вдруг ни с того ни с сего тяпнуть его за пальцы. Но ремень удержал дуару, которая возвратилась, ударив юношу по ребрам. Дубина за спиной покачнулась.

— Попробуй еще, — шепнула Талея. — Ищи свою магию.

Темнело, пожалуй, слишком уж быстро. Нерешительно — в конце концов, это же всего лишь дуара — Джон-Том

притронулся к нижним струнам и сыграл на них несколько тактов «Пурпурного тумана». И каждый раз, когда он прикасался к струнам, они испускали фиолетовый свет.

Но было и еще что-то. Сама музыка казалась здесь другой. Прохладной, как вода из горного озера, и шершавой, словно напильник. В голове его полыхали белые молнии, по рукам бегали мурашки. Обломки мыслей громыхали в его голове, как в погремушке.

М-да... Но какой звук!

Он попробовал вновь, уже более уверенной рукой. Мощные аккорды срывались со струн с громом — он такого не ожидал. Раскаты отдавались далеко в лесу, хотя никакого усилителя не было и в помине. Этот могучий звук исходил из дуары, уверенно покоившейся на его животе, а из-под пальцев струился свет.

«Что это, — метались мысли, — инструмент ли виною или же преображаюсь я сам?»

Строчка целиком была из какой-то песни, однако она позволяла если не объяснить, то понять, что с ним происходит.

— Нет, я не чаропевец, — наконец сообщил Джон-Том Маджу й Талее. — Просто не знаю, что и думать. — Смирение в собственном голосе удивило его самого. — Но мне всегда казалось, во Мне что-то есть. Так думает всякий, кто хочет стать музыкантом. Есть такая строчка в одной песне: «Магия в музыке, а музыка во мне». Наверно, Талея, ты права. Может быть, Клотагорб не так уж и ошибся... Тогда буду делать, что сумею, хотя я еще ничего не понимаю. Пока, по-моему, мне удалось только заставить эту гитару светиться фиолетовым огнем.

— Приятель, что нам в том, как ты это делаешь. — Маджа уже распирала гордость за успехи Джон-Тома. — Тока не позабудь как.

— Надо... поэкспериментировать. — Ум Талей лихорадочно напрягался. — ДжОн-Том, ты должен уметь направлять свои способности. Любой волшебник...

— Не надо... Не зови меня так.

— Ну, любой чаропевец умеет сотворить то, что захочет. А так, если не знаешь, что получится, магия не то что бесполезна — опасна.

— Но я не знаю нужных слов, — запротестовал Джон-Том. — Просто нет таких песен — с научными словами.

— Джон-Том, ты владеешь музыкой. Ее магии достаточно, чтобы слова сделали свое дело. — Она огляделась. В лесу темнело, сумерки мягко опускались на макушки деревьев. — Что нам сейчас нужно?

— Деньги, — без промедления вставил Мадж.

— Заткнись, Мадж- Будешь ты, наконец, серьезным?

— Там, где речь идет о деньгах, любашка, я всегда серьезен.

Талея кисло глянула на него.

— Отсюда за деньги не выберешься — нечего покупать. Деньги не помогут нам быстро и благополучно добраться до Клотагор-бова Древа. — Она выжидающим взором поглядела на Джон-Тома. — Может, попробуешь?

— Что? Переместить нас туда? Но я не знаю чем... —

Он умолк, все еще чувствуя опьянение. Должно быть, причиной этого было воздействие музыки... Или власть над нею, вдруг появившаяся у него... Или сознание того, какие способности вдруг свалились на него, а он и не знает, что с ними делать.

Итак, придется вести их к Древу. Делай, дурень, женщина просит.

А какую же песню использовать? В этом и кроется главное, кого бы ты ни хотел заворожить, — духов или зрительный зал.

«Бич Бойз»... Да, наверное. «Чертовщинка в машинке». Ну, и раз берешься за дело, Меривезер, нечего дурачиться по пустякам. Давай-ка создадим нечто действительно реальное.

Голова Джон-Тома кружилась. Почти ничего не замечая, он прочистил горло и завел: «Дорога гладка, лети моя «девятка».

Дуара в колыбели рук его завибрировала и засветилась. На сей раз свечение со струн перешло на весь инструмент. Он словно ожил в руках Джон-Тома и даже попытался освободиться. Тот еле удерживал дуару, неловко прищипывая пальцами струны... Они вырывались из-под рук.

Талея и Мадж отступили назад, потрясенные лица их были обращены к траве. Пульсирующий желтый шар свалился с дуары на землю. Он рос, вращался, набухал музыкой. Занятый инструментом Джон-Том смотрел в другую сторону.

Когда возглас Талей заставил его наконец повернуться, светящийся объект значительно увеличился. А что, сработало, взволнованно сказал он себе. Объект уже начинал принимать форму грубого цилиндра. Оставалось только надеяться, что лимонно-желтый седан материализуется с полным баком бензина — песен, посвященных этой жидкости, он не знал. И тогда по лесу их повезет экипаж, подобного которому еще не знал этот мир.

Он и в самом деле был чуть-чуть под хмельком. Гордость пьянит мозг не хуже алкоголя. Джон-Том уже начал придумывать на ходу вирши о гоночных шинах, пристяжных ремнях и магнитофоне... В конце концов, если делаешь дело — так делай его хорошо.

И вдруг раздался громкий хлопок, словно рядом выстрелила тысяча пробковых ружей. От неожиданности он полетел на спину, дуара хлопнула его по животу.

Там, где только что был желтый цилиндр, возникло нечто могучее. Гоночные шины отсутствовали, однако трудно было сомневаться в способности объекта к передвижению. Верха не было... электронных приборов тоже.

Фары были обращены прямо к Джон-Тому, они горели ярким красным огнем, только посередине каждую пересекала узкая черная полоса. Из-под «капота» выполз тонкий язык и лизнул распростертого перед «машиной» Джон-Тома.

Негромко урча, «машина» глядела на юношу, он тоже не мог отвести от нее глаз.

Невзирая на страх, охвативший Джон-Тома, ни Талея, ни Мадж не обнаруживали испуга. Они деловито, даже с восхищением оглядывали транспортное средство. Тут Джон-Том набрался храбрости, сел и обозрел дело рук своих.

Заметив поводья, он сразу все понял. В пасти огромной змеи не было удил. Никакое живое создание не сумело бы повернуть голову могучей твари. Вожжи крепились к двум ушным отверстиям, почти прямо за глазами.