Чародей. Том 1
Шрифт:
– Но иногда все же случается, что и это не срабатывает, так? – спросил я.
– Да. Обычно через несколько дней малыш прибегает в деревню уже на четырех лапах, максимум – спустя неделю. Сын Мука уже месяц бродит один в человечьей ипостаси. Мы проверяем иногда, как идут дела, но у него не выходит.
– Дальше можете не продолжать. Сура хотела попросить нас помочь, верно?
– Она думала, что чародейка, – он кивнул на Карину, – сумеет помочь. Но я-то знаю, что способности чародеев совсем другие, такое им не под силу. И лишь сейчас, зная, что ты мейх, я считаю, что возможно… Возможно, – выделил это слово старик и покосился на Суру, – ты способен что-то сделать. Или хотя бы посоветовать. Я все равно сомневаюсь, что ты справишься. Ты не Творец, а такое скорее всего под силу только ему. Или
– Я понимаю ваши сомнения. Однако все же хотел бы посмотреть на ребенка. Но сначала на его отца, Мука. Я пока с трудом представляю, как вы устроены, что Творец заложил в вас, хотя у меня и есть предположения. – При моих словах старик удивленно поднял брови, но не стал перечить и кивнул. – И надеюсь, вы нас накормите завтраком, а то с утра крошки во рту не было. – Я улыбнулся, и старик впервые с нашей встречи улыбнулся в ответ.
– Хорошо, – кивнул он. – Меня можете называть Туком. Я готов принять вас в своем доме.
– Нет, – покачал я головой. – В доме Суры, где мы остановились, вполне удобно.
– Да, я слышал, что вы там все переделали. Кстати, возвращаясь к нашему вопросу, – что все-таки видел этот охламон? – Тук указал на парня, обвинившего меня ранее в трансформинге.
– Просто хорошая иллюзия, – ухмыльнулся я и тут же «перекинулся» в своего мишку. Причем ввел в этот процесс небольшие эффекты, увиденные у настоящих оборотней. А именно – легкую размытость воздуха во время оборачивания. И еще для пущего эффекта сохранил одежду, сделав иллюзорные дыры, как будто она порвалась на мощном теле.
– Хм… – почесал бороду Тук. Люди вокруг тоже не стояли истуканами, а почему-то отшатнулись. – Немудрено, что он спутал. Иллюзия, говоришь? Хм… Похож на животное с гобелена – на бэра. Эти бэры в прежние времена обитали далеко на севере, когда там еще не было снегов и льда, но давным-давно вымерли. Да и наше племя пошло именно оттуда, с севера. Не всегда мы жили тут… – Еще раз окинув меня взглядом, Тук хлопнул ладонью по колену. – Так! Хватит бездельничать! – начал выдавать он цэу. – Мук! Идешь с гостями к ним, делаешь все, что они скажут. Сура, обеспечь гостей завтраком, а потом сбегаешь к внуку – глянешь, где он, как он. Как обычно, делаешь так, чтобы он тебя не заметил. Гости потом сами решат, показываться ему на глаза или оставить все как есть. Фул! Где коровы? Ты их отогнал на пастбище? А кто смотрит за ними? Никто? Ах ты прибежал сюда, чтобы поглазеть, что происходит?! Быстро вернулся к стаду! И вообще, что, никто не знает, чем заняться?! Все за работу, живо! – Тук грозно посмотрел на уже поредевшую толпу людей, и те хоть и быстро, но, не теряя достоинства, стали расходиться.
Карина
Нет, что ни говори, а эта «магия» в исполнении Никоса кое в чем имеет явные преимущества перед чародейством. Даже Повелители Чар не смогут так быстро и не особо напрягаясь сотворить из страшной каменной хибары очень уютненькое жилье! Да что там говорить! Вообще не смогут. Правда, чародеям такого уровня все равно где жить – лишения не особо им досаждают, они их просто не замечают, но все равно… все равно… Приятно полежать в горячей воде после долгого перехода! Приятно смотреть на уютную обстановку, а не на серое убожество! Приятно ходить босиком по теплому полу, при этом глазами видеть траву под ногами… А постель! Достойна любого аристократа. Да что там аристократа – императору впору такое ложе!
И вообще с Никосом не соскучишься – постоянно чем-то занят, при этом всегда готов поболтать на любые темы. Даже простые девичьи разговоры, которые порой Карина для разнообразия зачинала, чтобы немножко позлить спутника, не вызывали у него того неповторимого выражения на лице, которое у мужчин обычно возникает в таких ситуациях независимо от их положения в обществе… Да и просто много интересного Никос рассказывает,
Так она думала до вчерашнего вечера, когда не было забот и переживаний. А на следующий день ей было очень плохо, хотя, кажется, удалось это скрыть от Никоса. Видимо, поэтому у нее сегодня получились просто убийственные конструкты – наставник был бы доволен. Оборотни там или не оборотни, но в живых те, на кого напали бы ее малыши, не остались бы точно. Хорошо, что Никос не дал ими воспользоваться – ситуация явно обернулась в их пользу. И даже тот факт, что, оказывается, существуют люди, способные превращаться в животных, факт, в другое время надолго вогнавший бы ее в изумление и шок, сейчас оказался чуть ли не на задворках сознания.
Вчера вечером, еще когда мечтательная улыбка не покинула ее, Карина поймала себя на странном чувстве. Перед отходом ко сну она, как обычно в последнее время с момента первой близости с Никосом, решила скорректировать работу своего организма, чтобы не забеременеть. Привычно прогнала внутреннюю энергию по телу, сконцентрировалась мысленным взором в нужном месте и… Вот тут она и почувствовала это странное нежелание сделать то, что должно. Неужели она захотела от Никоса ребенка? Тем более что она явно видела – их игры в купальне сегодня вполне могли привести к такому результату.
Долго лежала Карина в темноте, положив голову на руку своего мужчины. И все тянула и тянула с решением. Прикидывала и так и эдак, какие могут быть последствия в одном и в другом случае. Эмоции и желания говорили одно – разум другое. Слишком у нее все неопределенно впереди. Есть большущие сомнения, что Никос останется с ней, как только она доберется до дома. А ребенок неизвестно от кого – очень и очень плохо для ее репутации. Кувыркайся с кем угодно, но без последствий и чтобы никто не узнал – такое в ее среде отношение к этому делу, хоть Карине оно никогда не нравилось. Но сейчас даже была рада, что перед «своими» она может быть чиста в этом плане. А вот ребенок… Ведь отцовство определяется легко – то, что ребенок от другого, не скроешь. Любой чародей из видящих, таких, как Карина, гарантированно сможет определить, чье семя… Чему же поддаться – разуму или желанию?
Ник
Расположились мы в нашем «замке» со всеми удобствами. Мук, увидев обстановку, пребывал в некоторой прострации. Рассказам своей матери он, похоже, не сильно верил. И в процессе моей работы продолжал потихоньку осматриваться, будто снова и снова пытаясь понять, не сон ли это.
А работа моя выглядела довольно непрезентабельно для стороннего человека. Я молча сидел напротив Мука, прихлебывал предложенный старостой напиток, напоминающий слабоалкогольное пиво, и смотрел на своего подопечного. Или не смотрел, когда закрывал глаза, чтобы сосредоточиться на отдельных моментах.
В действительности же я изучал информструктуру перевертышей и пытался разобраться. А посмотреть было на что. Я сперва, грешным делом, подумал, что они каким-то образом меняют свою информструктуру. Как бы не так! Просто у оборотней их две, одна активная, вторая – нет. Причем оказалось, что это не два автономных образования, связанных друг с другом, а эдакий микс. Во время трансформации энергия из одной части информструктуры перетекала во вторую, активизируя ее. При этом, собственно, и происходил процесс превращения. Как я упомянул выше, это не были две независимые информструктуры, во многих точках они соединялись, и я долго не мог понять, по какому принципу. Но потом все же сообразил – просто многие общие вещи, те моменты, одинаковые для обоих организмов, не дублировались, а повторно использовались, что не мешало общему процессу. Вот для примера. В обеих формах есть сердце, общие принципы его функционирования одинаковы, и чтобы тупо не дублировать эти инфоописания, использовались уже существующие. Поэтому информструктура оборотня выглядела как многослойный пирог, в котором одновременно мог работать только один уровень. Единственное, что я не понимаю, – что происходит с сознанием человека, с его душой и памятью. Мозги-то разные. При превращении в животное интеллект явно снижался, именно поэтому я тогда определил их просто как умных животных уровня ребенка. Отлично для собаки, но плохо для человека.