Чародей
Шрифт:
Огромная чешуйчатая голова запрокинулась, и ноги Сигассы стали под ним мягкими, как каша. Но инерция влекла его вперед, и он во весь рост растянулся поперек линии ограничивающих камней.
Никто в толпе никогда не видел, чтобы голый кулак использовали как оружие. Все открыли рты от изумления. Даже Нефер был поражен результатом: Сигасса лежал без движения. В следующее мгновение Нефер оправился и закричал судье:
– Сигасса оставил кольцо! Его следует лишить права бороться!
Судья закричал, соглашаясь:
– Нефер Сети – победитель. Сигасса утрачивает право на поединок. Вы выполнили все и полностью, Нефер Сети!
Нефер подбежал к Мерену и поднял его на ноги.
– Ты ранен?
– Мои ребра! Этот негодяй добрался, – пропыхтел тот.
– Нам надо продолжить.
– Конечно. – Мерен выпрямился и расправил плечи. От боли лицо у него было пепельно-серым. – Это ничего. – Но он держался за бок, когда они бежали к колеснице. Они торопливо надели сброшенные хитоны и привязали кожаные доспехи.
– Мы потеряли слишком много времени. Расстояние уменьшается с каждой секундой. – Взбираясь на площадку колесницы, оба огляделись на террасный склон холмов и мишени для копий на равнине внизу.
– Вот они, – проворчал Мерен, и молодые люди увидели тучу пыли, бледной и прозрачной в солнечном свете. Колесницы преследователей все еще были только темными пятнышками под летящей пылью, но, казалось, увеличивались прямо на глазах.
Сказать было нечего. Преследователей не будут проверять борьбой. Они минуют кольца из камней. Нефер и Мерен знали, сколь невелико их преимущество и как стремительно можно потерять даже его. Для этого требовался всего один неправильный шаг или просчет с их стороны.
Нефер тряхнул поводьями и прикрикнул на лошадей. Пока молодые люди боролись, Дов и Крус отдохнули. Теперь они, с новыми силами налегая полным весом на упряжь, мчались вперед. Там линия флагов, отмечающих путь, начала плавно поворачивать обратно на юг, туда, откуда они приехали.
– Мы проехали половину пути! – Мерен хотел сказать это весело, но его голос звучал сдавленно от боли в сломанных ребрах, и каждый вдох был мучителен. Они пересекли плато и достигли другой его стороны, где террасы чередой гигантских ступеней спускались к краю пропасти. Они посмотрели вниз, на загоны и пастбища, где орошаемая земля была поразительно зеленой рядом с охристыми и серовато-коричневыми оттенками окружающей местности и полуразрушенными башнями и крышами Галлалы, имеющими цвет земли, так что с этого расстояния они казались не построенными человеком, а естественными образованиями пустыни.
Они посмотрели вперед, и пропасть открылась перед ними, будто утроба чудовища. Ее края, крутые и неприступные, обрывались в покрытые тенью фиолетовые глубины. На тропе, идущей к вершинам утесов, стояли кучки людей. Это зрители, наблюдавшие испытание с копьями, срезая путь, спешили посмотреть испытание в стрельбе из лука.
Нефер помчался по террасе, принуждая лошадей бежать во весь опор, пытаясь отыграть у преследователей хотя бы несколько ярдов. Здесь Крус в полной мере искупил свои ошибки у мишеней для копий: его огромная сила несла их и вдохнула новое дыхание в Дов. Они достигли края пропасти и помчались вдоль него, так близко, что мелкие камешки, подброшенные колесами, вылетали в пустоту. Хотя Крус был с краю, ближе всех к пропасти, он не сбился с шага, но, натягивая упряжь, мчался во весь дух. Нефер приободрился.
– Мы все еще успеваем проехать мост, прежде чем они догонят нас, – крикнул он на ветру.
– Вперед, Крус! Вперед, Дов.
Нефер посмотрел вперед и увидел на краю пропасти высокую, сразу узнаваемую фигуру Таиты. Он смотрел через пропасть на цели для стрельбы из лука на другой стороне и не оглянулся, когда они подъехали сзади и спрыгнули с колесницы.
Накануне вечером Таита предсказал: «Если будет дуть западный ветер, стрельба из лука и пересечение пропасти определят заключительный результат. Я буду ждать вас там».
Они взяли с полок луки и колчаны со стрелами и, оставив лошадей на попечении ожидавших конюхов, поспешили присоединиться к Таите на краю утеса.
– Мы потеряли время на метании копий, – мрачно сказал ему Нефер, натягивая тетиву на большой военный лук: уперев один конец в землю между ногами и всем весом налегая на другой, он старался согнуть его.
– Крус был слишком нетерпеливым, – сказал Таита, – и вы тоже. Но нет никакого прока оглядываться. Смотрите вперед! – Он указал через глубокую пустоту туда, где были установлены мишени на легких бамбуковых стойках.
Как и для метания копий, мишеней было пять – пять надутых свиных пузырей, привязанных к крестовинам стоек льняной бечевкой. Их разделяло достаточное расстояние, чтобы стрела, пущенная в одну мишень, не могла случайно поразить другую. Бечевка, удерживавшая их, длиной в два локтя, что позволяло им свободно двигаться. Легкие как воздух, они подскакивали на западном ветру, непредсказуемо взлетая и ныряя.
Огромное открытое пространство между испытуемыми и мишенями едва позволяло точно оценить расстояние до цели, а западный ветер кружил и вихрился по утесам. Сила и направление ветра, которые они чувствовали на этой стороне пропасти, на другой стороне были другими, и это влияло на полет стрелы ни меньше, чем на мишени.
– Каково здесь расстояние, отец? – спросил Нефер, вытягивая из колчана длинную стрелу. Рано поутру Таита уже отмерил шагами на этом краю пропасти одну сторону прямоугольного треугольника. Затем при помощи странного устройства и колышков и веревочек на доске он измерил угол, противолежащий мишеням на другой стороне. Он использовал эти измерения, чтобы непостижимым для Нефера образом вычислить ширину пропасти.
– Сто двадцать семь локтей, – сказал сейчас Таита. Эти сведения Нефер добавил к собственным вычислениям скорости и направления ветра, когда занял позицию на осыпающемся краю утеса. Мерен пошел вслед за ним с более легким кавалерийским луком в руке.
– Именем Гора и богини, – помолился Нефер, – начнем! – Они выстрелили одновременно.
Стрела Нефера пролетела над крестовиной стойки, слишком высоко и далеко. Стрела Мерена взлетела против ветра под более крутым углом. Когда в верхней части своего пути она замедлила полет, ветер подхватил ее и отклонил влево, и почти на пределе дальности она достигла зыбкой линии свиных пузырей. Она точно ударила в среднюю мишень, и они услышали хлопок, когда пузырь лопнул и исчез будто по волшебству.