Чародольский град
Шрифт:
Как же давно это было! И сколько всего произошло с тех пор…
– Каве, а когда у тебя день рождения? – вдруг поинтересовался пан Седрик. – Какое же в тот знаменательный день высветилось на небе астрологическое созвездие?
– Стрелец… Предлагаете откусить кусок шоколада от своей статуи?
– Почему бы и нет? – ухмыльнулся пан Седрик. – На счастье.
– Я бы лучше съела кусочек мяса, – вздохнула Тай. – Не люблю сладкое.
– Увы, в Чародоле нет традиции праздновать День Мяса, – любезно отозвался пан Седрик. – А вот День Шоколада есть, потому что Мендейра,
Тем временем в Стеклянной Зале все прибавлялось народу. Но Каве не узнавала ни одного лица. Она все искала среди праздничной шумной толпы Алексея Вордака и Кристу Соболь, хотя знала, что увидев их вместе, наверняка сойдет с ума. К ее удивлению, Чародольский Князь тоже не показывался.
Зато Каве без труда распознавала среди гостей драконорогов, принявших людское обличье: далеко не всем удавалось держаться с таким достоинством и непринужденностью, как пану Седрику. Многие из них ходили неестественно прямо, фыркали, шумно вздыхали и широко размахивали руками, – по-видимому, не часто им приходилось оборачиваться людьми.
Неожиданно на стенах вспыхнул ряд шаров-светильников, столь хорошо знакомых Каве, и зазвучала торжественная мелодия вальса. Ожил потолочный купол из разноцветного витражного стекла: украшавшие его геометрические узоры начали меняться, складываясь в разные причудливые фигуры, словно в огромном фантастическом калейдоскопе.
На черном обсидиановом полу закружились первые пары: мужчины в длинных мантиях и босоногие дамы в красивых вечерних нарядах. Тай с паном Чахом решили присоединиться к танцующим, правда, Ветротретий выглядел очень смущенным. Каве решила, что сейчас самое время отправиться на поиски шоколада, который можно съесть, иначе придется-таки откусить кусочек от какой-нибудь из статуй.
Неожиданно ее зоркий взгляд выхватил знакомую фигуру: Алексей Вордак шел прямо на нее под руку с некой чарой – очень миловидной девушкой в платье из легкой, кофейного цвета ткани. Она что-то весело рассказывала ему, а он время от времени кивал, но выглядел рассеянным, думал о чем-то своем. Неожиданно Алексей хитро улыбнулся – одними ямочками; обычно это означало, что он что-то замышляет.
Каве хотела отвести взгляд, но не могла. Почувствовав, что на него пристально смотрят, он дернулся и резко свернул в сторону, увлекая за собой девушку.
Чтобы скрыть волнение, Каве сделала большой глоток шампанского и чуть не поперхнулась.
Гости все прибывали и прибывали. Но Кристы Соболь среди них не было. Может, рыжая ведьма так устала на финальном поединке, что до сих пор спит без задних ног? Или не хочет показываться ей на глаза. Или – Алексею Вордаку? Похоже, они все-таки приехали порознь… Но что же тогда показало зеркало? И почему Алексей даже не подошел к ней, не объяснился?
Шампанское пьянило, подзадоривало, дарило обманчивую смелость – сейчас Каве была готова вызвать на смертельный бой в финале проклятую рыжую ведьму. Или эту миловидную девушку в бежевом. Или просто потанцевать
Тай и Ветротретий давно скрылись в неизвестном направлении. Пан Седрик с деловитым интересом разглядывал статую шоколадного Льва и старательно делал вид, что не замечает обращенных на него многочисленных женских взглядов.
Видя, что некий смуглый чар, усатый, черноглазый, в переливающейся лунным серебром мантии, решительно направляется к ней, Каве бочком попятилась к статуе усыпанных миндалем Весов, норовя скрыться в ее тени.
А может, ей лучше уйти? Чародольский Князь, похоже, так и не явится на собственный праздник.
– Потанцуем, Каве? По старой дружбе?
Девушка резко обернулась и увидела Рика Стригоя настолько близко, что от неожиданности наступила ему же на ногу. Смутившись еще больше, она неловко взмахнула руками – бокал с недопитым шампанским взлетел на миг и грянулся об пол, разбившись на тысячи водно-хрустальных брызг.
– К нашему счастью, – изрек полу дух.
И, пользуясь растерянностью девушки, увлек ее за собой на середину залы.
В то же мгновение веселую игривую мелодию вновь сменил торжественный ритм вальса. Каве, лихорадочно пытаясь вспомнить уроки школьного кружка бальных танцев, закружилась с полу духом по зале.
Внезапно огни хрустальных люстр померкли, музыка стала звучать глуше, пока окончательно не затихла. Запахи шоколада, орехов и корицы, витавшие в бальной зале, сменились тонким ароматом роз…
Князь перестал кружить ее где-то там – в полной-полной темноте. Замер, мягко ухватив за талию. Казалось, вместе с ним застыло само время; не было слышно ни шороха, ни звука, сюда не проглядывал ни единый лучик света. И вдруг он отстранился, и краски мира возвратились на свои места: начали тикать часы, заиграло пламя в небольшом камине, освещая уютную комнату в черных и золотистых тонах.
Князь смотрел прямо ей в глаза.
«До чего же у него красивые, необычные и переменчивые глаза, – подумалось Каве. – Их серый цвет может сгущаться и сверкать грозовыми сполохами, искриться веселыми огоньками или мягко сиять темным серебром, как сейчас».
– Я знаю, зачем ты здесь, Каве… И знаю, что задумал старый прохвост Седрик. И да, не скрою, по-прежнему хочу забрать у тебя Золотой Ключ. Но давай забудем обо всем этом хотя бы на час. И проживем его только для себя, без всяких интриг. Хочешь шампанского, Каве?
Она заглянула в самую черноту его взгляда и вдруг сказала:
– Хочу.
Рик улыбнулся – хитро и насмешливо, скрывая за быстрым прищуром глаз истинные мысли. В его руках появились два узких кубка – судя по виду, из чистого золота.
– Ты удивительная девушка, Каве. – Чародольский Князь потянул ее за руку и увлек на черный бархат дивана. Обнял крепче и, спустив шлейку платья, мягко поцеловал в плечо. – Несмотря ни на что… – Он перевел взгляд на ее декольте, пробежал пальцами по изгибу руки. – Несмотря ни на что, – повторил он нежно, будто промурлыкал, – меня все время тянет с тобой поговорить по душам.