Чародейка из Вавилона
Шрифт:
Да, с кровью было сложнее, но я была на верном пути. Всего за треть фиала я добилась совпадения в семьдесят процентов (по словам Вади, он выкачал чуть ли не литр и добрался всего до сорока двух процентов, а я-то думала, чего он такой бледный). Еще немного практики, и не сегодня, так завтра я получу идеальный образец.
***
Жанна уже ушла, сегодня они с матерью и Агатой смотрели концерт. Мне бы тоже стоило собираться – прекрасная возможность поработать над кровью, когда я одна в доме, а не ждать, когда мать уснет.
Прекрасная возможность…
Я уже дважды
Талий Джонас еще был на месте. Он вообще редко уходил раньше нас. Честно говоря, я вообще не припоминала ни одного такого случая.
В пустеющем здании ОМП теперь оставались только дежурные, припозднившиеся следователи с отчетами и… мы.
Из-за двери не доносилось ни звука. Работает? Ушел в комнату отдыха?
Я бросила в сумочку помаду, когда неосознанно потянулась за ней в третий раз и взяла со стола отчет. Он просил его утром, точнее, Жанна просила его утром, но должен ведь быть у меня повод войти.
Впрочем, в голове крутился миллион других, более близких к реальности поводов для вторжения. Некоторые из них были… ох, о некоторых лучше было не думать.
Я откинула за плечи волосы и вошла в кабинет.
Он был пуст. Секретная дверь, замаскированная под панель позади стола, была чуть приоткрыта. Я колебалась секунду, прежде чем легко постучать и, не дожидаясь приглашения, толкнуть дверь.
Комната отдыха была погружена во мрак. Тяжелые плотные шторы полностью закрывали окно, и здесь было бы темно, как ночью, если бы не приглушенный свет двух настенных светильников по обеим сторонам открытого бара, рядом с которым, я знала из Вадиных описаний, в стене прятался сейф. Напротив располагался массивный кожаный диван. А на диване…
Ледяной взгляд приморозил меня к полу, и я чуть не выронила из рук отчет. У Талия Джонаса в руках был бокал с виски, рядом на темной коже дивана лежали крупные флеш-камни. Он просматривал их без приборов, используя лишь собственный разум, что требовало определенной концентрации. И, судя по всему, он не ожидал, что его кто-то осмелится так грубо прервать.
Я старалась не смотреть на камни, которые, вероятно, он вынул из сейфа. Я старалась не смотреть и на самого Талия Джонаса – по крайней мере, не разглядывать его так откровенно.
– Вы что-то хотели, Рина? – негромким вкрадчивым голосом спросил он, и я вообще забыла про свой отчет.
– Помочь вам расслабиться? – вслух это прозвучало куда вульгарней, чем во время мысленных репетиций.
Послышалось тихое хмыканье.
Талий Джонас сделал глоток виски и провел по мне своим отстраненным взглядом. Лодыжки, колени, бедра, живот, грудь, шея. Я ЧУВСТВОВАЛА его взгляд, физически ощущала на своей коже, отчего та горела и покрывалась мурашками.
Не знаю, насколько я действительно была к этому готова, но комплект Клэри ждал своего часа. На мне.
Ох. Сейчас он…
– Идите домой, Рина, – его губы прижались к стакану, при том, что его взгляд так и оставался на моей шее – и мне на миг почудились жаркие прикосновения возле ключиц.
– Я не тороплюсь, – я медленно заправила за ухо прядь, и он проследил за моей рукой. А потом одним плавным движением встал и оказался совсем рядом. Между нами оставались считанные миллиметры – я ощущала его дорогой терпкий парфюм – мой собственный ударил в нос, когда меня бросило в жар – и слышала его дыхание.
От тихого голоса затрепетала каждая часть тела, и я не сразу осознала, что именно он произнес.
– Вам лучше пойти домой.
Ох.
Я развернулась и, не говоря ни слова – я вообще вряд ли смогла бы сказать в тот момент что-то внятное, – ушла.
Только по дороге домой, когда осенняя ночная прохлада остудила мое лицо и тело, а я перестала дрожать, я подумала, что если бы не послушалась… Если бы не ушла…
Теперь я была в этом практически уверена – если бы я не ушла, Талий Джонас бы не устоял.
***
Талий Джонас делал вид, что вчера ничего такого необычного не произошло, и я не предлагала ему… неприличное в закрытой комнате отдыха. Я тоже вела себя, как ни в чем не бывало, и даже поддержала парой фраз разговор с Жанной о вчерашнем концерте какого-то старпера, которого они все слушали еще с замшелых минувших времен. Я просто ужасно не выспалась. Вчера анализатор показал восемьдесят три. На тот момент меня все еще трясло от волнения после «разговора» с Талием Джонасом, а цифры меня так воодушевили, что я не смогла уснуть, и экспериментировала почти до утра. Когда небо стало светлеть, анализатор выдал девяносто четыре, и моему счастью не было предела. К сожалению, не было предела и моему недосыпу, который тянулся и множился уже который день, и я уже подумывала о том, чтобы заставить Вадю заказать у парня с целительского пару стимуляторов. А ведь еще нужно было продумать, как мне добраться до сейфа. Завтра Талий Джонас должен будет отправиться во дворец на еженедельный пятничный ужин, и если я успею с ключом крови, единственной помехой останется Жанна.
***
Я как раз перебирала способы, как я могла бы избавиться от нее и при этом не попасть под суд, когда случилось ЭТО.
Агата принесла стеклянную бутыль с редким рапсовым маслом, и Жанна убрала ее в шкаф с верхней одеждой. Клянусь, это вышло случайно. Я доставала палантин, и не имела ни малейшего понятия, что бутыль она поставила на его уголок.
Стекло разлетелось вдребезги, мои дорогие замшевые туфли и тонкие чулки от Клэри окатило этой желтой жижей, и я несколько секунд просто хватала воздух ртом, чтобы не разразиться потоком ругани в лучших традициях дяди – а на ум шли исключительно его любимые фразочки.
– Черт, – наконец, тихо сказала я и отправилась в уборную приводить в порядок туфли.
Я честно собиралась все убрать, когда вернусь – уборщики уже ушли, и прикинула, какими чарами воспользоваться, а если не выйдет – я даже вспомнила, где могу взять метелку.
И я даже ее взяла. В надежде, что меня никто не увидит с метелкой в руках, я подходила к приемной, когда…
Кто-то вскрикнул, и что-то прогрохотало.
Мы с Талием Джонасом оказались в приемной одновременно – он появился из своего кабинета, я из коридора.